Назад я вернулся окрыленный неожиданным, хотя и предполагаемым, успехом и передал алмазы другому дроиду, который их отвезёт на огранку. Даже жалко было расставаться с этими мутноватыми голубыми камнями. Из них через несколько часов получатся настоящие бриллианты, которых еще никогда не было на Земле. Конечно, все сразу догадаются, что эти огранённые диаманты прибыли с другой планеты, но хуже от этого они не станут. Вполне возможно, что это даже увеличит их стоимость. Мерлин Монро пела: «Diamonds Are a Girl's Best Friend» в одноимённом мьюзикле 1953-го года. Эту же песню потом исполнили Мадонна, Кайли Миноуг и Джерри Холлиуэлл. А потом её на русском перепели солистки группы «Виа Гра».
Так что скоро придут ко мне в выставочный салон толстосумы под ручку с большими любительницами этих дорогих камушков и станут за них усиленно торговаться. И грех этим не воспользоваться.
С такими мыслями я и направлялся в сектор В, когда вспомнил, что я обещал взять с собой сегодня Анубиса. Мало ли нам придётся, в очередной раз, высаживаться на планету. И там он сможет мне очень даже пригодиться. Пришлось на середине пути телепортироваться в гостиничный номер Анубиса и забирать его с собой. Он был полностью готов и ждал меня. Очень обрадовался, когда я появился.
Я заметил, что в моём дружном коллективе подобрались одни настоящие фанатики в хорошем смысле этого слова. Одни фанатели от музыки или любви, а другие от сражений. А я, одновременно, и от того, и от другого. Как и всякий уважающий себя мужчина. И еще я любил музыку, но это уже была третья составляющая моей беспокойной и многогранной натуры.
— Привет, Анубис, — поздоровался я. — Заждался?
— У меня такая профессия — ждать, — ответил тот, когда мы устроились на антиграве.
— Чтобы в нужный момент всегда оказаться в нужном месте.
Ну да, за несколько тысяч лет в анабиозе можно было спокойно стать философом. Но это, скорее, достоинство, чем недостаток. Меня тоже иногда тянет немного пофилософствовать на отвлеченные темы, особенно после хорошего ужина.
Мы опять минули КПП, на котором стояло трое лейтенантов. Они отдали нам честь и сообщили Ярцевой о нашем приближении. Пока мы подлетели и «спешились», рота уже была построена. Молодцы, всё быстро и чётко сделали. Я хотел сначала объявить всеобщую тревогу, но передумал. Ведь сегодня, у более чем сотни лейтенантов второго призыва, первый выход в открытый космос на своих линкорах. Поэтому надо было всё обставить красиво, чтобы запомнилось на всю жизнь. Короткая торжественная речь и парадный марш — вот что требовалось в данной ситуации.
Кто будет командирами кораблей, решала Ксюха. Но я знал, что Димка, помимо того, что стал капитаном своего линкора, он ещё также был назначен командовать и звеном из шести кораблей. Как было в пешем строю, так теперь будет и в космическом. Я же был сегодня обычным наблюдателем и дежурной палочкой-выручалочкой, если что-то пойдёт не так.
После всех строевых приветствий и рапорта капитана Журавлёвой, я коротко сказал словами одного очень популярного киногероя:
— «В первом бою для вас главная задача — удержаться за ведущим. Можешь не сбивать самолеты противника, не стрелять. Удержишься за хвост ведущего — будешь летать. Откроешь варежку — сожрут к чертовой матери, пеняй на себя». Откуда цитата, товарищи офицеры?
— «В бой идут одни старики», товарищ генерал армии, — выкрикнули все бойцы роты хором.
— Молодцы. А теперь по коням. То есть по кораблям.
Капитан Журавлёва продублировала мою команду и мы всей ротой отправились к нашим линкорам, взгромоздившись на антигравы. Вокруг нас, на протяжении всего пути, звучала мелодия и слова марша «Прощание славянки». Ну вот, теперь всё, как и должно быть в особой воинской части в такой знаменательный день.
