ощущал, когда пустой был. Нет денег — нет проблем. А тут я немного в этом плане поменялся. Либо среда на меня так действует, либо есть некоторое влияние реципиента. Да какая разница? Главное, что из двух людей (Нагорного и Петрова) с кучей недостатков у каждого, получается третий получше.
Мать крутилась перед трельяжем, сегодня она надела новое платье. Такой трельяж был почти в каждой советской квартире. Не знаю, почему они пользовались большой популярностью. Смотреть на себя сразу с трех сторон любили только стиляги и модницы. Еще некоторые девушки делали замысловатые прически, накручивая локоны с помощью такого хитрого зеркала. Большинство же людей никогда не пользовалось преимуществом многомерного устройства.
— Красавица, ты у меня, мам, — сказал я. — Замуж тебе бы… А?
— Ты что? — замахала руками мать. — Разве нам с тобой вдвоем плохо? Не нужен нам никто.
— Нам нет, — хитро прищурился я. — А тебе бы не помешало… Не вечно же я буду здесь жить.
— Вот переедешь, тогда и подумаю.
— Уже выгоняешь? Сколько у меня есть времени?
— Ты, что сынок, живи сколько хочешь!
— Да шучу я, мам… А, ты про жениха-то все-таки подумай… Пока молодая.
— Ой, молодую нашел. Иди уже, на работу опоздаешь…
* * *
Телефонный звонок оторвал меня от домашнего ужина.
— Андрюша, это тебя, — трубку взяла мать.
— Кто там? — удивился я.
Кроме Быкова мне никто не звонил. Но с Тохой мы только что вместе на тренировке были. С чего бы ему опять звонить?
— Не знаю, — пожала плечами мать, протягивая мне трубку. — Не спросила. Не привыкла еще к телефону.
— Алло, — недовольно буркнул (после интенсивной тренировки так хотелось доесть плов из рассыпчатого риса).
— Андрей! — радостно затараторил голос на другом конце провода. — Привет! Совсем потерялся!
— Илья? Ты…
— Ага! Слушай приходи на КВН. Мы в ДК Железнодорожников выступаем. Там четыре команды будет. За полуфинал бьемся.
— Спасибо, а когда?
— Завтра в субботу, начало в четыре. Придешь?
— Постараюсь, — уклончиво ответил я, перебирая в мозгу планы на завтра. Все стандартно: тренировка, после с Быковым по пивку, потом собирались на танцы сходить в уже другой ДК. А то, что-то засиделся я “в девках”. Скоро нимб над головой вырастет на пару с крылышками.
— Никаких "постараюсь", — приказал Трошкин, блин, КВН его определенно поменял, стал раскрепощеннее, и на своем настоять умеет. — Приходи, я тебя бесплатно проведу.
— Да я с другом договорился на завтра встретиться, — сделал последнюю попытку отмазаться.
— И друга бери, обоих проведу. Все, давай, я с автомата звоню. Тут уже очередь за мной, и бабка какая-то клюкой в будку долбит. В пятницу вечером всем приспичило вдруг звонить. До завтра.
— Хорошо приду, пока.
Я повесил трубку и подумал над предложением Ильи. КВН тоже неплохо. И девушки там будут. Тем более, что на танцах они в основном с парой. А тут стайками студентки прилетят. Ладно. Уговорил Трошкин. Чертяка… Заодно и его повидаю. Как он там без “папки”? Судя по голосу нормально…
* * *
С Быковым встретились на троллейбусной остановке. Он все еще сомневался, ехать со мной или нет. Уж очень он привык по субботам пивком баловаться. А тут трезво-культурное мероприятие намечается. Я затолкнул его в «кузнечик», и через пяток остановок мы вылезли возле нужного ДК. Солидное, недавно отгроханное здание, вмещало в себя зрительный зал почти на тысячу мест и кучу вспомогательных помещений, большую часть которых заняли самодеятельные коллективы.
Мы прошли в зал и уселись на боковушки для «бесплатников».
Заиграла знакомая музыка. На сцену вышли парни и девушки и запели:
«В урочный день,
В урочный час
Мы снова рады видеть вас…»
Пока что гимном КВН была эта песня. Потом ее сменит “Мы начинаем КВН”, но это будет позже, в восьмидесятые. Когда игру вновь разрешат транслировать на первом канале.
— Не люблю оперу, — поморщился Быков, глядя на сцену.
— Какая это тебе на хрен опера? — шикнул я на него. — Это начало только, музыкальная заставка, так сказать. Тут нет оперы, тут как в театре, только намного смешнее. И спектакль не один, а несколько и от разных команд. Еще оценки за выступления ставят. В театре был хоть раз?
— А как же, — важно кивнул Антон. — Давно правда, в детском саду еще. Нас в театр на сказку водили. Два раза…
— Я смотрю ты театрал еще тот, так что заткнись и смотри, а то люди уже косятся…
На сцене как раз выступала команда фабрики музыкальных инструментов. Назвали они себя незамысловато. Ведущий, похожий на Маслякова (а может, это он и был) объявил: “На сцене команда КВН «Мясорубка юмора». КВН-щики выскочили на сцену с девизом: «Маш, марш делать фарш!»
Простенькие, но ламповые шутки из моего детства, без политики и похабщины умиляли. Сидел и наслаждался представлением.
Быков тоже был в восторге. Хлопал своими лапищами громче всех. Мне даже чуть-чуть отодвинуться от него пришлось. Чтобы дать волю его эмоциям.
Трошкин не был звездой и в основном светился на вторых ролях. В этом сияющем человеке уже трудно было узнать того затюканного клерка, который раньше не мог при разговоре даже смотреть в глаза. Интересно. Как у него со Зверевой? Есть подвижки? Кстати, надо не забыть спросить…
В итоге победила команда мединститута, большую часть которой составляли девушки. Выступали они в белых, укороченных до линии приличия халатиках, сразу вскружив головы жюри, в состав которого входили в основном пузатые солидные мужчины и заслуженные деятели культуры и искусства нашего города.
После представления Трошкин сам отловил нас в холле:
— Куда собрались? Давайте к нам, посидим немного…
— Куда это к вам? — поинтересовался Быков.
— Мы в гримерке собираемся отметить! Победу!
— Трошкин! — удивился я. — Так вы же продули!
— Я же не говорил, что нашу победу, — загадочно улыбнулся Илья. — Там несколько команд будут. И медички…
— Э-э-э… Какие медички? — приятно удивился я. — Ты же за Зверевой ухаживаешь?
— Одно другому не мешает, — подмигнул Трошкин. — Пошли…
— Наш человек! — Одобрительно хмыкнул Быков.
Илюша потянул меня за рукав. Вот пострел… Взрастил я “монстра”! Мы петляли какими-то ”катакомбами” и очутились в корпусе с коридором и множеством комнат. Из-за двери одной из них доносились заразительный смех и веселые голоса.
Трошкин дернул ручку, пропуская нас внутрь. Гримерка представляла собой огромную комнату со столиками и неказистыми зеркалами на них. Типа мини-трюмо. Повсюду одежные вешалки-треноги, какие-то ящики (очевидно, помещение еще использовалось, как склад), расшатанные стулья.
Разношерстный народ, преимущественно возраста от Лермонтова до Пушкина скучковался вокруг импровизированного стола, который соорудили, сдвинув
