— Концерт начнется через полчаса. Гости уже направились на поляну, — постучав по стеклу часов, сказал Сомин, как в это время в землянку спустился командир радиовзвода лейтенант Лазарев и сообщил:
— Только что расшифровали. Сегодня пополудни на точку «А», села кампфгруппа. Судя по радиосообщению, она передислоцировалась с Украины чтобы уничтожить советского летчика Суворова позывной «Малой».
— Пора менять позывной, раз его уже немцы знают, — сказал я недовольно, мысленно пробегаясь по методам противодействия.
— Состав известен?
— Нет. Сообщили только о прибытии.
— Угу. Немедленно эти данные командованию. Я к полковнику.
Однако к полковнику я не успел, меня перехватили по пути. Нужно ли говорить в каком состоянии я начинал свой очередной концерт? Ладно, хоть успел шепнуть Сомину чтобы он нашел Миронова.
По просьбе командования полков я выложился полностью, отдавшись всем тем чувствам, что бурлили в крови, когда пел. Танцплощадка была забита танцующими парами, кружившимися под медленную музыку. Несколько песен мне пришлось спеть на бис, многим понравились такие песни как: «Зима» Хиля, или «Под крылом самолета».
Именно последняя, пришлась по душе старшему поколению. Когда я спустился со сцены, по завершению концерта мне впервые подарили цветы, и кто? Та самая девчушка, которая оказалась еще и дочерью командира дивизии. Мне об этом Сомин сказал, когда пытался выяснить кто она такая у Никифорова.
— Спасибо. Как-то, даже непривычно, у нас обычно бывает наоборот, — улыбнувшись, поблагодарил я ее, пытаясь рассмотреть при свете редких фонарей.
— Пожалуйста… — хотела она было еще что-то сказать, но тут я увидел полковника Миронова, и рванул к нему.
— Товарищ полковник, разрешите обратиться?
— Обращайтесь.
— Товарищ полковник, вы получили данные последнего радиоперехвата?
— Да получил. Я так понимаю у вас есть что предложить по этому поводу?
— Да, товарищ полковник. Превентивный удар.
— Пройдемте в штабную землянку, — приказал полковник сразу построжевшим тоном, и в сопровождении своей свиты направился в сторону аэродрома.
Меня попридержал за локоть майор Запашный, и тихо спросил, что я имел ввиду. Быстро на ходу следуя за командирами, я объяснил суть идеи, которую он ухватил очень быстро.
— Хорошая идея, но вылетать нужно… — посмотрел он на часы, — …через пять часов, иначе будет поздно. Я прикажу, что бы пилоты легли спать немедленно.
Моя идея заключалась в том, чтобы нанести удар по одному из аэродромов всей собранной мощью уничтожив первым ударом жилые постройки летного и технического состава, именно они наша главная цель. Без пилотов самолет не взлетит, так что по моему мнению это была правильной идеей. И я даже сумел убедить в этом командование, которое было вынужденно согласиться со мной. Слишком убедительные доводы я привел. Уничтожить самолеты на стоянках конечно хорошо, для отчетности, но и обезопасить себя на будущее тоже было бы неплохо. Жаль, сил не было устроить два набега. Машин хватало только на один полноценный налет. Понятное дело выбор пал на тот, где села кампфгруппа. Пока Миронов получал разрешение в штабе фронта и на согласование в работе с еще двумя полками которые нам выделил штаб, остальные начали работу по подготовке. В дальнейших дискуссиях при разработке плана я не участвовал, меня отправили отсыпаться перед вылетом. Пусть сами рассчитывают скорости разных типов машин чтобы они приходили на аэродром «А» волна за волной. Я оставил склонившихся над картой командиров и отправился к себе в землянку.
А к Марине я так и не попал. Служба.
Разбудили нас в три часа утра. Быстро умывшись и позавтракав, мы в рассевающейся темноте направились к стоянкам самолетов, где уже вовсю кишела жизнь. Были слышны рев моторов взлетающих самолетов. Пошли на взлет первые ласточки, по плану мое звено взлетало на третьей очереди. По подсчетом специалистов, именно на третьей волне к аэродрому «А», подлетит помощь с аэродрома «Б». Так что к этому времени мы уже должны были прикрывать наши машины атакующие аэродром. В первую на страже были «ишачки» соседнего полка, они уже должны были уйти до нашего прихода.
Фактически так и получилось. Первая волна уже шла обратно, вторая работала, когда мы повисли на самом верхнем эшелоне, внимательно следя за воздухом. Аэродрома не было видно, все затянуло дымом пожарищ от горящей техники и построек. Признаков жизни на аэродроме замечено не было, только мелькавшие внизу самолеты, пикирующие к земле. Вторая волна состояла из «чаек», и сейчас они эресами работали по стоянке машин, потому как восемнадцать СБ нашего полка и около тридцати машин других полков, которых привел лично Никитин уже хорошо отбомбись по жилым зданиями сравняв их с землей. Так что «чайкам» осталось только работать по практически не тронутым стоянкам с самолетов, которые они сейчас активно штурмовали, благо набрались опыта на атаках мехколонн.
Мы находились на семи тысячах, как получили сигнал от наблюдателя на разведчике, который фотографировал разбитый аэродром, о «мессерах». «Чайки» уже выстроились и уходили к себе, когда появились «худые». Если бы они небыли в прямой видимости мы бы тоже ушли, но оставлять их на растерзания «худым» мы не могли, поэтому приняли бой.
— «Малой», я «Кубик». «Слоеный пирог» как понял?
— Вас понял. «Слоеный пирог»
Сомин выбрал неплохой стиль боя при «пироге», мы сверху они на горизонталях с немцами, мог принести неплохие результаты, но нас было десять против двадцати двух. А это не есть гут.
Немцы летели двумя группами по десять и двенадцать самолетов на четырех тысячах. Мы атаковали тех, что были чуть выше, разбившись на пары, а Сомин другую группу.
В отличии от нас, он сразу использовал все эресы при атаке. Это принесло некоторый успех и три огненных комка понеслись в низ, и теперь немцев было семь против шести наших «таиров», которые уже начали боевую карусель. А мы в отличии от группы Сомина эресы пока берегли, смысла не было для пуска ракет, вторая группа шла четверками в отличии от первой, так что результатов бы особых не было.
В наушниках был отчетливо слышен мат наших и немцев, ведущих яростный бой, когда мы врезались в первую четверку.
«Есть один!» — подумал я мельком глянув как атакованный мною «худой» лишившись крыла штопором падает вниз. Выйдя из пике, я снизу атаковал вторую четверку, и сходу подбил ведущего, выйдя из атаки, я быстро осмотрелся. Лапоть на хвосте, не отстал. Карпов, крутиться с тройкой немцев, к которым на помощь шла первая четверка, то есть тройка «мессеров».
