Майкл Фарадей[1] (22 сентября 1791 — 25 августа 1867) — английский физик, химик и физико-химик, основоположник учения об электромагнитном поле, член Лондонского королевского общества (1824). Майкл родился 22 сентября 1791 года в Ньюнгтон-Баттсе[2] (ныне Большой Лондон). Его отец был небогатым кузнецом из лондонского предместья. Кузнецом был и старший брат Роберт, всячески поощрявший тягу Майкла к знаниям и на первых порах поддерживавший его материально.
В период до 1821 Фарадей опубликовал около 40 научных работ, главным образом по химии. В 1824 ему первому удалось получить хлор и аммиак в жидком состоянии, а в 1825 г он впервые синтезирует гексахлоран — вещество, на основе которого изготовлялись различные инсектициды.
В Британии кипела научная мысль. В её авангарде находился великий британский физик, химик и изобретатель Майкл Фарадей. Изучая состояния вещества, он переводил жидкости в газообразное состояние, и обратно.
Осталось только собрать работающий агрегат. В США изобретательством занимался некто Джон Горри, практикующий врач. Согласно свидетельствам историков, Горри работал в клинике города Апалачикола, штат Флорида, где изучал тропические болезни. Климат во Флориде был довольно жарким, а потому причинял немалые страдания больным. Желая помочь своим пациентам, Джон Горри начал разработку агрегата, способного охлаждать воздух.
Этот принцип и по сей день применяется во всех холодильных агрегатах и кондиционерах. На основе своего изобретения Джон Горри построил машину для производства холода, на которую в 1851 году получил патент N 8080. Первый холодильник не принес богатства своему создателю — Джон Горри вернулся к медицинской практике и до конца своей жизни работал врачом.
Сто шестьдесят девятая запись в дневнике ЕИВ Николая второго
Эта история началась с год назад. Вечером в Гатчине у меня были в гостях наши медицинские светила, и Боткин рассказал историю, как им не удалось спасти человека, сильно обгоревшего при пожаре. Аналогичную историю стал излагать Пирогов, о человеке с ожогами, полученными при пороховом взрыве. Чтобы перевести тему разговора и больше не слушать «страшилки» последователей Авиценны, я затронул тему, связанную с работами Джозефа Блэка и преподобного Джозефа Пристли по составу воздуха.
Мой манёвр оказался не очень удачным. Великие тут же «вцепились» в тему высказав убедительные доводы, о том что, если — бы можно было обеспечить пострадавшим дыхание в более насыщенной кислородом атмосфере, летального исхода, возможно, удалось — бы избежать.
Набросать принципиальную схему установки для разделения воздуха для человека 21 века не сложно, в школьном курсе физики она нарисована, но вот реализовать её в металле, настроить и заставить работать, это уже другое дело.
Тем не менее, в 67 году Николай Афанасьевич Телешов на Невском заводе получил задание на проектирование турбодетандера для указанной установки, а Ижорский завод должен был сделать для медиков «большую бочку», — цистерну в которой должен был помещаться пациент и его лечащий врач.
Желание государя, подкреплённое прямым финансированием, постоянные визиты светил медицины, которые «теребили» изготовителей и одновременно обещали, что их имена окажутся на скрижалях истории, сделали своё дело. «Большую бочку» установили в новой пристройке к лечебному корпусу, а опытную установку по разделению воздуха, оставили работать на заводе, надо же её кому-то обслуживать.
«Бесфлогистонный воздух», по Пристли, должны были привозить в клинику в транспортных 45 литровых баллонах. Первое время всё было очень хорошо. Появились хвалебные отзывы пациентов. Из глубинки к Боткину по установленному графику, приезжали молодые врачи посмотреть на новое чудо в столице, себя показать, рассказать о проблемах и опытом поделиться ……
Сейчас Володя докладывает о телефонном звонке Пирогова.
— Николай Иванович, рад вас слышать в добром здравии.
— Ваше Императорское величество, здравствуйте и вам того — же желаем. Не могли бы вы нас принять в самое ближайшее время? У нас вопрос общего характера, но и медицины касающийся.
Время до конца дня расписано, поэтому делаю не совсем стандартное предложение.
— Буду вас обоих ждать с превеликим удовольствием, к ночному чаю, а попросту к двадцати двум часам.
Закончив разговор с докторами, попросил Володю разыскать Александра. Примерно через час он «был на проводе». Поздоровались.
— Саша, ты сегодня своей дражайшей половине, заранее сообщи, что в 22 часа будешь у меня.
— А что, она уже и тебе успела пожаловаться?
— На что? Ну-ка сознавайся, что ты натворил?
— Да ничего особенного, прибыл домой немного под шафэ.
— Это мы позже обсудим.
— Никса, буду, как ты велел и не минутой позже.
— Всё, до вечера.
В указанное время мы собрались в моём кабинете. Не буду долго рассказывать, что приключилось, постараюсь быть кратким.
Ещё в период создания установки, приятель Телешова Александровский, с которым он консультировался по каким-то техническим вопросам, узнал, для чего она создаётся. Беспокойный характер, талант и сообразительность торпедного конструктора, сработали моментально. Николаю Афанасьевичу была оказана не только консультация, но и серьёзная техническая помощь, а взамен была высказана малюсенькая просьба. Несколько баллонов с кислородом поставлять на Ладожский полигон.
Воздух, как известно, состоит из десятка составляющих, основные из которых кислород 21 %, азот 78 %, почти 0,9 % аргона, остальные не перечисляю. Они сейчас есть во всех справочниках.
Иван Фёдорович Александровский, который последнее время много сил положил на работы по увеличению дальности хода своих изделий, мгновенно сообразил, что если количество окислителя увеличить в пять раз, то и двигатель торпеды выдаст в пять раз больше работы.
Почти аналогичные выводы сделали газорезчики.
От них не отстали металлурги.
Когда же присоединились химики, то скромные требования докторов, установка уже не могла удовлетворять.
Дальнейшее вам, наверное, и так понятно…….
Пообещал я великим навести порядок и прямо тут же, несмотря на позднее время, поручил Володе набрать Телешова. Потом, уже проводив докторов, вставил «пистон» Александру Александровичу. На следующий день я собрал в обед всех заинтересованных лиц. Немного пристыдил собравшихся, за то, что инициативу не проявляют и докторов обижают.
