политическим, его основали либералы из обеих палат Парламента, вдохновленные проведением Избирательной реформы в 1830–32 годах. По современным меркам, эту реформу нельзя было назвать демократической. Благодаря ее проведению места в парламенте были перераспределены, депутаты от нового среднего класса из промышленных городов получили представительство, которого были прежде лишены, а кроме того удалось избавиться от представителей так называемых «гнилых местечек». Такой поворот событий не удовлетворил радикалов (которые, по нынешним меркам, показались бы нам на удивление консервативными), однако это был шаг вперед для формирования парламента, представляющего разные слои общества. Почему Фогг выбрал именно этот клуб, а не любой другой, остается неизвестным. Судя по всему, политикой он совершенно не интересовался. По крайней мере, Верн не высказывал никаких суждений на этот счет, и даже в результате самых тщательных поисков имя Фогга так и не удалось найти среди списков избирателей.
Сам клуб располагался в великолепном здании, выстроенном в чисто итальянском стиле, предположительно, по образцу палаццо Фарнезе в Риме, архитектором которого был Микеланджело. В здании было шесть этажей и сто тридцать четыре комнаты. В центре располагался большой зал размером пятьдесят шесть на пятьдесят футов и высотой потолка во все здание. К салону для гостей примыкала библиотека и комната для игры в карты. Именно туда и собирался направиться Фогг.
Но сначала он, согласно распорядку, зашел в столовую, из девяти окон которой открывался вид на сад. Усевшись за стол, который уже был накрыт для него, он приступил к завтраку. Блюда Фогг никогда заранее не заказывал, так как ему каждый день подавали одно и то же.
В тринадцать минут первого он встал и отправился в большой салон. Где сел, и слуга тут же подал ему «Таймс». Фогг разрезал страницы маленьким и острым складным ножом и читал газету до без пятнадцати четырех. После чего без просьбы со стороны Фогга ему подали «Стандарт». Затем он пообедал, причем меню обеда оставалось таким же неизменным, как и меню завтрака. После этого мистер Фогг удалился в уборную, о чем Верн тактично предпочел не упоминать. Поскольку внутренняя деятельность его организма протекала так же упорядоченно, как и внешняя, мистер Фогг вернулся в читальный зал точно без двадцати шесть. Он сел и начал читать газету «Пэлл-Мэлл», посвятив этому полчаса времени. Внимательный наблюдатель, однако, заметил бы, что он отрывал взгляд от газеты чаще обычного и как будто пытался кого-то отыскать. Этот кто-то, даже если он и появился, не вызвал у мистера Фогга никакой реакции.
Что бы ни означал сигнал «два градуса по Фаренгейту», события развивались неспешно. Даже если ситуация была безумной или отчаянной, это было совершенно незаметно. Мистер Фогг с поразительной быстротой прочитал каждое слово в трех публикациях. Это было особенно удивительно, учитывая, что он не имел никакого опыта в чтении другой литературы. Никто в клубе не видел, чтобы Фогг читал что-либо, кроме периодики. И он, определенно, не читал дома, так как в доме номер семь по Сэвил-роу книг не было. Тем не менее, складывалось впечатление, что Фогг успел везде побывать и знал все, даже о самых удаленных местах. Откуда он черпал эти сведения?
Судя по всему, читая газеты, он не пытался найти там что-то определенное. Тем не менее, иногда его глаза вдруг переставали быстро бегать по строкам и даже возвращались немного назад. Эти заминки оказывались связаны с определенными материалами, посвященными странным событиям, которые происходили в разных уголках земного шара. Обычно такие заметки помещали, чтобы заполнить пространство на странице, а также вызвать интерес у большей части читателей. Фогг сопоставлял их с другими событиями, о которых прочитал в сегодняшних газетах, а также с тем, о чем читал в прошлом. Он пытался воссоздавать из этих сведений целостную картину. Особенно его интересовали необычные и феноменальные явления, связанные с морем. Его внимание привлекали рассказы о морских чудовищах, а также о пропавших или вернувшихся с большим опозданием кораблях. Но он не пренебрегал также событиями, произошедшими на суше, в особенности если речь шла о немотивированных убийствах или исчезновениях.
В шесть часов десять минут пятеро членов клуба собрались у камина, чтобы согреться холодным осенним вечером и побеседовать. Среди них были инженер Эндрю Стюарт, банкиры Салливан и Фаллентин, пивовар Флэнаган и директор Английского банка Готье Ральф. Мистеру Фоггу было известно об их присутствии, но он не вступил с ними в беседу, поскольку еще не закончил чтение.
Мистер Флэнаган спросил у мистера Ральфа, как обстояли дела с кражей.
Стюарт ответил за Ральфа, заявив, что Английский банк может попрощаться со своими деньгами.
Ральф же заявил, что в банке надеялись на поимку грабителя. Лучшие сыщики отправились во все крупные порты Америки и Европы, и грабителю пришлось бы проявить недюжинную смекалку, чтобы скрыться от этих ястребов закона.
– Но у вас уже есть его приметы? – поинтересовался Стюарт.
– Начнем с того, что он не грабитель, – ответил Ральф.
Стюарт был поражен таким ответом.
– Что? Этот малый бежал с пятьюдесятью пятью тысячами фунтов, и он не грабитель?
– Нет.
– Может, он в таком случае промышленник?
– «Дейли Телеграф» сообщает, что он – джентльмен.
Никто не улыбнулся, услышав это последнее замечание, сделанное Филеасом Фоггом. Он встал, поклонился своим партнерам по игре в вист и включился в обсуждение ограбления. За три дня до этого один джентльмен взял со стола главного кассира банка пачку банковских билетов. Деньги не принадлежали джентльмену, но он не вернул их. Так что, в какой-то степени, они стали его. До того момента, пока он не будет схвачен.
Как замечает Верн, «Английский банк не подвергал сомнению честность своих посетителей». Никто даже не заметил пропажу пятидесяти пяти тысяч фунтов, пока банк не закрыли и не подсчитали все доходы и расходы. Не было никакой охраны, готовой защитить учреждение от незаконной деятельности. Кассир видел, как тот человек забирал деньги, но не придал этому значения, пока не обнаружили пропажу.
Однако Английский банк спешно принял меры, когда выяснилось, что деньги исчезли, а доверие к нему подорвано. Детективы отправились в Ливерпуль, Глазго, Гавр, Суэц, Бриндизи, Нью-Йорк и другие места. Страсть охотника, свойственная всем сыщикам, еще сильнее обострилась благодаря награде в две тысячи фунтов и дополнительным пяти процентам от возвращенной суммы. Они действовали не вслепую, так как имели точное описание джентльмена, похитившего деньги.
Ральф как банковский служащий считал, что этот человек в скором времени будет пойман. После того, как они сели играть в вист, инженер Стюарт оспорил его заявление. Он выбрал своим партнером мистера Флэнагана,
