Он указал на частично закутанную брезентом машину, стоящую на мощных стальных подпорках. Выглядела она куда как необычно — три оси, хоть совсем небольшая, с добротный джип примерно. Спереди два сиденья, в кузове еще два лицом вперед и два — назад, шестиместная типа. По бокам гнезда под запаски, еще под одну сзади. Тент собран в кучу сзади, но можно, судя по замкам, дотянуть вперед до стекла. Судя по размерам арок, колеса предполагаются немалые. Морда чудная, расплющенный клюв как у щуки, непонятно куда вообще мотор засунули. Оппозитник, что ли?
Вместо дверей открытые проемы с какими-то крючками, брезентом закрываться должны, что ли? Сиденья диваном, покрыты дерматином, но вроде удобные должны быть.
Принял "в упор лежа", заглянул под днище. Ага, привод-то не полный ни разу, а на две задних оси, 6х4 типа. Хотя… если запаски повесить, то они, похоже, будут при проезде препятствий проворачиваться, а при таком клиренсе и короткой базе проходимость должна быть просто жуть какая…
— Федь, это что? Я в кино где-то видел, но не в курсе.
— "Шнауцерами" тут зовут, «крупп». Тягач для легкой артиллерии и транспортер расчета. У нас одна группа на таких по выездам катается. Можем привезти, возьмут без проблем.
— А чего погрузить можно?
— Тонну.
— Нормально.
— Вроде бы, но по мне маловато. Себе не хочешь?
— Не знаю, чудная она какая-то. Что тут еще есть?
— Да до хрена всего, тут шесть боксов, из одного «Блица» я угнал, — ответил Федька. — Пять машин в лучшем виде. Вру, шесть, в одном две маленьких. А все что во дворах было — это вон там, прямо за углом. Вывезем эти, можем за запчастями приезжать, скручивать с них всякое.
— Ага, — кивнул я, уже не очень слушая.
Вообще так неплохой «крупп», и жрать не слишком много должен, как мне кажется. С другое стороны он вправду странный, его под свои надобности еще долго переделывать придется, специфичный очень. Кузов поставить, так он хрен знает как сидеть будет… не поймешь. Ладно, учтем, если наш Горсвет такие любит… Глядишь, еще и "прогиб зафиксируем", командование оценит.
Во втором боксе был еще опелевский грузовик, но какой-то маленький, меньше даже полуторки. Федька сразу рукой махнул, сказал:
— Если только в последнюю очередь, задний привод и проходимость никуда, это однотонник. Они тут просто самое новье ставили в боксы, а отбирали без ума. Лучше бы «мерина» полуторку поставили, тот, что во дворе гниет на спущенных колесах. — он указал рукой на крайнюю машину на площадке, накрытую сгнившим до рыжего цвета брезентом. — В следующий глянь.
— Ага.
Обошел распахнутые створки, заглянул.
— Опа… это че?
Высокая машина, вроде того «мерседеса», что носится за мной в колонне на выезд. Какая-то чудная округленная морда с надписью «Штайр», а кузов весь неуклюжий, прямоугольный, сварной, с грубыми дверями. Такой-же «кабриолет-переросток», да еще, кажется… борта бронированные, что ли? Не, не зря же они такие топорные?
Подошел, постучал согнутым пальцем. Точно, стук глухой, броня. Бронеящик вместо салона, от пуль и осколков.
— Федь! — окликнул я. — Это же броня?
— Да ты че? — удивился он, подходя ближе. — Блин, а я прощелкал тогда! Хотя хрен ли, все равно мне грузовик нужен был, и отберут все равно.
— Отберут?
— Насильственно выкупят, так сказать, — поморщился он. — Все бронированное город забирает, закон такой, нам не положено.
Опять "в упор лежа", взгляд на днище. Ага, тут вообще все замечательно, кардан на задний мост и такой же на передний. То есть привод полный.
— Федь, а если на продажу? Денег-то дадут?
— Денег дадут, но… начнется потом, где взял, покажи место, свози разведку. Его если только в последнюю очередь, когда только вон те, — он ткнул стволом ППШ в сторону стоянки. — здесь останутся. Ну и еще момент, раньше не говорил…
— Чего?
— Если честно, думал придержать на те времена, когда поднимусь, — сказал он, усмехнувшись. — Я бы его в Сальцево увез и там катался. Там все проще, никто слова не скажет, главное чтобы не гусеничное было.
Я лишь руки поднял перед собой, засмеявшись:
— Мечта — это святое. Пусть стоит, не буду грязными лапами. Станешь миллионщиком — будешь рассекать, от покушений конкурентов прятаться. Дальше пошли.
Дальше был еще бокс, а в нем две машины — серенький в пятнах «кюбельваген» и вторая — корыто на колесах, с креплением под запаску на капоте и фарами на стебельках. Плоское стекло откинуто вперед, брезентовый тент — назад. И вертлюг под пулемет торчит.
— Видал? — так гордо указал на нее Федька, словно сам ее сделал. — «Швимваген», машина-лодка, сзади гляди.
Я обошел чудной автомобильчик, и увидел немалого размера винт в кольце, задранный сейчас вверх и прикрепленный откидной планкой с крючком. Заглянул в кабину. Четыре места, даже пятеро влезет, обычная небольшая легковушка. Сунулся вниз — привод на четыре колеса, а сама явно легкая до невозможности. И бензина много жрать не должна… никак не должна.
— Федь, а я бы ее себе. Ты чего о ней знаешь?
— А чего надо?
— Ну… грузоподъемность?
— Места четыре? — посмотрел он. — Бери по сто кил на место, типа солдат в экипировке и всей сбруе, и багажник маленький… это еще кил пятьдесят, условно. Четыреста пятьдесят. Примерно. Может чуть больше. Скорость… ну, восемьдесят она должна бегать, насколько я такие знаю.
— То есть если мы с тобой за лампочками дернем, — начал я формулировать концепцию, — Сюда ведь до хрена влезет, а столько на бензин тратить тоже не надо?
— Ну да, — пожал он плечами. — А еще можно какой-нибудь прицепчик придумать на крайняк.
— Вот и я о том, — кивнул я в ответ своим собственным мыслям. — Федь, я эту себе возьму.
— Да ни вопрос, завтра за ней подтянемся, а сегодня на продажу возьмем. — сказал Федька, выходя из бокса на улицу и настороженно оглядываясь.
— А может на жесткую сцепку попробуем? — предложил я. — Поищем тут, наверняка должны быть, сюда ведь машины таскали.
— Думаешь? — озадачился он. — Ну, «Блиц» такого клопа потащит даже не заметив, только как цеплять, что-то не пойму… Хотя проушина под буксир здоровая, хрен сорвешь, — сказал он, поглядев на «швимваген». — Точно, можно ведь. Даже одинарную, не в городе ведь едем и скорость никакая, если чего, прямо на мой крюк. Одним махом двоих побивахом, а завтра…
— Завтра сюда же за запчастями или еще одну заберем.
— А точно, — обрадовался он. — Или две! Вон, еще «кюбеля» на жесткую, и у нас полные карманы пятиэревых монеток.
— Не лопни от жадности, — предостерег я его. — А то повадился кувшин по воду ходить, дальше сам понимаешь.
