Алиса принялась выжимать волосы – полилась вода.
– Я думала, после пустыни Гоби ничего нового не узнаю, – задумчиво сказала она. – Однако раскопки в Гоби – фееричная история. Археологи наткнулись на кладбище скелетов с человеческими черепами, звериными когтистыми лапами и змеиными хвостами… Но, конечно, наличие когтей и хвостов они объяснить не потрудились и просто объявили, что буддисты хоронили своих лам в священном месте. А ведь монголы дали кладбищу в пустыне Гоби весьма недвусмысленное название – «Земля драконов». Сто восемьдесят семь могил, и в каждой из них – скелет бывшего бога, которому поклонялись в разных местах на планете. Как ты думаешь, сколько всего их было?
Варвара с неудовольствием оторвалась от бутерброда с санкционной лососиной.
– Меня утомляют ваши заумные разговоры, – пожаловалась она. – Я всё-таки девочка, пусть и мрачного готического типа. Поэтому пока беседуйте, а я пойду соберу засохшие цветы или поиграю с мёртвыми божьими коровками. Но надолго я вашу парочку покидать не собираюсь – иначе, пока меня нет, вы тут ещё одного ребёнка заведёте. Знаю я вас…
– Мы как раз об этом думаем, – кивнул Каледин. – Ты хочешь братика или сестричку?
– Я айпэд хочу, – культурно сообщила Варвара. – И наушники. Вы сможете сделать их к моему возвращению? Ах, ну конечно же нет. Боже, как я устала от этой жизни…
Она удалилась метров на сто. Каледин и Трахтенберг с умилением смотрели ей вслед.
– Сколько их было? – переспросил Фёдор. – Я полагаю, поголовье расы драконов-оборотней никогда не превышало несколько сотен особей. Китайцы утверждают, что для рождения дракона требуется около тысячи лет, и каждый раз приход в наш мир подобного существа сопровождается землетрясениями и бурями. Не думаю, что срок на самом деле так велик, однако в этом мифе слышен отголосок правды: ящерам очень сложно было появиться на свет. «Девочки» в их племени рождались редко – в китайских, японских, да и в европейских мифах все драконы мужского пола. Самки считались редкостью даже в древние времена. Ирония судьбы – они стали спариваться с женщинами во имя потомства, но в итоге их уничтожила… гм… гастрономическая связь с людьми обоих полов.
Алиса, дав рассмотреть себя Фёдору, не спеша переоделась в сухое.
– Там, на дне, кроме трупов драконов, был также человеческий скелет. Судя по остаткам длинных чёрных волос, женский. Похоже, это та самая пропавшая девушка.
– Я так и полагал, – вздохнул Каледин. – Проводник поезда, в котором погиб молодой человек и была похищена девица, дал описание пассажира, подсевшего на промежуточной станции в купе – красавчик с изумрудным блеском в глазах, как у нашего дракона в Корнилове. Давай сообщим властям, пусть пришлют водолазов, достанут покойницу. Если, конечно, найдутся желающие с этим связываться. Указом нового императора «Корниловское дело» положено под сукно с грифом «Секретно», а мы дали подписку о неразглашении. Согласно официальной версии, население Корнилова погубила вспышка вируса, разработанного в ближневосточных и испанских лабораториях. Хотя, я тебе честно скажу, не уверен, надо ли тут раскрывать правду.
Алиса хозяйственно упаковала акваланг, маску и ласты.
– Возможно, и не надо, – согласилась она. – Вот посмотри на меня. Я в пятнадцать лет была возвышенной и романтической девушкой. Потом я встретила тебя, и моя молодая жизнь превратилась в вертеп разврата и удовлетворения твоих гнусных желаний…
– Гнусных? – слегка удивился Каледин.
– Секс в костюмах римских гладиаторов среди открытых банок селёдки под black metal и запись всего действия на видео с обещанием последующей трансляции во Всеволодъ-Сети ты считаешь нормальным? Фёдор, мне иногда чисто интуитивно страшно за тебя. Один Бог знает, до какой степени морального разложения ты дойдёшь в своих фантазиях, и…
– Слушай, – тихо сказал Каледин. – Но это ж вообще-то была твоя фантазия…
– Ой, точно, – побледнела Алиса. – Ладно, замяли, о’кей? Я тебя прощаю.
– Хорошо, – привычно согласился Каледин.
– Так вот, по теме, – быстро продолжила Алиса, дабы Фёдор не успел добавить что-нибудь ещё. – Если возвышенной и романтической пятнадцатилетней девице объяснить, что и как с ней, пусть и по большой любви, скоро будут делать теми самыми словами, которые написаны на российских заборах, бедняжка обязательно покончит жизнь самоубийством. Это я к тому, что сообщать верноподданным нашей империи новость об убийстве всего населения города огнедышащим драконом, в итоге сражённым в честной битве монтировкой, жестоко. Люди любят другие сказки – про честную власть, отсутствие воровства среди министров и про то, что наш народ самый умный и красивый в мире.
Они сели в машину, наблюдая за Варварой, аки ведьма собирающей сухие цветы.
– Что ты думаешь в связи с отречением императора? – спросила Алиса.
– Да ничего, – пожал плечами Каледин. – Ты же знаешь, я служу своей стране, а не тем, кто носит корону. Одно тебе скажу… Россия – это великое государство, и она способна быть только империей, в противном случае её съедят. Поэтому я не слишком-то люблю республиканцев. И я не в курсе, сколько всё продержится… полагаю, реставрация не за горами. У нас, знаешь, почему-то всегда так в истории: люди повергают в прах прежних кумиров и топчут их ногами, а затем, спустя короткое время, вновь собирают по крупинке, тащат на пьедестал и боготворят – оооо, как мы ошибались, вот тогда и только тогда действительно была жизнь! Сейчас царя ненавидят все. И сторонники – за то, что слил самодержавную монархию, и противники – потому что злой, трусливый и сволочь, и грифы – за то, что составил им конкуренцию на дельтаплане. Но не пройдёт и десяти лет, как все вновь будут его превозносить. Потому что так тут бывает всегда.
Алиса почувствовала – пора менять тему.
– Свадьба-то у нас была замечательная, – сказала она неестественно бодрым голосом.
– Да уж, – в тон ей заметил Каледин. – Ты единственная невеста в мире, у которой подвенечное платье заносилось до дыр. Из знакомых почти никто не пришёл. На приглашение «Просимъ пожаловать на бракосочетание ихъ сиятельствъ Каледина и фон Трахтенбергъ» ответил только князь Кропоткин, причём всего двумя словами – «Может, хватит?!». Священник обвенчал нас после приёма трёх таблеток успокоительного, заявив, что, если мы опять разведёмся и захотим жить вместе, он благословляет нас заранее на внебрачный секс и больше видеть в церкви не желает. Закрыл храм и отбыл в Баден-Баден нервы на водах поправлять…
– Да, но в этом есть и плюсы! – с энтузиазмом воскликнула Алиса. – Сколько еды осталось со свадебного пира! Всё могли съесть гости, а в результате получилась разумная экономия.
