Гай Галерий, на великолепном белом скакуне внимательно следил за порядком при погрузке. Рядом нетерпеливо пританцовывал конь легата III Киренаикского — Максимуса Касия. Грузный, седоватый мужчина уверенно удерживал бока своего резвого скакуна коленями, попутно размахивая руками и что-то втолковывая Гаю.
— А где Понтий? — я подошел к начальству, снимая на ходу шлем и вытирая пот со лба. С самого утра уже прилично жарило, и мне оставалось только радоваться, что в Мемфис мы поплывем, а не попремся пехом по пустыне.
— Выпросил у меня аллу конницы — Галерий тоже обмахнулся шейным платком, как веером, и глотнул, судя по запаху, разведенного вина из фляжки — сказал, что ему нужно срочно опробовать какое-то новое снаряжение для лошадей.
Ага… Пилат все-таки решил привезти Тиберию стремена. А заодно видимо, и тяжелую конницу. Похоже, зерна моих советов упали на подготовленную почву.
— Кто этот наглый дупликарий? — мрачно спросил Касий, уставившись на меня — и почему он с тобой разговаривает, как с равным?
Гай Галлерий наклонился к легату, начал ему что-то тихо объяснять. Я услышал только “примас” и “…из рода Юлиев”. Но взгляд Касия сразу потеплел.
— Так это твои парни, взяли штурмом иудейский Храм?
— Мои — кивнул я легату, оборачиваясь к центурии Лонгина. Ее Пилат выделил то ли мне в подчинение, то ли в личную охрану, наверное, беречь особо ценного легионера.
— О, Корнелия… Клавдия! Мое почтение! — Гай спешился, кинул поводья рабу и подошел к появившейся на пристани гексафоре — носилкам, которые несли шесть лектикариев, три спереди и три сзади. В гексафоре вольготно возлежали на подушках принаряженные дочка и жена Пилата — Вы знакомы с нашим доблестным Максимусом?
Началось взаимное расшаркивание, поклоны и комплименты. Легат “бил копытом”, жадно пожирая взглядом юную Корнелию, но та стреляла глазками исключительно в мою сторону. И я уже не знал, куда деваться от неловкости, вызванной повышенным вниманием девушки.
Спас меня запыхавшийся Сенека, который прискакал на взмыленной лошади.
— Уф-ф, еле успел! — философ слез с коня, поклонился дамам и командирам. Но подходить к ним не стал, сразу же вытащил из седельной сумки толстую, потемневшую от времени книгу, сшитую из плотных листов папируса. Гордо протянул ее мне:
— Держи! Всю ночь с Филоном искали ее в библиотеке. Ты же говорил, что знаешь древние языки.
— Что это? — я протянул руку к книге, но тут же отдернул, почувствовав, как тревожно зазвучало в голове Слово. Над книгой взвилось темное пыльное облачко, но видел его, похоже только я. Так вот что мешало нам с Матфеем в библиотеке!
— Египетская книга Мертвых! — Сенека снова пихнул мне в руки гримуар — Здесь описаны все магические ритуалы Сета и как им можно противостоять.
Чернота внутри книги чавкнула и выплеснулась мне на руки, перстень Соломона ожил и тут же в ответ полыхнул белым светом. Где-то на периферии слуха раздался гнусный визг. Я брезгливо отбросил книгу на песок и гневно посмотрел на стоика. Вот же идиот… Разве можно играть с такими вещами…?!
— Дьявольская книга… — под удивленным взглядами окружающих я взялся за свой крест и склонился над ней.
— Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий… - слова молитвы на латыни привычно полились из меня в такт звучащему набатом Слову. Визг демонов усилился и теперь, наконец, его услышали все вокруг. Римляне с квадратными глазами начали осторожно отступать назад. Единственный, кто не испугался — Корнелия. Девушка выпорхнула из опустившихся на землю носилок и смело встала рядом, повторяя за мной слова молитвы.
— Корнелия…! — мать девушки попыталась криком заставить дочь вернуться. Все это сбивало наш настрой, я сердито обернулся на Клавдию. Та правильно поняла мой взгляд и благоразумно заткнулась.
Чтобы усилить эффект, нажал перстнем на обложку книги, направляя в нее Свет, который собрался внутри меня во время молитвы. Визг демонов перешел в ультразвук, римляне зажали уши и отошли еще дальше. Ко мне уже спешили Дион с Гнеем, но их помощь не понадобилась. На последних словах молитвы Свет полностью окутал книгу и под громкий хлопок чернота развеялась.
