а не затруднило бы Вас позвать к телефону Андрея Александровича?
- Затруднило бы. Его нет, Нет на белом свете.
- Прости, не понял.
- Вы не могли бы представиться, а то как-то сложно разговаривать с незнакомцем. Меня зовут Вера Николаевна. Я мать Андрюши. А Вас?
В трубке послышался какой-то скрежет, шум и всё внезапно стихло, а через секунду вновь раздался голос.
- Аристарх Павлович к Вашим услугам. Будем знакомы, Вера Николаевна. Простите, но я так понял, что Ваш сын умер?
- Да. Мой приёмный сын скончался полгода назад. Извините, но о его кончине ничего рассказывать не могу – мне до сих пор больно. Ко мне ещё есть вопросы?
- Нет, конечно. Извините, что побеспокил Вас и примите искренние соболезнования. До свидания…
Услышав гудки, пожилая женщина положила трубку городского телефона на аппарат и прошла в комнату сына, где над кроватью висела фотография красивого молодого парня с траурной лентой.
- Вот и дождались, сынок, твоего нанимателя. Всё, как ты мне и написал… - сквозь слёзы пробормотал женщина и, взяв с небольшого прикроватного столика толстый конверт и сотовый телефон, который сын купил буквально накануне своей гибели. По просьбе своего мальчика, она раз в неделю заряжала телефон, поэтому знала, что тот не подведёт в момент, когда должна будет выполнить последнюю волю погибшего...
Женщина зашла в ванную и, включив воду, нажала на единственный номер, что был в адресной книге. Дождавшись соединения, не торопясь прочла весь текст, написанный на конверте, а затем, по просьбе дежурного по Управлению, продиктовала логин и пароль почтового ящика сына и затем и свой домашний адрес. Дождавшись подтверждения, что всё записано правильно, отключила телефон и вынула аккумулятор – всё так, как и просил её сын в прощальном письме своей, хоть и не родной, но маме, к которой относился трепетно, с заботой, любил всем сердцем, да и называл только МАМОЙ.
* * *
Полковник, который самолично отправил в Москву код активации «закладки» своему бывшему руководителю, достал из сейфа именной пистолет и, взведя, приставив к виску, нажал на спусковой крючок, но… выстрела не последовало, а, спустя секунду, в кабинет метнулись полуразмытые тени нескольких человек, которые, тщательносвязав полковника и вколов снотворное, быстро, но внимательно его обыскав на предмет капсул с ядом, вынесли тело сначала из кабинета, а чуть позже, под видом «потерявшего сознание от переутомления на работе», и вовсе вывезли с Литейного в одну из ведомственных клиник…
- - -
А через несколько минут, когда дежурный по Управлению передал полученную информацию в оперативный отдел и там прочли послание, оставленное именно для них, а чуть позже, войдя на указанный почтовый ящик, просмотрели документы, были подняты на ноги оперативные службы и по адресу, что продиктовала женщина, по ночному городу помчались две машины с оперативными работниками…
Утро следущего дня. Санкт-Петербург.
- Как же хорошо спится в своей постельке, - открыв глаза, девушка потянулась до хруста в суставах. Потом, неосознано, просканировала квартиру.
- «Так. Братец ещё сопит, папа тоже, а вот мама на кухне делает на всех наши любимые оладьи. Мамочка, любимая, как же я соскучилась по тебе. Родной мой человечек. Тёплый комочек»…
Женщина, что стояла у плиты, внезапно почувствовала в груди тепло, которое стало распространяться во все стороны.
- «Ну вот, один мой малыш проснулся. Судя по всему, дочка. А второй спит как медвежонок. Да и половинка сопит – его похрапыване слышно даже через закрытую дверь на кухню. Но всё равно надо всех будить – минут через десять закончу последнюю партию и накрою на стол. Не холодное же есть».
- Привет, Тошка, - сестра, заскочив в соседнюю комнату, с разбегу прыгнула на кровать, да так, что парня подбросило вверх. – Хватит сопеть. Мама оладушки делает, так что будь готов стартовать. Кто первым сядет, тому больше достанется.
- Неугомонная ты, сестрица. Нет, что бы дать усталому путнику ещё посмотреть красивые сны, так нет же – сама не спит и другим не даёт. Поганка, одним словом. Я тут видел такой сон…
- Опять та девица снилась? Как чувствую, сны явно с эротичесикм уклоном. Так? Признавайся!
Девушка с размаху села на живот парня и стала его трепать.
- Подожди немного и увидишь свою зазнобу не во сне, а наяву. Может она и не такая красавица, что ты себе понапридумывал. Или голос как у простывшей вороны, или ноги кривые. А может она… карлица или каланча какая.
- Рин. Ну что ты скачешь на мне как на коне? Я, во-первых, в туалет хочу неимоверно, а во-вторых, не надо огворить о человек плохо, если его не знаешь.
- Ты прям как папа стал говорить. Сразу видно, что его слова попали в нужное место, но добиралось окольными путями.
- Это в какое-такое место, а?
- В такое, что до центра мозга слова шли очень-очень долго, чуть ли не с полсуток. Если б в уши, то процесс длился бы намного короче. Ой! Ты что щипаешься? Прикрати. Тошка, паразит, опять синяки останутся. Хватит, кому сказала, иначе обижусь и не буду с тобой разговаривать.
- А ты не скачи на мне. Брысь отсюда! У тебя минута, пока я не встал, иначе умываться будешь уже после завтрака.
- Ты не посмеешь! Ой!!! Ну хватит и в самом деле щипаться. Подожди… Ты серьёзно по поводу ванной? Тошка, гад, стой на месте. Я первая!!!
Умелой подсечкой уложив вскочившего парня вновь на постель, девушка метнулась к дверям и только летевшая ей в спину маленькая подушка немного изменила направление её движения. Перехватив в воздухе мягкий «снаряд», она, не оборачиваясь, метнула его назад, точно попав в голову удивлённого парня.
- «Вот оторва. И «повезёт» же какому-нибудь несчастному жить рядом с этой девушкой. Хотя… Она порядочная
