— Жену я собрался выручать! — огрызнулся Чебак.
— Жену-у-у… Вот я тебя зараз плеткой то и оженю! А розгами повенчаю!
— Сядь, расскажи что произошло — спокойно сказал Велехов.
Чебак с шумом подвинул себе стул.
— На ту сторону они пошли. Двадцать третьего вышли. День Видовдан — святое для них. И Драганка с ними была — а Радован вел. Двадцать два человека их было. На той стороне был бой, окружили их — сразу. Кого живым взяли — тех, говорят, в Пожаревац. А остальных — как собак в поле закопали.
— Кто тебе сказал?
— Контрабандисты гутарили… Божедар людей собирает — кто остался.
— Еще один…
— А… жена твоя — что?
— Не знаю. Но пока не удостоверюсь — жизни мне нет. Отпусти, атаман, не отпустишь — своей волей уйду.
Сотник поднял руку.
— Что делать там будешь? Одних повязали сразу, как нитку прошли. С ними — в землю лечь хочешь?
— А пусть и так. За правое дело.
— За правое… Оно так — за правое. Только вот в землю лечь за дело, что правое, что левое — не хитро. А вот победить — тоже за правое — похитрее будет…
27 июня 2002 года
Афганистан, провинция Баглан, дорога Ханабад — Пули-Хумри
Операция «Литой свинец»
Оперативное время минус девяносто два часа десять минут
Аллах свидетель, афганские дороги просто невыносимы.
Местные племена их специально портят, подрывают, устраивают рытвины — потому что на осле проедешь и так, а машины из караванов будут тратить на поездку больше бензина, больше ломаться, и больше тратить денег на починку и заправку. Медленно идущую колонну легче блокировать и ограбить. Кроме того — если нет нормальной дороги, остается больше шансов на то что не приедут посланцы властей Кабула, что они оставят племена в покое, что не появятся британцы и не заберут вооруженных мужчин. Дороги в Афганистане портили все, делали это с удовольствием и даже с азартом.
Но русские машины не пасуют и перед таким бездорожьем.
Русские машины, созданные в стране, где до сих пор не везде (особенно в Сибири) есть нормальные дороги, где за зиму цикл «разморозки-заморозки» бывает больше двухсот раз[83] и от этого не выдерживает даже преднапряженный бетон. Машины, созданные в стране ставшей родиной внедорожного «трак-триала»[84], в стране команды которой давно и прочно оккупировали пьедестал почета мирового чемпионата по внедорожным ралли-рейдам в классе «грузовики», серийные машины с подвеской от бронетранспортера — выдерживали даже такие дороги.
Тяжело груженый АМО с комбинированной подвеской — стойки от БТР и дополнительные рессоры — преодолевал неровности афганской дороги на Пули-Хумри со скоростью примерно сорок километров в час, уверенно, неторопливо и даже чуть презрительно к жалким потугам людей его остановить. Ярославский лицензионный (в оригинале римский Майбах, «половинка» от танкового) безнаддувный дизель степенно переваривал солярку, радовал мир сизым выхлопом, упорно крутил коленвал и тащил машину вперед через все неровности. Водитель одной рукой придерживал руль, второй — пластиковую бутылку с местным напитком, чаем из верблюжьей колючки, которую он купил во время остановки в Ханабаде и который хорошо утолял жажду. Было скучно.
Местной достопримечательностью была пыль. В Пули-Хумри ее было столько, что она лежала на всем настоящим ковром, достигавшим несколько сантиметров толщины. Человек ли пройдет, осел ли, машина ли проедет — пыль поднимается и не оседает очень долго, покрывая все сплошным пыльным туманом. А если идет караван — то становится понятно, почему опытные караванщики навешивают на задний борт своей машины дополнительные фары. Это своего рода «вежливость» фары включают, когда караван идет через пыль, чтобы водитель, едущий за тобой, мог ориентироваться по этим фарам и не свалиться в пропасть. Ты включишь фары для того кто едет за тобой — а кто-то, кто едет перед тобой включит их для тебя…
Как всегда неожиданно и некстати — хорошо, что в месте, где дорога позволяет обгон, у АМО заглох мотор. Видимо от пыли…
Перемигнувшись рубином стоп-сигналов, колонна встала.
Рамиль, который исполнял обязанности не только сменного водителя, но и механика, проснувшись от толчка в бок, выскочил из кабины, откинул капот — и отшатнулся от пахнувшего из-под него жара…
— Ну, что?
— Что-что! На полчаса встали! Мотор перегрелся, о Аллах помоги нам!
— С чего он перегрелся?
— Да с того, что я говорил тебе, надо фильтры сменить, а ты зажался. Вот теперь и будем куковать.
— Тебя слушать — грош ломаный в кармане после рейса останется!
— А движок запорем — с ремонтом неделю простоим!
Стоять прямо на дороге было смертельно опасно. В любой момент могли появиться душманы. Водители — здесь, на афганских дорогах все русские и впрямь были братьями, моментально сгрудились у вставшей машины.
— Что тут?
— Бочонок полетел.
— Бочонок? Запорол?
— Да не… Перегрел только.
— Да какое перегрел!
— Петро, у тебя такой же бочонок есть, по-моему. Запасной есть?
— Да был где-то…
— Ну и тащи!
— Слышь, Гусь, надо бы дозор выставить. Хлестанут по нам…
— Ага, вся обочина заминирована. Я лучше на крышу встану.
Принесли фильтр-бочонок, общими усилиями поставили вместо старого. Машина не завелась…
— Говорю же, перегрел. Подождать надо.
— А ты уверен, что не запорол? ТНВД[85] пыли хапнул — и здравствуй дядя, новый год.
— Сплюнь.
— Как ни крути — буксировать надо.
Занервничали афганцы — они принадлежали не к пуштунам, к узбекам и зарабатывали на жизнь тем, что проводили караваны. Оружия у них было достаточно — но только для того, чтобы прикрыть движущийся караван. Если же машины стоят — рано или поздно о стоящем караване узнают душманы…
— Если надо отбуксировать — я и отбуксирую.
— Один — справишься?
— Справимся. Всего-то до караван-сарая дойти. К вечеру догоним — подхватил водитель «захворавшей» машины.
Как бы то ни было — но стоять здесь было опасно, это понимали и водители. Решение проблемы — одна из машин каравана остается со сломавшейся, и если после того как движок остынет, она не заведется — возьмет ее на буксир и дотащит до караван-сарая, где можно сделать уже более серьезный ремонт. Такое решение устраивало всех — пожелав остающимся удачи, водители расселись по грузовикам — и через десять минут только потревоженная колесами пыль напоминала о прошедшем здесь караване.
— Здравия желаю, господин подполковник — по уставу поприветствовал своего инструктора (бывшими они не бывают), давшего ему дорогу в сумрачный мир спецназа Рамиль, бывший татарский хулиган, теперь же — лейтенант, боец группы ГРАД-1 (офицерская специальная группа, в подчинении оперативного штаба КСО, набираются только сироты, задания повышенного уровня риска) Рамиль Валеев по кличке Беспредел или Бес.
