— Нож не задел тебя? — встревожено повернулся евнух к Иоакиму.
— Пролетел мимо.
— Ты говорил, что удар был нацелен в горло? — удивился Козма.
— Успел увернуться, — ответил Иоаким после короткой паузы. — Нож ударился в стену.
Козма понимающе кивнул — евнуху было незачем знать об особом даре друга.
— На ноже нет следов удара о камень, — Ярукташ подозрительно посмотрел на Иоакима.
Тот в ответ только плечами пожал. Ярукташ оставил нож в жаровне, подошел и стал пристально рассматривать грудь и руки Иоакима.
— Ты уверен, господин, что нож не оцарапал тебя? — спросил он настойчиво. — Может, снимешь одежду?
— Да что там? — вмешался Козма.
— Лезвие отравлено, чувствуете запах? — хмуро ответил евнух. — Я знаю этот яд. Даже царапины хватит для смерти.
Козма присвистнул. Под настойчивыми взглядами евнуха и Козмы Иоаким расстегнул халат и стащил через голову нижнюю рубаху. На груди и руках его не было свежих царапин. Евнух обошел Иоакима.
— Это что? — спросил, касаясь багровых полос на спине.
— Не от ножа, — ответил Иоаким, смутившись. «Алька ободрала, — подумал он сердито. — Забирает ее в любви не по-детски. Надо будет сказать, чтоб не давала воли ногтям…»
Козма, словно прочел мысли друга и ухмыльнулся. Евнух оставил Иоакима в покое.
— Неужели опять Рено? — задумчиво сказал Козма, когда Иоаким оделся. — Не утерпел…
— Кто-то очень хочет, чтоб думали на Рено! — возразил Ярукташ. — Если б нож задел Иоакима, баронесса этого рыцаря казнила бы. Да, у Рено есть причина злиться на твоего друга, но такой человек, как он, никогда бы не додумался смазать лезвие ядом. Так поступают сарацины. И то не все.
— Нож бросил сарацин? — удивился Иоаким.
— Мог и франк, — задумчиво произнес Ярукташ. — Которого научил этому сарацин. Или заплатил за убийство. Благосклонность баронессы к одному из гостей замка многим не нравится. Прошу тебя, господин! — повернулся он к Иоакиму. — Не ходи к ней в этой ночью. И в следующую… До тех пор, пока не уедем из Азни.
Лицо Иоакима стало багровым.
— Ты смеешь!..
— Замолчи! — крикнул Козма по-русски. — Набрался здесь… Евнух дело предлагает.
«Она назвала меня трусом! — сердито подумал Иоаким. — Если я не приду, она в том уверится. Понятно тебе?!»
«Совсем потерял голову из-за этой блондинки, — мысленно вздохнул Козма. — Жизнью готов рисковать».
— Прикажешь мне цинковой гроб домой вести? — произнес Козма вслух. — Только где его взять? Это за трупом задержки не будет…
— Посмотрим! — надулся Иоаким.
Неловкую ситуацию разрядил евнух.
— Прошу господина простить мне дурной совет, — сказал он, кланяясь. — Если господин не возражает, на рассвете я возьму щит и буду ждать его у покоев госпожи.
Иоаким согласно кивнул. Козьма после паузы — тоже; с неудовольствием.
— Угощайтесь, господин! — предложил Ярукташ Иоакиму.
Тот сел за стол, отрезал ладный кус вареной баранины, водрузил его на ломоть хлеба и стал есть, откусывая от гигантского бутерброда и запивая вином из кубка. «Жрет как свинья! — презрительно подумал евнух. — Только б брюхо набить! Разве можно так чувствовать вкус нежного мяса, сваренного с травами и вином? Франк…»
Несмотря на такие мысли, лицо Ярукташа осталось бесстрастным, он прислуживал гостю, стоя у стола, и оставался так, пока Иоаким не насытился.
— Пойду! — сказал Иоаким, вставая. — Рено с воинами собирался в ближайшее селение за продовольствием и новостями, прокачусь с ними. Засиделся!
— Будь осторожен! — нахмурился Козма.
— Не боись! — засмеялся Иоаким. — Снаряд дважды в одну воронку не падает.
Он вышел. Козма обернулся к евнуху.
— Почему ты стоял, пока Иоаким ел?
— Потому что твой друг меня презирает. Он не позволит рабу сидеть с ним за одним столом.
— Здесь я решаю, кому с кем сидеть!
— Ты поссоришься с другом, господин. Из-за такого пустяка! Мне было не трудно.
— Тогда садись сейчас! Закончим завтрак.
Ярукташ не стал дожидаться повторного приглашения. Некоторое время они молча ели.
— Можно спросить тебя? — сказал евнух, когда они насытились, и продолжил после кивка: — Почему ты ведешь себя так с рабом? Не ругаешь его, не бьешь и даже позволяешь сидеть рядом?
Козма поднял брови.
— Совсем недавно я сам был рабом — помнишь? Ты тогда отнесся ко мне хорошо. Почему я должен вести себя иначе?
— Не все так думают, господин!
— Это их дело.
Ярукташ встал.
— Если ты не занят сейчас, господин, я могу показать тебе кое-что интересное…
Они вышли во двор и отправились к дальней стене замка. Здесь находился источник; Козма не раз видел, как слуги таскают отсюда полные кожаные ведра. Когда-то вода изливалась из источника свободно, но люди соорудили над ним квадратный колодец из тесаных каменных блоков. Колодец был в рост человека, вверху, посреди одной из стенок, был оставлен проем шириною в полблока; вода, наполнявшая колодец, изливалась через него широкой, мощной струей, способной в один миг наполнить ведро.
— Эта большая редкость в Сахеле — источник прямо в крепости, — сказал Ярукташ. — Поэтому барон выбрал это место для замка. Обычно внутри стен устраивают каменные цистерны, которые наполняют вручную, а также используют дождевую воду. Замок с собственным источником невозможно взять осадой.
— Видимо, внутри гор течет подземный ручей, который здесь выходит на поверхность, — заключил Козма. — И в самом деле — редкость.
— Как думаешь, почему над источником построили колодец? — спросил евнух, как-то незаметно проглотив «господин».
— Удобнее набирать воду? — предположил Козма.
Ярукташ улыбнулся:
— Давай проследим путь воды!
Козма присмотрелся. Вода, изливаясь из колодца, попадала в выдолбленный в скалистом основании замка желоб, перекрытый сверху каменными плитами. Они пошли по ним. Вскоре плиты уткнулись в невысокое каменное строение, прилепленное к помещению для воинов. Это был нужник.
— Эту крепость строил сарацин, — торжественно сказал евнух. — Дырки для испражнений устроены прямо над желобом, вода смывает нечистоты. Обычно в крепостях стоит вонь, но в Азни воздух здоровый. Заметь, в каждом здании на первом этаже есть чулан для отправления естественных нужд, и нигде не пахнет. Но это еще не все!
Ярукташ повел Козму к противоположной стене замка, вдоль которой тянулись длинные вместительные конюшни. Двое слуг как раз заканчивали их уборку. Они сметали навоз в отверстия, образованные снятыми с желоба каменными плитами, и вода уносила его.
