— Живой наш лейтенант, — сообщил старик с характерным кубанским выговором. — Видел я, как он на другой танк садился.
— Хороший командир?
— Молодой больно…
— Это проходит, — Часов засмеялся.
Вздохнув, старшина вытащил из-под задницы свою СВТ и проговорил печально:
— В мирное время, бывает, проходит. А на войне как получится… Виноват, не доложился — старшина третьей роты Негуляев Георгий Александрович.
— Небось еще в Гражданскую повоевать пришлось Георгий Александрович?
— В германскую до фельдфебеля дослужился, — гордо похвастал Негуляев. — Ты, майор, как воевать собираешься? На немца-то плохо выходим — лоб в лоб…
Леха и сам понимал, что корпус катится прямым курсом в горнило встречного боя. Допускать такого безобразия Часов не собирался и прикидывал, как бы выйти во фланг вражеским танкистам. Слова ветерана были созвучны его мыслям, поэтому майору захотелось послушать старика — так сказать, голос народной мудрости.
— Думаете, в лоб выйдем? — переспросил он.
— Тут и думать нечего, — лениво проговорил Негуляев. — Дождь льет который час, земля раскисла. Немцу деваться некуда — он, как и мы, идет по этому самому шоссе. А ежели две колонны привязаны к одной дороге, то рано или поздно столкнутся. Прямо как в школьной задачке про двух пешеходов, которые из пунктов А и Б отправились навстречу друг дружке с разной скоростью… Так что обязательно встретимся в пункте В и пойдем волна на волну, как рыцари при Грюнвальде.
— Не будет, надеюсь, лобового столкновения, — заверил Алексей. — А вы, Георгий Александрович, хорошо в тактике разбираетесь. В Гражданскую наверняка взводом командовали, не меньше.
— Да уж, не полком…
Старшина вдруг пересел на заднюю часть башни и негромко заговорил с другими десантниками.
Мост через Случь прикрывали сразу две зенитные батареи, поэтому переправа уцелела, несмотря на частые налеты вражеских бомбардировщиков. Реку преодолели без осложнений — деревянный настил выдержал тяжесть машин, ни один танк не свалился в воду.
В пяти километрах за водной преградой занимали позицию на цепочке высот выброшенные вперед мотострелки и пушкари. Танкисты бригады Ладейкина и саперы, раздевшись по пояс, тоже работали лопатами, оборудуя окопы, пулеметные гнезда и траншеи. Уже дымили походные кухни: в котлах, судя по неподражаемому аромату, варилась перловая крупа.
Корпус разворачивался для обороны в редком перелеске, перед позицией тянулась километра на три полоса ровной местности, а дальше начинался лес погуще. Там исчезало за деревьями шоссе, по которому движутся вражеские войска.
Навстречу колонне Часова уже мчался Т-34 — не иначе штабной. Алексей флажками подал своим подразделениям команду остановиться. Через минуту рядом с его танком встала «тридцатьчетверка», из башни которой выглядывал полковник Гористов — замкомандира корпуса по строевой части.
— Двух машин, как я смотрю, не хватает, — полковник свирепо прищурился. — Бомбами пожгло?
— Никак нет, товарищ полковник. Отстали по техническим причинам. Оба радировали, что поломки исправлены. Думаю, через час-другой подтянутся.
— Ну, живи, коли так… — подобревший Гористов подмигнул. — Даю твоим орлам полчаса на отдых и перекусить, а потом — окапываться. Ты пойдешь со мной.
Отдав распоряжения начальнику штаба, Часов пересел на танк полковника. Т-34 лихо рванул с места, но вскоре остановился возле накрытого маскировочной, сетью оврага, где был оборудован командный пункт корпуса. Кроме комсостава 7-го механизированного здесь находились командарм-5 генерал-лейтенант Михаил Потапов и несколько незнакомых полковников — явно гости из армейских или даже фронтовых инстанций.
Пристроившись за спинами Стефанчука и Гористова, Часов с интересом выслушал доклад полковника, говорившего с сильным кавказским акцентом. Как понял Алексей по репликам старших командиров, это был начальник оперативного отдела штаба фронта.
Водя карандашом по карте, полковник довел до сведения танкистов, что противник силами 3-й танковой дивизии, которой приданы один или два полка 71-й пехотной дивизии, смял наши части на стыке 5-й и 34-й армии, которые теперь отходят с боями по этой самой дороге. 23-я танковая дивизия наступает вдоль шоссе в 20 км к востоку. По всей вероятности, примерно через два часа передовые части противника выйдут к позициям 7-го мехкорпуса. Бригада Сорокина с одним дивизионом артполка выдвинута навстречу 23-й дивизии туда же направляется кавалерийская дивизия из резерва фронта. Главные силы мехкорпуса в составе легкотанковой бригады Ладейкина, 87-го тяжелого танкового полка, мотострелкового батальона и дивизиона противотанковых орудий перекрывают грунтовую дорогу к северу от реки Случь с целью остановить противника, не допустив выхода танковой дивизии в тылы фронта. К утру закончится перегруппировка фланговых соединений 5-й и 34-й армий, которые попытаются встречными ударами ликвидировать прорыв.
— Так что выбор у вас, к сожалению, не велик, — сказал Потапов, едва полковник-кавказец закончил доклад. — Когда противник выйдет из леса, вы кое-как успеете окопаться. Не дайте танкам развернуться для атаки — встречайте огнем и бейте по флангам.
— Ударим, Михаил Иванович, — бодро заверил Стефанчук — Эх, орудий маловато, а то бы поставили в лесу засаду.
— Через полчаса-час ждем батарею гаубиц и батарею противотанковых ЗиС-три, — сообщил штабной полковник. — Но сомневаюсь, что успеем установить орудия. Времени мало совсем.
— Все верно, товарищ Баграмян, — Потапов кивнул. — К тому же трехдюймовки слабоваты против «тигров».
— Зато мои четырехдюймовки в самый раз, — вырвалось у Часова. — И позицию за двадцать минут займем.
Потапову, в недавнем прошлом командиру 4-го танкового корпуса, тоже не нравилась диспозиция, навязанная неблагоприятным развитием обстановки. Резко довернув голову, командарм нашел взглядом говорившего и прищурился, словно пытался вспомнить. Потом медленно произнес:
— Узнал. Вы на Халхин-Голе были взводным в моей бригаде.
— Так точно, товарищ генерал! Майор Часов, командир восемьдесят седьмого тяжелого танкового полка.
Командующий покосился на Баграмяна. Главный оператор фронта одобрительно пошевелил усами.
— Пропусти авангард, — строго сказал Потапов. — Пусть один-два батальона выползут из леса — их как-нибудь переломаем легкими танками. А сам ударишь по середине колонны. Только учти — пушек не дам, своими силами будешь работать.
— Не надо пушек, товарищ генерал-лейтенант. Дайте роту мотострелков. И телефонистов, чтобы связь протянули.
