– Сколько? – уточнил Наливайко, уже делая шаг в проход.
– Десять! – уже в спину прапору сказал Пашка. Тот только присвистнул. – И сбрую!
Пока Наливайко ходил за «товаром», Павел быстренько сгреб со «стола» и засунул в рюкзак пистолет, патроны и кобуру. Мало ли… Вдруг Наливайко передумает…
На этот раз прапор возился гораздо дольше. Его не было минут пятнадцать. И звуки открывающихся и закрывающихся ящиков доносились, казалось, со всех сторон. Кроме новеньких пластиковых магазинов, Наливайко принес подвесную систему с множеством подсумков, небольшой рюкзак, складную лопатку и топорик в чехлах. Все это он последовательно выкладывал на ящик, проявляя явные признаки некоего тайного удовольствия. В финале своей презентации прапорщик гордо положил поверх немалой кучки вещей нож в кожаных ножнах.
С ножа Пашка и начал проверку. Он оказался с приличным, более двадцати сантиметров, клинком, имеющим полуторную заточку и пилку на обухе. Рукоятка с деревянными щечками удобно ложилась в ладонь и имела небольшой упор для пальцев. Скорострел немного покрутил ножик в руках, приноравливаясь к его весу и балансу.
– Хорошая штука! – искренне похвалил он прапора. – Таким и резать удобно, и колоть. Причем резать можно как людей, так и колбаску. Да и метнуть, если приспичит. Спасибо, Петрович!
– Да что там! – махнул рукой довольный Наливайко. – Владей, тащ лейтенант, на страх врагам!
Лед был окончательно сломан, и прапорщик помог Скорострелу надеть и подогнать сбрую, развесить подсумки, пристроить рюкзачок, принайтовить к подвесной лопатку и топор. Затем наступил черед боеприпасов: по Пашкиной просьбе Наливайко принес тысячу штук «семерки» и десяток гранат, пять РГД-5 и пять Ф-1. Патроны тоже были болгарскими, в пачках по двадцать пять штук, а гранаты отечественными, из старых довоенных запасов. Боеприпасы сразу отправились в новый рюкзак, а запалы Павел спрятал в левый нагрудный карман комки.
Потом Наливайко, сделав загадочное лицо, снова удалился в свои закрома и через минуту явился, сияя, как объевшийся сметаны кот. В руках прапорщик нес новенький АК-74М без магазина.
– Петрович, ты извини, но я к «семь-шестьдесят два» привык! – отрицательно покачал головой Пашка. – В лесу от «пятерки» никакого толку!
– А с чего ты взял, что этот красавец под «пятерку»? – Загадочно улыбаясь, Наливайко бережно погладил оружие по черному полиамидному прикладу. – Это, тащ лейтенант, АК-103! У меня всего пять штук было, четыре уже отдал, в хорошие руки пристроил. Этот последний – от сердца отрываю! Бери вместо своего «весла»!
«Вот ведь змей-искуситель! – Пашка с сомнением посмотрел на поцарапанный деревянный приклад верного АКМа, потом на сверкающий пластиком «сто третий». – Оно и понятно, что АК-103 при том же патроне имеет массу преимуществ перед АКМ. Но вот не могу я свой «калаш» отдать, хоть ты тресни! Это все равно как друга в приют для престарелых сдать!»
Видя его душевные терзания, Петрович сказал:
– Ладно, так бери, без обмена! Я тебе еще и оптику к «сто третьему» подгоню хорошую: на триста метров все супостаты твои будут!
– Годится! – с облегчением кивнул Пашка, поняв, что вот прямо сейчас, немедленно, выкидывать старенький «калаш» ему не надо. – Спасибо, Петрович!
– «Спасибо» не булькает! – усмехнулся старый вояка. – Приходи после обеда, как смазку заменишь – сходим на стрельбище, пристреляем!
– Заметано! – Лейтенант закинул оружие на плечо, и прапорщик проводил его на выход.
Увидев начсклада, караульные встали по стойке «смирно», удивленно кося глазами на сцену прощания: Наливайко дружески пожал Павлу руку и громко (явно работая на публику!) высказал предложение «зайти, чайку со стариком погонять».
«Блин, да после такого мой авторитет в отряде Виссариона поднимется до небес!» – с улыбкой подумал Павел.
Не успел Пашка со всем новоприобретенным богатством дойти до своей казармы, как был перехвачен сержантом Котовым.
– Вот теперь ты похож на нормального бойца! – усмехнулся Кот, с одобрением осмотрев обновки. – А то ходил в рванине, как голь перекатная. Не поскупился Петрович! Давай-ка я тебя до хаты провожу, чтобы тебя, красавчика писаного, никто по пути не ограбил!
– Ну, проводи! – кивнул Пашка, не понимая причины этакой веселости своего товарища.
– Степан! Боец Рогозин! – подозвал Котов провожатого. – Беги к командиру и скажи ему, что все готово и можно начинать! Мы будем через пять минут! Пулей пошел!
Рогозин пулей, как и было приказано, умчался выполнять распоряжение.
– Чего готово-то? – удивился Пашка.
– Увидишь! – загадочно улыбнулся Кот.
Только сейчас Паша заметил, что сержант Александр Котов чисто выбрит и одет в новенький камуфляж вместо ношеной комки и бушлата, в которых он маскировался под бредуна.
Они дошли до казармы, и сержант помог Павлу разгрузить оружие и боеприпасы. Потом зачем-то внимательно осмотрел лейтенанта с ног до головы и попросил застегнуть воротник и повесить новый автомат на грудь. Эти приготовления заставили Пашку насторожиться.
– Пошли! – требовательно потянул его за рукав Кот. – Там люди ждут!
И совершенно неожиданно сержант вытащил Скорострела на площадку между казармами, которая, видимо, изображала плац для строевых занятий – в настоящий момент здесь стояло человек восемьдесят, построенные во взводные «коробки», а перед ними прохаживался сам майор Сапожников.
Увидев Пашку, бойцы без всякой команды вытянулись во фрунт и стали жадно «поедать» лейтенанта глазами. То ли пытаясь составить первое впечатление, то ли выполняя заветы Петра Великого. Котов чуть не силком подтащил Пашку к майору и развернул лицом к строю.
– Бойцы! Мои боевые товарищи! – негромко заговорил Виссарион. – Все вы знаете, что неделю назад тяжелая болезнь унесла из наших рядов командира первой роты капитана Поленцева. Он был отличным офицером! Найти ему замену было непросто, но я это сделал! Представляю вам нового командира роты лейтенанта Павла Скорострелова. До восемнадцати лет товарищ Скорострелов был бредуном, болтающимся по всей Московской области, но пять лет назад порвал со своим прошлым и помог отряду генерала Третьяка в одном очень важном деле. Я сам, и присутствующие здесь сержанты Котов и Бородулин были свидетелями его грамотных и решительных действий! Отчасти благодаря ему мы тогда достигли определенного успеха при выполнении задачи. После этого Павел получил гражданство республики, пошел добровольцем в Красную Армию и дослужился до должности командира взвода, получив год назад звание лейтенанта. Думаю, что он будет нам хорошим товарищем.
