– Сир? Ваша светлость чем-то недовольна? – с поклоном спросил подошедший Максим.
– Трон из цветного стекла? Он не рассыплется под весом будущих правителей?
– Ну что ты! На самом деле трон чугунный, стекло нанесено в технике гута.
– Гута? – переспросил Норманн. – С латыни gutta переводится как капля.
– Правильно понял, лепку из стекла освоят лет через пятьсот. Ты имеешь полное право гордиться своими мастерами. Садись!
– Прямо сейчас? Может, подождем несколько дней, организуем церемонию присоединения Лифляндского княжества?
– Привыкай к своему «рабочему месту».
– Ага, отныне у меня начнет работать только задница.
– Хватит болтать! Народ уже заждался!
Норманн непроизвольно перекрестился и сел. Тотчас трон засверкал алыми искрами.
– Ты туда еще и елочную гирлянду засунул? – зашипел «правитель».
– Стоп-сигналы от верблюда! – усмехнулся Максим. – Внизу система зеркал и плошки с осветительным маслом.
– Идею у фараонов спер?
– Упрощенный вариант трона из Влахернского дворца басилевсов в Константинополе.
– Внизу, – Норманн слегка притопнул ногой, – потные рабы, а надсмотрщик с плетью следит за моим задом?
– Зеркала разворачиваются одним рычагом. Под тобой комната для охраны с дополнительным выходом за спинкой трона.
– Для безопасности следовало в ногах установить пулемет с дистанционным управлением, и любовь народа была бы обеспечена до гроба.
– Хватит болтать! Скажи народу пару слов! – Максим низко поклонился и, пятясь задом, скрылся за колоннами.
Только после этого Норманн обратил внимание на собравшихся. В зал вошло более сотни человек, и все они свободно разместились между троном и фонтаном. Прав Максим, надо было что-то сказать, только в голове не нашлось ни одной путной мысли.
– Тебе, Владимир Данилович, надлежит стоять по мою правую руку, а рядом – Симеоновичу. – Первые пришедшие на ум слова сняли внутреннее напряжение.
– Благодарим за честь, великий князь! – Родственники синхронно поклонились и заняли указанное место.
– Моему наставнику по прозвищу Максим стоять по левую руку.
Главарь припортальной братвы, согнувшись, словно от острого приступа радикулита, посеменил к трону.
– Учителю воинского дела Ахиллу Фаттори стоять рядом.
– Я здесь зачем? – прошептал Ахилл, занимая указанное место.
– Назови другого, кто лучше тебя знает военное дело, – так же шепотом ответил Норманн.
– Воевод не забудь! – не поднимая головы, напомнил Максим.
– Воеводе Захару Дидыку и корабельному воеводе Тимофею Шушуну стоять за моей спиной, – без промедления откликнулся Норманн.
Оба воина некоторое время стояли неподвижно, словно не веря своим ушам, но поздравления друзей с шутливыми пожеланиями не зазнаваться вывели их из ступора. Воеводы, не стыдясь, заплакали и, гордо вскинув головы, заняли указанные места.
– Сотнику княжеской сотни Нилу стоять продомос[18].
– Не много ли чести? – недовольно спросил Владимир Данилович.
– Это посыльный на побегушках, – пояснил Норманн.
Тем временем необычайно довольный Нил (нос вверх, грудь колесом), прошел через зал и встал перед ступенькой.
– Обед через два часа, – тихо напомнил Максим.
– Справа под окном нужно поставить три конторки, – продолжил Норманн, – каждое произнесенное здесь слово должно быть записано для потомков.
Максим недвусмысленно хмыкнул, и далее Норманн уже под его диктовку принялся указывать места для бояр, баронов и сотников. После завершения первой в жизни Норманна официальной встречи Максим провел ознакомительную экскурсию по дворцу. Рядом с парадным залом находился аванзал, где сановники могли собираться в зимнее время или в ненастную погоду. За троном находился контрзал, а это уже место сбора приближенных. В целом строительство дворца можно было считать завершенным, но большинство помещений следовало украсить росписью и позолотой.
Как ни странно, несмотря на необжитое помещение, Норманн прекрасно выспался в своей новой спальне. Завтрак проходил в расширенном составе, за столом по правую руку разместились князь Лифляндии с фон Вейсенштейном. Слева несколько скованно сидели тверской и ярославский княжичи. В двадцать первом веке можно было бы начать разговор о делах, но сейчас подобный шаг всех обидел бы. В трапезной говорили о еде или на темы общего характера типа: «как я съездил на деревню к дедушке». Желая снять царящее за столом напряжение, Норманн рассказал несколько забавных рецептов из аквитанской кухни и поделился своими впечатлениями о плавании через Гасконский залив. Вскоре завязался общий непринужденный разговор, а после завтрака гости дружной толпой отправились к пушкарям.
– Поговорим? – Максим бесцеремонно прервал изучение текущей финансовой документации.
– У тебя что-то срочное? – поморщился Норманн.
– В этом мире срочных дел не может быть по определению. – Максим устроился в кресле и спросил: – Тебя не интересуют результаты переговоров с ханами и боярами московского князя?
– Меня интересует только портал! – отрезал Андрей. – Через три месяца я вернусь домой, а что тебе сказали послы, мне абсолютно безразлично.
– Ты просто уходишь или надеешься вернуться в свое время?
– Я хочу домой! – жестко ответил Норманн. – В крайнем случае останусь в России, если разрыв по времени от даты моего исчезновения будет не очень большой.
– Это невозможно, – тихо ответил Максим.
– Два года назад ваша баронесса и моя мачеха рассказывала душещипательную историю о том, как она ушла и вернулась обратно.
– Ты сможешь собрать из подручных средств пеленгатор альвеновских полей? Или знаешь методику расчета сферически симметричного прорыва через гюгонический цикл?
– Мне нужен портал, а не лекция по физике!
– Как ты его найдешь с обратной стороны? Разве ты на своей машине въезжал в какие-то ворота?
– Нет, – растерялся Норманн.
– С этой стороны ты видел портал лишь потому, что знал о его существовании!
– Но вы ходите через портал! – возмутился Андрей. – Я сам видел «путешествие сквозь время», которое совершила Нина Михайловна.
– Она осталась последней, кто успешно проходит хронопоглощающую сферу. Лично я боюсь туда соваться.
– Максим, скажи честно, ты хочешь меня отговорить от возвращения в свое родное время?
– Ты неправильно поставил вопрос. – Максим вздохнул и отвернулся. – У тебя нет шанса вернуться обратно! Возможность повторно пройти сюда не превышает одного процента.
– Что тебе ответили итальянцы?
– Антонио и слуги уйдут, Ахилл еще не принял окончательного решения.