Мы с Анубисом и командованием роты летели на одной отдельной платформе. Сегодня с нами был и Димка. У Ксюхи теперь имелось два заместителя, два старших лейтенанта. Отныне моей боевой подруге не надо было совмещать должность командира роты с обязанностями командира второго отделения. Они с Ярцевой решили оставить всё как есть и не создавать классическую трёхвзводную структуру роты. Димка был доволен. Он опять выбился в начальство, которым он уже давно успел стать ещё на Земле.
Теперь ко мне не возникнет никаких вопросов по поводу чисто женского командования ротой. Некоторые могли подумать, что я своих двух любовниц на тёплые места в элитных войсках пристроил. Но это была полуправда, так как с Ярцевой я не спал. Хотя я замечал бросаемые ей заинтересованные взгляды на меня. Но я на них никак не реагировал. Мне, из них двоих, вполне хватало и одной Ксюхи.
Выход в открытый космос был осуществлён четко и без каких-либо нарушений. После чего все наши четырнадцать линкоров ушли в гипер. Крис нашла нам одно место в двух прыжках от Луны, где было замечено массовое скопление биокораблей арахнидов. По данным моего искина, их было слишком много для этой одиночной планеты. То ли арахниды к чему-то готовились, то ли это был особо охраняемый космический объект членистоногих. И то, и другое меня полностью устраивало.
В связи с этим я вспомнил очень известный девиз «Viel Feinde, Viel Ehre!». Эту фразу приписывают знаменитому капитану ландскнехтов, выдающемуся полководцу Священной Римской Империи Германской Нации Георгу фон Фрундсбергу (1473–1528) из баварского города Миндельхайм, ставшему родоначальников войска ландскнехтов. В 1513-м году на требование венецианского военачальника Бартоломео дАльвиано о сдаче города, Фрундсберг будто бы ответил: «Все к лучшему. Чем больше врагов, тем больше чести».
У меня было подозрение, что после уничтожения всего руководства на планете Клендаху, арахниды быстро найдут другое место и других лидеров, после чего продолжат свою экспансию в своём ближайшем секторе космического пространства. Поэтому нам следовало пресечь на корню любые подобные поползновения и заодно исследовать саму планету на предмет полезных мне ископаемых. Для этих целей на моём линкоре количество дроидов было увеличено в полтора раза. Мне понравилось находить очень ценные металлы и камни в разных частях Галактики. Причём для меня это ничего не стоило, а прибыль исчислялась миллиардами долларов и фунтов.
Выход из гипера мы осуществили синхронно. Да, предварительные сведения Крис полностью подтвердились. Пространство вокруг неизвестной планеты, имеющей только длинный порядковый номер в звёздном атласе, кишело кораблями арахнидов. Мне сразу вспомнился вопрос одно из героев советского фильма: «Где же мы вас всех хоронить-то будем?». А прямо в космосе, с этим у нас всё обстоит гораздо проще.
Ксюха дала всем командирам линкоров несколько секунд на рекогносцировку, а потом скомандовала:
— Открыть огонь!
Молодец, моя школа. Не в смысле средняя № 865 имени меня, а подготовка. Быстро оценила обстановку и сразу в бой. Это было её уже не первое сражение в космосе, поэтому её голос звучал уверенно и твёрдо. И понеслось. Да, в этот раз огневая мощь у нас серьёзная, но и биокораблей арахнидов было, как грязи после дождя.
Они были уже не такие заторможенные, как прежде, поэтому сразу навалились на нас всей своей многотысячной массой. Значит, я не ошибся. У них совсем недавно появилось новое централизованное руководство и именно эта планета стала их главным центром управления. Пришлось вступить в бой и моему линкору, чтобы поддержать своих головорезов, а то противника было вокруг слишком много. Анубис стоял рядом и внимательно наблюдал за ходом разворачивающегося грандиозного космического сражения на большом галовизоре.
Даже мой линкор не смог переломить ситуацию в нашу сторону и тогда я прибег к не раз испытанному средству. Мой безотказный луч энергии «ра» стал пробивать огромные бреши в рядах атакующих. Это сразу положительно сказалось на боевом настрое моих космических волков. Доводить до совсем критической отметки я не стал, так как нас было уже достаточно много. Подобный воспитательный эксперимент можно проводить с двумя-тремя линкорами, а сейчас любое промедление могло закончиться полным нашим поражением.
