спас.
— Я ещё и землицу бросовую на юге страны хочу в сельхозоборот пустить, — наглел на глазах парагвайский магнат. — От рек, что в сторону Сомали текут, проложим водные каналы, установим электронасосы с ветрогенераторами и оросим засушливые земли по берегам. Заодно построим сеть противотанковых рвов на южном фронте, перекрыв дороги из Сомали.
— Мне самому те пустые земли не поднять, — согласился император. — Только где же ты думаешь взять людей для столь грандиозных ирригационных работ? Вдоль тех рек живёт совсем немного крестьян.
— Потребую от феодалов и вождей передать под власть казаков всех рабов и безземельных батраков, — решил учинить революцию вождь анархистов. — А не пожелают добровольно пожертвовать малую часть, паладины погонят на принудительные работы по фортификации южного фронта всех тайных пособников агрессора, ещё и имущество отберут в фонд обороны.
— Да, золото на содержание трёхсоттысячного войска паладинов у тебя появится, — опасливо покосился на буйного анархиста император.
— Паладины–светоносцы готовы и задаром драться за независимость империи от богомерзких фашистов, — твёрдо заверил правителя Абиссинии Алексей. — Но их воинам необходима достойная плата для содержания семей. Золото с новых приисков позволит содержать армию паладинов, не в ущерб скудной казне Абиссинии.
— А парагвайцам с лихвой покрыть все траты на военную компанию, — задумчиво поглаживая бороду, понимал интересы союзников Хайле Селассие. — Нефть позволит обеспечить транспорт местным топливом, новые орошаемые земли дадут хорошие урожаи. Но ведь всё это станет возможным только, если итальянцы не захватят Абиссинию.
— Казаки не дадут добрых братьев–христиан в обиду, — покровительственно улыбнулся владыка Парагвая.
Хайле Селассие подкупала искренняя вера могучего Ронина в неотвратимую победу над Италией. Император даже побаивался опасного владыку Парагвая, который мог легко поднять войско паладинов на мятеж. Однако угроза захвата страны итальянцами была очень реальна, а вот победа Абиссинии в неравной схватке весьма призрачна. И уж совершенно невозможна без помощи парагвайских казаков. Пусть паладины встанут в первых рядах защитников империи, а верные Хайле Селассие войска займут оборону ближе к столице. И в том, что казаки будут добывать золото и нефть с новых месторождений, тоже большой беды нет. А уж новый урожай с поливных земель, так и вовсе дело далёкого будущего, которого у страны может и не быть.
— Я готов продать душу парагвайскому дьяволу, — улыбнувшись, пошутил Хайле Селассие и, привстав с кресла, протянул руку странному союзнику.
— Э-э, император, одной души мне мало, — улыбаясь, пошутил в ответ Алексей и, тоже поднявшись из–за стола, принял ладонь для рукопожатия. — Обещай мне отдать в помощь сто тысяч душ воинов, когда враг нападёт уже на мой народ.
— Да хоть половину войска бери, — рассмеялся император, — но только после нашей победы в войне.
— Полной победы над врагом в скором времени не обещаю, ибо мировая война затянется надолго, — крепко пожимая ладонь союзника, мрачно предрёк заморский пророк. — Но вот итальянцев мы с вашей земли погоним взашей ещё в этом году, а дальше уж Абиссиния может и малыми силами отбиваться.
— Весьма оптимистичное пророчество, — охотно поверив владыке, с облегчением вздохнул император Абиссинии. На память сразу пришли многочисленные сплетни о парагвайском вожде–чудотворце. Ведь даже последнее светопреставление при отправке паладинов в Абиссинию не поддавалась логическому объяснению.
— Сила света на стороне паладинов Абиссинии, — словно угадав чужие мысли, отпустил ладонь императора атаман святого воинства и перекрестился.
И в этот миг, под порывом свежего ветра в распахнувшееся окно, по-особенному ярко вспыхнули огни восковых свечей в серебряном канделябре на столе. Под напором света, тёмные тени задрожали за спиной и попятились в дальние углы.
Когда из Джибути в Аддис–Абебу прибыли паладины со своим имуществом, включая экспроприированное у итальянцев, Алексей приказал задержать все железнодорожные составы в Абиссинии. И сделал это не зря, ибо парагвайская разведка вовремя известила о срочной депеше из Парижа, в которой от губернатора Джибути требовали прекратить всяческое транспортное сообщение с абиссинской империей. Морской порт теперь был закрыт для товаров казаков–разбойников.
