– А почему? Он ведь Женя.
– Для меня он Жаном будет всегда.
– У нас еще друзья есть, – сообщил Женя. – У них тоже странные имена: Ник и Ин.
– Ну и имена вы себе дали, – удивился отец. – Почему же тогда Лиза, а не Ли?
Жан засмеялся.
– Так получилось, – сказал он. – Ну, двигайте свои стулья.
Отец внимательно посматривал на Лизу, как она сидит и ест за столом.
– Учись, сын, правильным манерам, – сказал отец.
– Пап, ну ты меня вообще раскритиковал. Мне даже неудобно перед Лизой. Получается, что я у тебя самый последний в этой жизни.
– Ну, прости, – извинился отец.
– Вы знаете, я Жана очень люблю, – вдруг призналась Лиза. – Он такой хороший!
У Жана даже вилка из рук выпала, а отец раскрыл рот, набитый картошкой.
– Да, да, он очень хороший человек. Меня государь там за одного своего сватал, так благодаря Жану оставил это дело.
– Он вас, случайно, еще не обвенчал? – с трудом проглатывая картошку, проговорил отец.
– Еще нет. Не успел.
– Женька, что-то я ничего не понимаю. Ты там тоже был? В этих царских палатах?
– У Петра Алексеевича там далеко не царские палаты, а обыкновенный домик из бревен. Может, потом что и было, я не знаю, но в доме том я у него бывал.
У отца совсем пропал аппетит. Ему казалось, что его сын совсем заврался.
– Ну и как там у него, в домике?
– Холодильника уж точно нет. Лавки да длинный дубовый стол.
– Надо же!
– Пап, вот ты не веришь, а зря. Лиза поживет у нас, и ты все со временем поймешь.
– Лиза у нас жить будет? – удивился отец.
– Конечно. Где ей еще быть, как не у нас.
– А в школу она тоже с тобой пойдет?
– Это идея! Кажется, в понедельник у меня твой урок истории, вот она много что расскажет нашим.
– А спать?
– Спать будет в моей комнате, – сообщил Женя.
Отец подскочил на стуле.
– Не рано ли?
– Рано. Еще только семь часов. Отдыхать будем позже.
Отец совсем потерялся.
– Ты, Женька, думай, что говоришь, или как там тебя, Жан, что ли?
– Пап, ты же знаешь меня.
– Видно, плохо знаю – это точно, – ответил отец. – А уроки? Уроки тоже вместе будете учить?
– Сейчас пойду учить. Заодно и Лизу в нашу жизнь посвящу.
– Посвяти, посвяти, – отец снова принялся за еду. – Все, прошу, больше ни слова, иначе я не поем из-за вас, – сказал он. – Несите свой ужин, что оставили в комнате, сюда, в холодильник, завтра доедите. Я получку еще не получил, и денег пировать у меня нет. Ты мою заначку всю потратил?
Выходные пролетели незаметно.
Они встретились, как и договаривались, на Дворцовой площади, потом двинулись на Крестовский остров. Здесь множество аттракционов, и Лиза была сильно удивлена.
– Всегда государь мечтал построить у себя такие сооружения. Он любитель острых ощущений. У нас даже была веревочная карусель, где малые дети целыми днями проводили время. Потом кто-то сорвался и сломал себе руку. С тех пор государь разрешил пользоваться ею только взрослым. – Лиза подробно рассказывала и замечала, как внимательно ее слушают друзья.
– А если кто из взрослых сорвется и разобьется? – спросил Ник.
– Государю их не жалко. Он всегда берег молодое поколение и говорил, что это его продолжатели. Петр Алексеевич смотрел на несколько десятков лет вперед. В Петергофе задумал строить какие-то фонтаны, чтобы дурачиться и принимать дорогих гостей. Сейчас задумывается над укреплениями вокруг города в случае затопления. Его голова занята сплошными идеями, и никто за ним не поспевает. Иностранцы вообще его считают особенным и побаиваются. Однажды ездил в Амстердам. Всех построил, кто готовил ему корабелов, от которых толку никакого. С тех пор его и там боятся.
– Ну, если все справедливо, значит, тому и быть, – согласился Жан. – Навел бы еще и в нашем времени порядок. С этой школой бы разобрался. Куда это годится – по одиннадцать лет учиться! А в верхах что творится? Сплошные бездельники, коррупционеры. Нет, его вмешательство здесь было бы кстати.
– Тебя опять, Жан, понесло, – заметила Ин.
– Мы не для этого собрались, – добавил Ник.
– Это я так, к слову. Лиза поживет у нас и сама все поймет.
– Ничего я не хочу понимать, – вздохнула Лиза. – Хочу только одного, – она искоса взглянула на Жана, и он улыбнулся ей в ответ.
На Крестовском острове ей очень понравилось. Здесь было столько удивительных вещей, от которых девушка была в полном восторге.
– У меня будет предложение на предстоящую неделю, – сказал Жан.
– А мне, кажется, не стоит загадывать, – тут же возразила Ин. – Ты же, Жан, этого сам не любишь?
– Мы с тобой об этом дома поговорим, – шепнула ему Лиза.
Лиза пожелала отцу спокойной ночи, немного постояла в раздумьях у двери комнаты Жана, чувствуя на себе любопытный взгляд отца, и вошла.
– Тебе завтра на занятия? – спросила она, подсаживаясь к нему на диване.
– Ой, и не говори, – спохватился Жан и стал собирать в сумку учебники. – Одно у меня горе – отец – учитель, а тем более еще и директор школы.
– Это самый большой начальник в школе? – спросила она.
– Это горе мое самое большое, а не начальник, – вздохнул Жан. – Не дождусь, когда эту школу закончу. Еще почти год мне учиться. Я же в одиннадцатом классе. Где государь? Он быстро бы исправил мое бедственное положение.
– А что вас так долго учат? У нас Петр Алексеевич за полгода так бы выучил сразу всему, и при деле бы человек был, и грамоту знал, и ремесло какое-нибудь. Чего тянуть-то? Это просто ужасно – столько учиться.
– Вот меня эти ужасы и терзают уже не один год, – согласился Жан. – Надо было учиться в ваше время, а жить в нашем.
– А кем бы ты хотел стать в жизни? Корабелом-плотником, кузнецом или еще кем?
– Ни тем и ни другим. Ты, Лиза, не можешь понять, что на такие профессии учиться столько не надо. Просто у нас всеобщее обязательное среднее образование. Чтобы его получить – тебе все одиннадцать лет вдалбливают в голову всякую ерунду, а потом дают бумажку, что ты еще получеловек.
– А когда человеком станешь?
– Для этого надо еще что-нибудь закончить, – вздохнул Жан.
– Опять учиться?
– Опять.
– Это что-то неправильно у вас, – решила Лиза. – Когда же жить?
– В промежутках между учебой, можно на переменах или ночью, когда нет этой школы.
– Да, вам намного сложнее. И тебе это все нравится?
– А куда деваться?
– Это просто издевательство, – сделала заключение Лиза.
– Вот я о том же, а никто не понимает.
