я четко увидел кресты на крыльях, и лица пилотов, даже через работающий винт. Посмотрев на шкалу азимута и дальности я понял, что самолет летит прямо на меня и будет здесь приблизительно через минуту. Рванув к БТРу, я крикнул Кирееву:
— Хватай по-быстрому манатки и прячься в какой-нибудь ложбинке на обратном склоне.
Сам же кабанчиком метнувшись вниз, к подножию нырнул в БТР, одним движением выдернул наводчика на пол, и заняв его место начал через прицел искать цель. Самолет летел прежним курсом и мне надо было только выбрать правильный угол возвышения. Взяв небольшое упреждение я нажал кнопку электроспуска. Секундное ожидание и трассеры попали в фюзеляж. Самолет подбросило кверху, затем он накренился и, оставляя за собой черный шлейф дыма, стал стремительно падать и через несколько секунд врезался в землю. БТР рванул к месту падения. Когда подъехали, самолет уже догорал. Недалеко лежал летчик и неполностью раскрытый парашют. Неестественная поза однозначно говорила о том, что это труп. Второго извлекли из под обломков, он был тяжело ранен и без сознания, доживал последние минуты, допросить его не удалось. Мы лишь изъяли планшет, в котором находилась карта местности. На нее летчик довольно точно нанес расположение наших подразделений. Рядом с нераскрывшимся парашютом, в кожаном чехле лежал какой то предмет. Взяв его в руки я стал его внимательно рассматривать, расстегнув пару кнопок и сняв верхнюю часть чехла, с удивлением понял, что держу в руках фотоаппарат. Только не обычный, а наверное специальный. Тут подбежал солдат и доложил, что «Гвоздика» на связи. Подойдя к БТР, и взяв из рук водителя шлемофон, подключенный через ТПУ к радиостанции я начал вызывать дивизион.
— «Гвоздика», «Гвоздика» я «Брикет», прием!
— «Брикет»! Я «Гвоздика»! Слушайте внимательно! К вам выходят два шила и сопровождение! Как поняли? Прием!
— Понял «Гвоздика»! Понял! «Гвоздика»! «Овод» просил присмотреть за его подопечным! Подопечный на земле. Рядом с ним был фотоаппарат. Как поняли? Прием!
— «Брикет», понял Вас! Ждите на месте «Шило», как поняли? Прием!
— Понял! Жду!
Через полчаса к нам подошла небольшая колонна из двух 'Шилок', КШМки командира первой батареи, ПРП с неизвестным мне экипажем и 'Шишиги' с десятком курсантов под командой старшего лейтенанта.
Старлей с ходу передал мне приказ Нечволодова передать ему прибор, который я нашел и показать ему место падения самолета. Получив от меня футляр и планшет с нанесенной обстановкой, старший лейтенант все открыл и рассмотрел. Особо внимательно рассматривал прибор. Еще раз оглянув его со всех сторон, важно заявил:
— Это между прочим, маршрутный фотоаппарат фирмы 'Цейс' на триста снимков! Вы его надеюсь не вскрывали?
— Нет! Честно говоря, даже в голову не приходило!
— Хорошо! Там могут быть крайне важные сведения для командования!
Глядя на него, я подумал: Да, сильно тебя мешком-то приложило! Но нет у меня времени любоваться на этого фрукта, и козырнув, я побежал к колоне. Уже около 'Шилки' я спросил:
— Кто старший?
Командир второй батареи нашего дивизиона капитан Тышкевич кашлянув в кулак, ответил:
— Подполковник Нечволодов приказал Вам поступить в мое распоряжение...
Про себя даже выругался, душевно так. В распоряжение, так в распоряжение!
— Товарищ капитан, тут такое дело! Начал я. — По нашим картам, на северо-запад в километре отсюда, от шоссе Владимир-Волынский — Луцк на север отходит местная дорога и идет она к Кагильному, как раз туда куда нам надо.
Все молча и внимательно слушали.
— По карте, которую я взял у летчика со сбитого авиразведчика, эта дорога тоже есть, но нет моста, а 'Шилки' у нас не плавают. И еще: по нашей карте, эта речка — переплюнуть можно и берег твердый, а по немецкой она шире в два раза, берега топкие и пойма широкая. Поэтому, предлагаю: построиться в колонну, первая машина БТР, за ним с интервалом сто метров первая 'Шилка', затем вторая, за ней идет ПРП и замыкает колонну КШМ. Вторая 'Шилка' башню разворачивает назад. В обоих 'Шилках' выставляются наблюдатели за воздухом.
Тышкевич несколько секунд подумал, затем, обведя всех взглядом, спросил:
— Позывные, частоты все знают?
Все закивали, в знак согласия.
— Ну, и отлично! Тогда выходим на шоссе, двигаемся до моста на окраине, по нему переправляемся на другую сторону и идем навстречу колонне наших войск. Вопросы?
— А мост выдержит 'Шилку', все таки, под двадцать тонн?
— По виду каменный, а там кто знает! Если что будем искать брод. По местам!
Мост мы проскочили удачно. Уже по дороге на Кагильное, километров в трех от колонны войск, «Овод» сообщил, что к Когильному приближается групповая цель со стороны границы. Что бы успеть занять позицию, с которой можно было бы поразить цели пришлось максимально увеличить скорость движения.
Буквально за пару минут, до того как бомбардировщики легли на боевой курс 'Шилки' успели заехать на невысокие холмики, которые немного, но возвышались над окружающей местностью буквально на несколько метров и изготовиться к стрельбе.
В бинокль было хорошо видно, как наша пехота, услышав гул самолетов начала лихорадочно искать укрытия и убегать от дороги. В какие-то секунды четкий военный порядок нарушился, каких трудов, сколько времени понадобиться командирам что бы собрать, привести в чувство и опять направить в нужное русло этих людей? Наведя бинокль на самолеты, мне показалось, что это другой тип, тоже двухмоторные, но другие, они уже были практически над колонной, и тут открыли огонь наши 'Шилки'. Чувствовалось, что наводчики уже не суетятся, да и очереди стали короче, показалось даже, что одна машина ведет огонь попеременно одним стволом. Меньше чем, за минуту зенитчики сбили четыре и повредили еще два самолета, остальные же сбросив бомбы в пойму ближайшей речки ушли на запад. Пехота кричала «ура» и бросала в воздух пилотки и каски. В небе раскрылись несколько парашютов. Часть из них ветром сносило на пехоту, а двое, видно управляемые опытными руками спускались дальше за речку. Вот за ними и отправился БТР с ПРП. Они резво перебрались на другой берег, и солдаты под командой ЦАОКовского старлея стали ловить летчиков, а я подошел к КШМке и постучал прикладом по броне. На мой стук открылась дверца, и Тышкевич показывая рукой на ларингофон, показал, что не может говорить. Я в свою очередь, показал большим пальцем себе за плечо, где в нашу сторону, прямо по полю, подпрыгивая на кочках пылил броневичок, размером с легковой автомобиль и небольшой пулеметной башенкой на крыше. Поняв, что у капитана