Однако железная дорога всё ещё могла использоваться на семисоткилометровом участке, проходящем по территории Абиссинии. На границе с Французским Сомали решено было спешно построить погрузочную станцию, на которой будет осуществляться перевалка грузов из автотранспорта в железнодорожные вагоны. Автокараваны теперь пойдут из портов Британского Сомали. Конечно, военные грузы англичане тоже не пропустят, но ведь запрета на провоз гражданской продукции нет.
Вот только продовольствие теперь из Абиссинии вывозить больше не будут, разве что остатки уже закупленного иностранными купцами. Впрочем, чужаков тоже попросили убраться в течение пары месяцев, ибо в военное время все иностранцы считаются шпионами. Таким образом, союзники–парагвайцы становились единственными скупщиками местной сельхозпродукции, а также и эксклюзивными поставщиками промтоваров. Селяне охотно продавали казакам свой товар в обмен на парагвайские рубли, которые без проблем обменивались на настоящее золото или изделия из Парагвая.
Первым делом Алексей пополнил золотой запас местных филиалов Казацкого банка, собрав с поверхностного слоя почвы новых приисков пятьдесят тонн рассыпного золота. Не зря историки утверждали, что в древности царица Савская отправляла из Эфиопии в Иерусалим и Египет караваны с золотом. Уж от зоркого колдовского ока Сына Ведьмы было не скрыть золотоносные жилы. Не всё золото легко давалось в руки, но за пару лет интенсивных разработок владыка Парагвая рассчитывал добыть из недр Абиссинии уж не менее пятисот тон ценного металла. Парагвайские старатели зря землю ворошить не станут, Алексей точно указал им на карте места залегания золотоносных слоёв. Остальную мелочовку можно не спеша добирать в оставшиеся до истечения срока контракта годы.
С нефтью дело обстояло несколько печальнее: запасы были невелики, да и доставать надо с большой глубины. Сыну Ведьмы пришлось хорошенько поднапрячься, раздвигая гравитационным воздействием глубинные слои земли, а уж только после этого указывать геологам, где бурить скважины. Нефти для экспорта в Абиссинии оказалось маловато, но для обеспечения развития местного транспорта хватало с лихвой.
Пока парагвайский владыка разрабатывал залежи полезных ископаемых, паладины набирали новое трёхсоттысячное войско. Для рекрутирования бойцов привлекались проповедники христианских церквей и агитационные команды спецпропаганды. Паладины привезли с собой в Абиссинию кинопроекторы с фильмами о Первой мировой войне и творимых колонизаторами безобразиях. Местному населению наглядно показывали, что их ожидает, когда орды Сатаны хлынут в страну. Сельские жители впервые видели кино, и ожившие чёрно–белые картинки производили шокирующее впечатление на неискушённую публику. При правильной постановке агитационной работы, грядущая война воспринималась, как священная битва паладинов–светоносцев Абиссинии с чернорубашечниками фашистской Италии. Население готовили к авиационным налётам, убеждали выкапывать в земле щели для укрытия от бомбардировки. В каждом поселении сооружались смотровые вышки, и выставлялся наблюдатель, подающий звуковой сигнал при приближении самолётов Сатаны. Наблюдателей с помощью специальных фильмов и магнитофонных записей учили отличать вражеские самолёты от парагвайских автожиров.
Сам вид грациозно барражирующих в небе Абиссинии огромных дирижаблей и стрекочущего роя автожиров уже впечатлял, ну а уж кинокартинки бомбардировок и газовых атак внушали жуткий ужас. Однако никто из православных христиан, правоверных мусульман и истовых поклонников культов древних богов не желал попадать в рабство к чёрным злым демонам. На время праведной битвы с вселенским злом, все враждующие племена из диких окраин Абиссинии заключили перемирие и отправили лучших воинов в армию паладинов. Императору не пришлось угрозами и силой собирать бойцов, со всех концов страны в Аддис–Абебу шли толпы добровольцев. Командование даже было вынуждено устраивать конкурсный отбор, так как не только патриотический душевный порыв влёк воинов в армию паладинов, но и внушительные денежные и имущественные выплаты для профессиональных воинов. Солдаты в войске паладинов содержались не хуже, чем воины императорской гвардии.
После организации золото и нефтедобычи, Алексей занялся укреплением приграничных районов. Со стороны Эритреи, рядом с дорогами и на речных берегах, создавались горные крепости по типу той, что парагвайцы устроили в верховье Пилькомайо на границе с Боливией. Только в Абиссинии казаки предпочитали располагать огневые точки на вершинах столовых возвышений–останцов, называемых в этих местах амба.
Сначала электрический вертолёт поднимал на вершину необходимое оборудование для сооружения механического подъёмника,
