Твою маман! Простой способ возвращения обратно в Союз не получился... Зато узнал, что Санин благополучно убыл на родину и ночной бой на них никак не сказался. Это уже очень хорошо. И Хелен весточку через Клабке передал, что её жених жив здоров. Она умная, она поймёт, что значат извинения парагвайского бизнесмена.
А что касается меня, то всё складывается так, что дальше действовать будем по плану Кравцова-младшего. У этого парня на самом деле везде есть свои завязки! И теперь, когда у меня ничего не вышло, ждёт нас путь в Марсельский порт. Там есть несколько человек, которые помогут нам попасть на судно, которое идёт в Болгарию или Румынию. Хотя позавчера, Румыния как пункт назначения отпала. Красная Армия, судя по английской сводке, взяла Констанцу и теперь корабли с оккупированной немцами территории, туда не ходят. Так что, остаётся Болгария. Если высадимся в Варне или Бургасе, то до фронта будет рукой подать. А если всё будет хорошо, дней через десять, нас уже начнут трясти родные особисты.
***
— И что, Бергман был единственным человеком, который мог нас в Болгарию переправить?
Я, раздражённым щелчком выкинул окурок в грязную, покрытую сероватой пеной воду. Даже в стороне от порта, смотря на морскую гладь, желания купаться не возникало. И вовсе не от погоды. Всюду мусор, масляные пятна... в довершении ко всему, мимо чинно, выставив все четыре лапы в небо, проплыл труп здоровенной крысы.
Сегодня, когда мы приехали в Марсель, Кравцов тут же рванул по знакомым. Вот только результат был нулевым. То, что двое из них находятся в рейсе, он и раньше знал, когда из дома сюда звонил. Оставался ещё один человек — старинный знакомый его отца, бывший белый офицер, по фамилии Бергман. Этот, сильно разбавленный двухвековым пребыванием в России швед, брался помочь Мишкиным друзьям. И всё бы ничего, но буквально перед нашим приездом, бывшего беляка скрутил приступ аппендицита. И пипец... Мы, с нашими наполеоновскими планами просто зависли в воздухе. Михаил тут конечно был не при чём, но я всё равно шипел в его сторону весьма эмоционально. Кравцов проследив, как бычок медленно обгоняет крысиную тушку, нехотя ответил:
— Есть ещё один знакомый. Но, шапочный и деньги очень любит. Поэтому ненадёжный. За контрабанду перевозимую им, можно быть спокойным, но вот вас, я бы поопасался ему доверять...
— А что такое? Немцам может сдать?
— Нет но... — Мишка неопределённо пошевелил пальцами — скользкий он какой-то. Хотя, если хорошо заплатить...
Мда, насчёт «хорошо заплатить» — есть проблемы. У нас с Птицыным денег не было. Кравцов тоже не сын миллионера. Аристарх Викторович по здешним меркам конечно достаточно крут, но однозначно не миллионер... Вот только... У этого скользкого знакомого, хотя бы расценки то узнать можно? Михаил на мой вопрос, почесал репу и поморщившись, очередной раз удалился, оставив нас дожидаться известий в какой-то старой хибаре на берегу, принадлежащей его очередному знакомому, который в это время был в рейсе.
День начинал клониться к вечеру, когда Кравцов младший вернулся. Издалека разглядев его через запылённое окошко, я вылез наружу с вопросом:
— Ну что?
— А... — Михаил только рукой махнул — он хочет шесть тысяч за двоих. А на Бургас уходит завтра днём. Вся проблема в том, что здесь мне таких денег не достать, и домой не успею съездить...
— Мда... А сколько у тебя есть сейчас?
— Восемьсот. Но в виде задатка, он их брать оказался. Деньги ему нужны все и сразу... Я же говорил — этот гад их любит и на слово никому не верит...
Ититская сила! Шесть штук франков, это же сумасшедшие деньги! Почти штука марок! Хотя, за невестино колечко, я помнится, сумму в два раза большую отдал... Вспомнив кольцо и всё с ним связанное, только протяжно вздохнул. Как там чудо моё белобрысое сейчас поживает? Ночная Певунья... Это так, со старогерманского её фамилия переводится. Не банальное — Соловьёва, а Ночная Певунья... А как она той ночью «пела»... Эх-эх-эх...
С другой стороны, чего я волнуюсь? Она то, у любимого дяди, наверняка — хорошо поживает. Это я сейчас на грязном волнорезе сижу и соображаю где бабками разжиться. В голове из идей, крутились только полузабытые отрывки штатовских боевиков, где герои бодро постреливая по сторонам, тянут мешки с деньгами из банка. Но здесь такое не прокатит... Шлёпнут моментом, только сунься — тут не кино. Вот только ничего толкового в голову всё равно не лезло. Перед глазами стояли дипломаты с баксами натыренные голливудскими красавчиками. И соответственно всякие там полицейские машины, пляж на Гавайях, «однорукие бандиты» и зелёные столы казино. Помотал головой, чтобы избавится от этих мешающих думать видений и вдруг замер. Боясь спугнуть пришедшую мысль, осторожно поинтересовался у Кравцова:
— Михаил, а в Марселе в азартные игры играют?
***
Мда... Какие сочные цвета... Пальцами попробовал приоткрыть правый заплывший глаз, но, увидев в появившейся щели красный, налитой белок, передёрнулся и оставил это занятие. Насколько однако, качественный удар у этого хмыря. Эксклюзивный можно сказать. Мало кто с левой, так влепить может. Да и шея ноет, а когда башкой крутишь, в ней что-то хрустит.
За спиной послышались шаги, и я развернувшись всем корпусом, как «Фердинанд», увидел возмутительно бодрого Игоря. Он, с кружкой в одной руке и с бутербродом в другой, вошёл на кухню и увидев бланшеносного товарища хмыкнул, но нашёл в себе силы не прикалывать, а вежливо поинтересоваться:
— Ты как? Живой?
Я молча отобрал у него чашку, в которой оказался полуостывший кофе и мрачно ответил:
— Не дождётесь... Я как Ленин — живее всех живых. А Мишка что, уже в порт умотал?
Птицын, протянув мне надкушенный бутер, кивнул и ответил:
— Часа полтора назад ушёл. Сказал тебя не будить, чтобы ты отоспался да оклемался хоть немного. Он пообещал на обратном пути в аптеку зайти и что-нибудь там посмотреть от синяков.
— Такие фингалы — неделю сводить надо. Я лучше повязку на глаз одену, пусть думают, что одноглазый...
— Кто же знал, что так получится? Но ты Илья молодец! Я ведь сначала и не верил, что можно таким образом деньги достать. В голову даже не приходило!
Угу... Не так уж всё просто оказалось. Пощупав языком шатающийся зуб, только фыркнул вместо ответа, вспоминая наши вчерашние похождения.
***
Тогда, после моего судьбоносного вопроса, Мишка несколько заколдобился, но ответил, что есть в Марселе несколько ему известных точек, где люди играют и в карты и в рулетку. В официальные заведения нам, по понятным причинам, ход был закрыт, зато в парочке откровенно криминальных шалманов можно было не опасаться проверки от гестапо. То есть, налёт полиции конечно не исключался, но о таких вещах подпольных держателей предупреждали заранее. Так что в нашем случае, жандармов можно не бояться и основной задачей, было уйти без потерь и с деньгами. Кстати, насчёт последнего, Кравцова вообще брали сильные сомнения:
