все тело, не видел раздетым) которого густо покрывали светло-коричневые пигментные пятна. Он начал морскую карьеру еще до революции юнгой на паруснике и побывал, наверное, во всех портах мира. К тому времени у меня уже была на судне репутация упоротого разгильдяя, но боцман относился ко мне благожелательно, потому что именно этим я был похож на его самого младшего внука, моего ровесника. Дедуган часто рассказывал мне байки о тех временах, когда был таким же молодым разгильдяем. Как-то он обмолвился, что с уходом парусников ушла и романтика. Осталась тупая и тухлая рубка бабла. Тогда я хмыкнул про себя, потому что даже старый, зачуханный буксир с лихвой удовлетворял все мои потребности в романтике. Только оказавшись в прошлом, на парусниках, я понял старого боцмана. Белые крылья парусов и их задорное лопотание на ветру, и поскрипывание досок корпуса и плеск волн, которые не заглушает рокот главных и вспомогательных двигателей, и просоленный ветер с нотками просмоленных канатов – захлебнешься от восторга!
Сейчас моя дубок лежал в дрейфе милях в двух западнее косы Долгой, и паруса были свернуты, и низкие, еле заметные волны бесшумно облизывали просмоленные борта, и теплый южный ветер, прилетевший со степи, пах полынью, но меня прямо таки распирало от радости. Может быть, свою толику в это чувство вносил и охотничий азарт, предвкушение богатой добычи. Я не ошибся: караван из восьми галер шел в сторону Керченского пролива. Дрейфующий дубок не показался им опасным. «Круглые» суда сейчас медленные, галеры убегают от них на раз. Тем более, что и воинов в караване намного больше, чем может быть на дубке. Разве что натрамбовать их в трюма.
Скорее всего, не насторожили купцов и галеры и ладьи, вытащенные на берег и заваленные кустами и деревцами тамариска, из-за чего были похожи на длинные стога. Наверное, подумали, что дикие кочевники делают запасы на зиму. К тому же, людей поблизости не было видно, потому что викинги спрятались, кто где. Да и, как догадываюсь, купцы здесь не пуганые. По берегам Азовского моря живут кочевники, которые могут, конечно, напасть на караван, ночующий на берегу, но рожденный в седле на галерную банку не пересядет.
Викинги появились, когда флагманская купеческая галера приблизилась к ним на минимальную дистанцию. Сперва столкнули усилиями сразу нескольких экипажей более легкие и быстрые лангскипы, а потом чуть медленнее – галеры. Работали очень споро, дружно. Скандинавы во все времена отличались великолепной командной работой там, где нужна физическая сила. Как подозреваю, это происходит за счет или вследствие снижения работы мозга.
На караване не сразу отреагировали. Видать, никак не могли поверить в свое «счастье». Затем рванули вперед. Вот только на пути флагманской галеры оказался мой дубок. Мы маневрировали на веслах. Конечно, не так быстро, как галера, но нам ведь и расстояние поменьше надо было преодолевать. Флагман попытался взять мористее. Мы перегородили путь. До шкипера, наверное, дошло, что дубок работает в связке с погнавшимися за ними пиратами, поэтому подвернул к берегу, надеясь проскочить по мелководью. Не самое глупое решение при условии, что осадка у нас больше. Вот только мы были в балласте и сидели примерно так же глубоко, как и галера. В итоге им пришлось еще раз подворачивать, чтобы не врезаться в наш борт. Таранов у нынешних торговых галер нет, а у купцов – желания сталкиваться, портить свою собственность. Плюс град стрел, полетевший с дубка, вывел из строя несколько гребцов. Остальные суда каравана строго повторяли все маневры флагмана, теряя драгоценное время. Им бы рассыпаться, рвануть в разные стороны. Глядишь, кто-нибудь и проскочил бы. А так более легкие и быстроходные лангскипы догоняли купеческие галеры одну за другой. Схватки с экипажами были короткие. Охранников на галерах мало, да и те, как предполагаю, набиралась не из самых отважных воинов, ведь раньше нападений здесь не было. Стоило нашим лучникам выстрелить по ним несколько раз, как палубы и куршея становились чистыми и рабы-гребцы тут же переставали налегать на весла. Им так и так жить в неволе, поэтому пользовались возможностью отдохнуть. Примерно через час после начала атаки караван из восьми галер лежал в дрейфе, и по куршеям разгуливали викинги.
73
Купцы оказались хазарскими. Везли товары в Константинополь. Большую часть груза по объему составляли меха и сырье: хлопок, овечья шерсть, овчины, шкуры волов, лошадей, верблюдов, ослов… Производство товаров с, назовем так, высокой добавочной стоимостью, находилось в каганате на низком уровне, а предметы роскоши предпочитали покупать у более развитых южных и восточных соседей. Меньшую часть по объему и большую по весу занимала медь в слитках. Точнее, это была не чистая медь, а бронза со значительной примесью свинца и небольшой других металлов. Получать чистую медь пока что технологии не позволяют. По словам купцов, добывалась бронза где-то на территории Хазарского каганата, восточнее Атиля (Волги), но где именно, не знали. Взяли мы и семь с лишним тысяч серебряных дирхемов. В общем, купцы оказались не самыми богатыми, так, средней руки, но Хелги Стрела был очень рад добыче. Ни сеяли, ни жали, а урожай собрали. По меркам викингов – очень приличный. Значит, конунг он фартовый, под сенью богов.
Само собой, нам нужны были только серебряные монеты. Все остальное, за исключением галер, было продано купцам из Карши. Торг проходил под крепостной стеной, ближней к морю. Руководил процессом тот самый тюрок с пейсами. Поскольку надо было отправить к нам несколько купцов, чтобы оценили товар и договорились с пленниками о выкупе, правитель города потребовал заложников.
- Хватит моей клятвы, - сказал я. – Ты имеешь дело с варангами, а не с хитрожопыми ромеями, иудеями или арабами. Наше слово твердое. За этим следят наши боги.
После чего я положил правую ладонь на грудь в районе сердца и поклялся Одином и Перуном одновременно.
- Ладно, обойдемся без заложников, - легко согласился тюрок с пейсами, ведь не ему рисковать жизнью.
Спущенные на веревках купцы, все, как один, иудеи, товар смотреть не стали, ограничились переговорами с захваченными в плен коллегами. После чего начался торг за товар, неодушевленный и живой. Рубились не меньше часа. Слюны в мою сторону было разбрызгано не меньше, чем весили полученные нами в итоге золото и серебро, а это вместе без малого четыре с половиной пуда. Каршинцы забрали всё, за исключением галер. Мы собирались толкнуть и суда, но цену за них предлагали уж очень низкую. Наверное, херсонцы думали, что нам галеры
