— С чего вы взяли, что это залесцы? Из-за оружия?
— Нет. Оружие не показатель. Такие подразделения могут иметь на вооружении любые стволы, какие сочтут нужным.
— Но вы все равно уверены, что это залесцы?
— Да.
— Почему?
— Оружие — не показатель, а вот снаряжение — очень даже. Это — артефактные материалы. Те самые, из-за которых их фигуры словно дымяться Причем они творчески подошли к их использованию. Дело в том, что, изначально, они не предназначались для путешествий через Разделитель.
— А для чего?
— Поглощающее покрытие, чтобы скрывать от обнаружения боевую технику.
— Любопытно…
— Да. А еще более любопытно, что та самая моя знакомая украла их у залесцев. А потом залесцы вернули их обратно, сильно и неприятно её удивив. Она, знаете ли, не привыкла получать по жопе за свои художества…
— Вы с ней не ладите? — усмехнулась Ливия.
— С чего вы взяли?
— Камеры, Реликварий, ваша ловушка… Не похоже, чтобы вы пытались друг другу помочь.
— Знаете поговорку: «От любви до ненависти один шаг?» Так вот мы с ней вальсируем по этой границе, заходя то на одну сторону, то на другую. То сотрудничаем, то ставим друг-другу палки в колеса. У меня так с многими. Характер.
— С многими? То есть она такая не одна?
— Как раз она — единственная в своем роде. Хрупкая, сентиментальная, женственная абсолютно безжалостная, хищная сволочь. Даже я не настолько противоречив.
— Как вы встретились?
— Случайно. И, при первой встрече, приложили максимум усилий, чтобы друг друга прикончить. У меня так, опять таки, со многими. Потом была долгая вражда, переросшая в своеобразное соревнование по пакостям… Это было даже весело.
— А потом?
— «О врагах надо знать больше, чем о друзьях». Мы поняли, что изучили друг друга настолько хорошо, что похожи уже не на смертельных врагов, а скорее, на старую пару обменивающуюся колкостями больше по привычке, нежели реально стараясь уязвить. Встретились, выпили, занялись страстным извращенным сексом. Потом снова поцапались. Помирились — потрахались. Ну, так оно и продолжается по сию пору.
— То есть, вы знаете её очень близко?
— Да. Но сразу предупреждаю — мы пообещали друг другу, что все секреты останутся между нами. Она, насколько я могу судить, свое слово пока не нарушала. Я тоже не буду. Я же джентльмен. И как джентльмен, я не хочу быть слишком настойчив. Если вам неприятно говорить о своих мотивах… Просто заметил, что вы всякий раз уходите от темы.
— Про мои мотивы вы сами догадались, — Ливия криво ухмыльнулась, — По идейным соображениями.
— Но мне интересно, как вы к этому пришли? Не могли же вы проснуться однажды утром, посмотреть в окно и решить, что этот день просто создан для того, чтобы сменить сторону?
— Самое смешное, что почти так и было. Служа Силусу, я шпионила за неблагонадежными людьми. Видящей проще работать, если она имеет связь с человеком. Для чего нужен личный контакт. Я его устанавливала, входила в доверие и, помимо своей воли, знакомилась с теми, за кем наблюдала.
— И не все они оказались еретиками и сволочами?
— Да. Ощущение неправильности того, что я делаю, росло. И, в одно прекрасное утро, я поняла, что так дальше продолжаться не может. Я больше не хочу служить ни Силусу лично, ни Церкви в целом. Нет, я не говорю, что я не встречала достойных людей внутри неё. Они есть и их много. Но на первый план, их иссушенные трудами и аскезой фигуры, вытаскивают только когда надо скрыть за ними откормленные рожи высшего клира.
— Но почему именно залесцы?
— Они — противоречивые ребята. Странные, непонятные. Иногда жестокие настолько, что кровь стынет в жилах. Но мне нравится то, к чему они стремятся. Идейные соображения.
— И как давно вы предложили им свои услуги, если не секрет?
— Секрет. Но это задание — последнее. Я сильно засветилась благодаря тому видению, из за которого вас приняли за Ересиарха и привлекла ненужное внимание. Когда другие Видящие обратят внимание на странности вокруг меня — вопрос времени. Кстати — как вы это сделали?
