гигантскими когтями на верхних лапах-лопатах, маленькими задними лапками, с вывернутыми наружу коленями, и покрытой панцирем мордой, вжатой в туловище.
Тварь бросилась на нас, размахивая когтями, и я успел заметить, что они отливают радужным светом диссонансных конструктов. Влив энергию в третий глаз, я заставил восприятие обостриться в несколько раз, замедлив течение времени, и встретил противника точным выпадом. Огненное лезвие вошло между взмахами лап, пробив и диссонансные щиты, и броню твари. Одним уколом вскипятив её искаженный мозг.
— Ты убил мою жену! — вновь раздался в голове крик, вот только исходил он от другой твари, больше напоминающей древнеегипетского бога Сета.
— Ты убил мою жену! — донеслось, с другой стороны, и в проход вышел ощетинившийся человек-кабан, сжимающий в передних лапах сорванный со станка пулемет, и холкой упирающийся в двухметровый потолок.
— Да что это за чертовщина такая? — проговорил Таран. — Господин?
— Справимся так. — возразил я, и бросился на монстра с головой волка. Тот был быстр, чудовищно быстр, даже с ускорением и третьим глазом я едва успевал за его движениями. Но я их знал. Знал эти приёмы. Эти лезвия урагана, жутко искривлённые и лишившиеся всякого изящества. Лишь трое моих знакомых обладали этой техникой. И двое из них гарантированно были мертвы. Одного прикончил Василий. Вторую я.
— Олег? — спросил я, отбив яростную атаку, но ответом мне был лишь многоголосый вой.
— Ты убил мою жену! — без устали повторяли уже десяток монстров, и я понял, о чем говорил Таран, когда они пробивались в коридоры дворца. Особые твари, каждая со своими особенностями. Но говорившие, думавшие и действующие словно по шаблону.
Рывок, Сет уходит в сторону, заманивая меня в очевидную ловушку, но вместо того чтобы замахнуться мечом и открыться для его удара я нанизываю тварь на когти левой руки и очередью из закреплённой на предплечье автопушки разрываю его на куски, не оставляя ни шанса.
— Отходим, быстрее! — приказал я, бросаясь на следующего монстра, и оставляя мелочь на братьев первой роты.
— Ты убил… — начал было орать очередной монстр, как у него это получалось с толстым клювом, я разбираться не стал, просто вбил в него клинок, по самую рукоять, а затем рассёк монстра напополам.
— Ты… — крикнул следующий, но договорить не успел.
— Я-я… натюрлих. — бросил я, снеся твари голову. — Осталось совсем немного, до выхода на поверхность сотня метров!
— Поднажмем! — крикнул Таран, и я заметил, что товарищ использует уже последнее оружие – гранаты, висящие на поясе, кидая их целыми связками. Череда взрывов обрушивала коридоры, не останавливая, но замедляя тварей.
— Убей меня. — раздался голос спереди, и луч фонаря выхватил дергающийся доспех, из которого торчали щупальца. — Убей…
— Да с радостью. — выдохнул я, одним движением расчленяя противника вместе с броней напополам. Вот только, из распавшихся половинок начали тянуться жгуты щупалец, сплетающиеся друг с другом, и броня вдруг снова стала единой.
— Убей меня… — с тоской попросило чудовище, и я без жалости рассек его уже на четыре части. Добавив в каждую из открывшихся под броней частей по зажигательному выстрелу.
— Убей… меня… там… — простонал монстр, и вместо того, чтобы атаковать, показал пальцем куда-то в стену. Судя по направлению и компасу в броне – на восток. — Варшава. Убей меня там…
— Огнеметы. — приказал я, и сразу несколько струй пламени превратили дергающуюся тварь в обугленную консерву.
— Что это было? — спросил один из бойцов, но я лишь махнул рукой и побежал дальше, на ходу разрубая тварей.
— Выбрались? — увидев небо и не веря выдохнул другой брат по ордену, чем тут же заслужил звонкую стальную оплеуху.
— Конечно, ведь с нами был император. — усмехнувшись сказал Таран.
— Пока ещё не император. — поправил я товарища. — Идем к остальным. Кажется, пока мы развлекались ситуация немного изменилась.
В воздухе над нами висело два флота. Наша экспедиционная эскадра, прикрывающая собой дворец. Окружившие их суда альянса лиги. И зависшие вторым кольцом крейсера северного воздушного флота Российской империи. А на самом горизонте уже приближалась быстро растущая точка нашего флагмана.
Петр Великий прибыл поставить точку в этом споре.
— Господа, это просто неприемлемо. — покачав головой проговорил Первый. — Всему миру очевидно, что Российская империя напала на Германию и оккупировала Берлин. Мы должны осудить это событие, а не поддерживать агрессора.
— Совершенно верно, мы просто обязаны помочь народу Римской империи в восстановлении законной процедуры престолонаследия. — поддержал его Третий. — Раз во время варварского штурма дворца погибла вся императорская семья, мы поможем ближайшему родственнику обосновать свои права на престол.
— Вы забываетесь. — сухо возразила Пятая. — Пусть я и не могу возглавить страну, я всё ещё принцесса, и мои дети являются прямыми претендентами.
— Ваши дети? — поднял бровь Первый. — Вы уж простите, но это даже звучит слишком фантастично. Никто их высших не может иметь детей, и это абсолютно всем известно. Разве что, вы хотите усыновить какого-нибудь оборванца, но вряд ли это устроит правящие дома магнатов и бюргеров.
— Есть множество вариантов, среди которых и усыновление. И не оборванца, как вы сказали, а ребенка ближайшего родственника. — не теряя достоинства ответила Пятая, хоть и было видно, что она сидит словно на иголках. — К тому же, у русского цесаревича есть редкий дар исцеления, который он многократно демонстрировал, в том числе в прямом эфире. Думаю, шансы есть.
— Он убил ваших родных, а вы готовы пойти к нему на поклон? — покачал головой Третий, демонстрируя что он думает по этому поводу.
— Не убивал, и вам это прекрасно известно. — с ухмылкой проговорил Второй. — В отличие от ваших оперативников, открывших беспорядочный огонь, он спасал всех, кого смог. Чему есть видео доказательства.
— Которые легко подделать, а потому они ничего не стоят. — отмахнулся Первый. — Но, если вы сами не хотите включать здравый смысл, я просто вынужден использовать особые полномочия главы совета Тесла, и наложить вето, на проект возвращения России в программу инициации кристаллов.
— Что ж, вы это можете. — даже не стал спорить Второй, усмехнувшись так, что Первому вдруг стало не по себе, впервые за очень долгое время. — Итак, это тертье подряд