— Вот теперь можно ее и почитать — я подхватил гримуар с песка, другой рукой поддержал за локоть пошатнувшуюся Корнелию.
— Марк! — взмолилась девушка — Возьмите и меня с собой!
— Нет! — отрезал я, отходя в сторону и открывая мерзкую книгу. С первой страницы на меня пялился огромный змей, напоминающий очковую кобру — широкий капюшон вокруг головы, гипнотизирующий, леденящий душу взгляд… Захлопнув книгу, я повернулся к Корнелии — Пойми, там, куда мы плывем будет опасно. Поэтому даже не проси.
— Я умею стрелять из лука!
— Я сказал нет!
Девушка тихо заплакала и, опустив плечи, вернулась к носилкам, где ее уже поджидала крайне злая мать. Эх, кто-то сейчас получит знатную трепку… А моя очередь видимо придет, когда я вернусь из Мемфиса. Хотя Клавдии меня упрекнуть как раз и не в чем — это не я бегаю за ее дочерью и ищу с ней встреч. Тут уж моя совесть совершенно чиста.
Просто, наверное, пора осознать дамам, что в плане замужества на меня рассчитывать совершенно не стоит. Во-первых, я легионер, а нам по-любому до отставки жениться запрещено. Во-вторых, моей судьбой, распоряжается лично Тиберий, как старший в роду Юлиев — если он сочтет жену неподходящей, то легко прикажет расторгнуть наш брак. Также, как когда-то поступил с ним Август, разлучив его с любимой первой женой Випсанией. В-третьих, жениться в этом мире я вообще не собираюсь — как один из “жрецов” Христа имею на это полное право. Ну, и главное — у меня уже есть любимая жена Вика, пусть она сейчас и далеко. Вот так.
Ко мне, тем временем, подошли Сенека, Дион и Гней. Последний так и держал в руке обнаженный гладиус, с опаской поглядывая на древний гримуар. Пора объяснить римлянам, с чем они столкнулись, и насколько опасным будет наш визит в Мемфис
— Вы видели, что сейчас произошло? — подняв книгу вверх и не давая никому раскрыть рта, я повысил голос и даже запрыгнул на мешок с овсом, чтобы меня было всем видно — Наш противник в великой ярости. Он следит за нами и следует по пятам, выжидая удобный момент, чтобы напасть. Он хочет поглотить наши души, полностью уничтожить нашу веру в Христа и в жизнь вечную. Много имен у этого коварного и безжалостного врага. В книге Чисел он именуется Сатаной или Вельзевулом. А еще Люцифером. Египтяне называют его Сетом. Но суть всех имен одна — это дьявол. И он реален.
Римляне начали собираться вокруг меня. Подошли легионеры, не успевшие взойти на триеры, Клавдия с Корнелией, Максимус с Гаем. Даже носильщики рабы слушали меня, затаив дыхание. Стояла оглушающая тишина. Я чувствовал остаточные эманации Света внутри себя. Его я и направлял на слушателей.
— Первый ученик Иешуа, Шимон, глава нашей христианской церкви, предупреждает: «Близок всему конец. Итак будьте благоразумны и бодрствуйте в молитвах».
Ничего такого Петр, конечно, еще не говорил, но когда-нибудь обязательно скажет.
— Первый раз дьявол восстал, когда носил еще имя Люцифер и сам был наделён Богом великой властью. Но захотел он стать равным Богу, и соблазнив треть ангелов, поднял восстание. Всемогущий поверг Люцифера и изгнал мятежного навечно с небес вместе с другими восставшими ангелами. Так потерял он свое место на небесах и был низринут в вечную Тьму — ад.
Римляне слушали меня очень внимательно, братья — христиане крестились во время моей импровизированной проповеди.
— Дьявол не смирился с поражением, и снова начал войну — на этот раз против Сына Божьего, Иисуса Христа. Он знал, что должен родиться Мессия, и решил, что теперь сможет победить, поскольку тело человека смертно, а вестись война будет не на небесах, а на земле, среди грешников.
Единственный, кто продолжал скептически на меня смотреть, был Сенека. В ауре стоика я видел желто-зеленые цвета, которые говорили о сомнениях, что одолевали философа. И теперь свою проповедь я адресовал Сенеке