— Секрет. Скажу только, что все проще, чем вы думаете.
— Ладно — я не настаиваю, — вздохнув, Ливия оглянулась по сторонам, — Ну что? О чем еще поговорим, пока они совещаются?
— Можем поговорить о литературе, раз разговоры о погоде, — Старпом указал на бетонный свод, — По очевидным причинам, лишены смысла, Хотя, у вас с этим должны быть определенные проблемы.
— Да. Но вы можете мне что-нибудь рассказать.
— С удовольствием…
* * *
Научная группа уже обследовала «Эвокат» вдоль и поперек. Повреждения, полученные в столкновении с «Интернационалом», уже почти устранили, хотя, проштудировав список работ, все были удивлены тем, сколько повреждений лишенный хода корабль Вареникова и его команда сумели нанести «Эвокату». И обстрел баллонами был только вершиной айсберга. Куда серьезнее оказался ущерб от навала. Поскольку артефактный корабль был рассчитан на несколько иные узлы и агрегаты, имевшие меньшие габариты при сравнимой или большей мощности, все, что было всунуто внутрь, чтобы он хоть как-то ходил, было скомпоновано очень плотно. Хук многотонной махины вогнул алюминиевый борт, сорвал с постаментов один из главных электродвигателей, а тот, в свою очередь, раздавил аккумуляторы и вызвал замыкание.
Если бы не прыжковый привод, то «Эвокат» оказался бы полностью лишен хода. На счастье церковников, тот имел собственное питание и не подвел. Но, вернувшись на базу корабль, встал на длительный ремонт, продолжавшийся до сих пор. И для группы это было хорошо, так как из подробных отчетов можно было установить назначение тех или иных узлов и агрегатов. А главное — для тестирования и поисков возможных повреждений, проводился осмотр прыжкового привода. И теперь, сидя напротив огромной стальной сферы установленной в барицентре корабля, Земцов внимательно изучал и сравнивал документацию добытую в архиве, с записями техников Ордена.
— Товарищ профессор… Вас Ладов на мостик звал. На совещание.
— Хорошо… У меня есть, что ему показать.
Собрав бумаги, Земцов поднялся на мостик «Эвоката», где уже расположились Ладов с Оперативником.
— Как продвигается работа? — сразу перешел к делу Ладов, — Есть новости?
— Да. Как обычно.
— Хорошая и плохая?
— Хорошая, плохая и странная.
— Как раз, как я люблю. Давайте с хорошей.
— В принципе, все не так страшно. Я разобрался, как выбирать точку прыжка. Если без утомительных подробностей, то мы задаем вектор и дистанцию.
— Какая погрешность?
— Без точного наведения спецкадрами — чудовищная, однако мы можем его запросить и с базы. Конструкция это предусматривает.
— Интересно… — Ладов хмыкнул, — А плохая новость — нет источников питания?
— Вам уже доложили?
— Да. Пока вы были заняты, мы встретили нашего человека и Объект. Объект вполне дружелюбен и готов к сотрудничеству. Он так же присматривался к «Эвокату» как к возможному пути побега и сообщил как об отсутствии источников питания, так и о своих планах, как решить данный вопрос.
— И как-же?
— Он хочет запитать корабль от «Бета-Формы». Реально?
— Я, к сожалению, подобного опыта не имею, но, в теории, энергии в ней достаточно.
— В теории, если мы запихнем её в сверхъемкий конденсатор и притащим на борт, вы сможете подключить его к приводу?
— В теории — да. На практике — я не знаю таких конденсаторов и даже не представляю, из чего их можно собрать. Надо смотреть по месту.
— Хорошо… Отставим это пока. Что за «странная» новость?
— В документации к кораблю я обнаружил диазотипические копии, сделанные, по всей видимости, со схем, которые составили те, кто переделывал этот корабль. Посмотрите.
Ладов взял протянутые Земцовым копии и внимательно изучил. Потом передал Оперативнику.
— Ну? Что скажете?
— Петерфельд…
— Вам не кажется, странным, что Церковь, приложившая огромные усилия к тому, чтобы выжить Петерфельдов с Континента, обратилась по поводу корабля к Юджину.
