Человек, только что безмятежно спавший мгновенно проснулся
– Приехали – коротко сообщил ему Сахиб Гупта – время.
Раджив Гупта потянулся, потом резким движением оттолкнул спинку сидения и странным, змеиным движением подался вперед, в мгновение оказавшись на пассажирском сидении рядом с "дядей".
– Осторожно, своя машина, не чужая – посетовал Сахиб
– Все равно бросать… – отозвался племянник
Пожилой и опытный Сахиб Гупта недовольно покачал головой. Вот такая сейчас молодежь пошла – не ценит чужой труд. Впрочем, машину действительно бросать придется, как это ни печально. Столько с ней прошли по поганым индийским дорогам – перебрал ведь до винтика. Жаль, с собой никак не взять – было бы можно, взял бы и так и ездил бы на ней в Армении.
– Вы доставайте, а я готовиться буду – племянник выскочил из кабины, полез в кузов.
В кузове находилась установка, которую переправили в Индию с большим трудом, которая была сделана в единственном экземпляре и на установку которой в кузове дядя и племянник потратили целых три вечера. Но это стоило того.
Это была тяжелая система управляемого ракетного вооружения, сделанная на базе вертолетного противотанкового комплекса "Вихрь". В оригинале на вертолете располагалось шестнадцать сверхзвуковых управляемых ракет, которые поражали цели с расстояния до десяти километров – противотанковая система такой дальности поражения была только в ЮАР и буры продавали ее всем желающим. Русские как обычно оружие для себя делали сами.
В отличие от вертолетного комплекс этот, изготовленный вручную, располагался не на подкрыльевой подвеске, а на массивной треноге, приваренной к полу прицепа. Стрелять из нее надо было строго назад, иначе прицеп мог и перевернуться. Сам комплекс состоял из лазерной системы наведения и управления огнем, треноги и самой ракетной системы с двумя стволами. Два ствола – это на всякий случай и еще – на каждой ракете кумулятивную боевую часть сменили на термобарическую, способную разрушить небольших размеров дом. Такое, крупногабаритное и изготовленное в единственном экземпляре оружие понадобилось потому, что охранная зона станции раннего предупреждения о ракетном нападении, расположенная в окрестностях Карачи составляла ровно восемь километров. Они же находились почти на предельной дальности – без малого на десяти.
Пока племянник готовил к стрельбе ракетную систему – замерил температуру, влажность воздуха, направление ветра, внес все это в систему наведения, проверил обе ракеты, дядя достал из прицепа два небольших мотоцикла – самое обычное средство передвижения в этих местах. Так же он достал новую одежду и документы – паспорта моряков, неброскую германского производства одежду. В порту Карачи он знает много людей, а полиция и таможенники в упор его не увидят, даже если он кого то убьет. У "Бенгальских тигров", также как и у любого другого сильного водительского клана в порту и на таможне Карачи было проплачено "за всех", но лучше денег действовал страх. Каждый знал – тот, кто пойдет против "Бенгальских тигров" исчезнет навсегда – даже британские чиновник их побаивались.
– Готово – донеслось из кузова – на сколько ставить?
Сахиб Гупта посмотрел на часы…
– На восемь минут ставь!
Через несколько секунд Раджив выпрыгнул из кузова
– Готово!
– Переодевайся! – сухо сказал Сахиб – и поспеши! Скоро здесь станет очень жарко.
Через две минуты два неприметных мотоцикла со своими седоками, влились в редкий в это время поток машин и мотоциклов на трассе, ведущей к огромному порту. А еще через пять с небольшим минут старый грузовик Сахиба Гупты, стоящий на обочине трассы вдруг озарился ярким пламенем – и две молнии со сверхзвуковой скоростью ринулись к массивному зданию из серого бетона с множеством антенн на крыше, прорывая все рубежи охраны. Британцы не успели среагировать – ключевой компонент системы противовоздушной и противоракетной обороны региона в мгновение ока превратился в пылающие развалины, исходящие запахом горящей пластмассы и мяса. На то, чтобы заткнуть зияющую дыру в системе требовалось не менее двух часов – но у британцев не было и десяти минут – стая крылатых тактических ракет с подводных ракетоносцев уже легла на боевой курс…
Оперативное время минус девять часов сорок одна минута
Украина, Прилуки. Восьмая тяжелобомбардировочная эскадра
Конец августа 1992 года
Необычной формы самолет – длинные стойки шасси, утопленный в толстое крыло фюзеляж, антрацитно-черный цвет покрытия, незаметные воздухозаборники впереди – и четыре щелевидных сопла реактивных двигателей сзади медленно полз по рулежной дорожке, ориентируясь по командам едущего впереди на небольшой открытой машине аэродромного техника с рацией. Все-таки как не крути – а такая конструкция самолета имела и недостатки, один из них – при взлете самолет приходилось вот так вот выводить на полосу, командир корабля полосу не видел, и "слепая" рулежка могла запросто закончиться аварией. Самолет полз медленно, величаво и – на удивление бесшумно, специальная конструкция двигателей, максимально подавляющая шумы, давала о себе знать и здесь, на земле.
Совершив крутой, на девяносто градусов поворот, махнув угольно-черным крылом, самолет замер на исходной, прямо посередине. Полковник ВВС Данила Андреевич Хортин, ученик лично генерала Останина, тоже "снайпер-бомбардир" с тремя подвесками повторного подтверждения ювелирно, с первого раза вывел самолет на исходную.
– Все системы в штатном режиме, к взлету готовы! – доложил штурман. В этой модели самолета экипаж состоял из двух человек – командир корабля, он же пилот и штурман, он же бомбардир, специалист по системам вооружений. Как на тактическом фронтовом бомбардировщике – времена, когда в экипаж "стратега" водили десять – двенадцать человек давно прошли.
– Вышка, я "Призрак-единица" у нас все штатно, разрешите взлет – по внешней связи как положено, доложился Хортин
– "Призрак-единица", взлет разрешен, после взлета занимайте курс девяносто, эшелон двенадцать-два нуля.
– Принял, "Призрак-единица" курс девяносто, эшелон двенадцать-два нуля – полковник Хортин до предела двинул вперед сектора газа двигателей. Этот самолет был компьютеризирован до предела, автопилоту можно было доверить и взлет и посадку – но полковник Хортин предпочитал как можно больше летать "вручную", тем более что потом ему учить летать на этом самолете других.
Длина пробега во ВПП у этого самолета была очень большой – почти четыре километра. Была и еще одна опасная особенность – отрыв от земли происходил настолько плавно, что в кабине почти не чувствовался. К этому самолету нужно было долго привыкать…
Как только далекая лесная зелень поползла вниз, полковник переключил тумблеры, убирая в свои отсеки шасси самолета, отклонил штурвал – и самолет начал медленно и плавно – он вообще не терпел резкого, нервного пилотирования – набирать высоту…
Полет над Империей прошел штатно – просто доверься автопилоту и отдыхай в кресле. Самолеты шли на большой высоте, избегая пересечений с пассажирскими маршрутами, особенно межконтинентальными – у британских и американских летчиков была скверная привычка брать с собой в кабину оборудование для съемки. Избегали они и городов – с такого расстояния они казались размытыми, серо-бурыми кляксами, на злено-желтой поверхности земли. НА радарах их видели – самолеты не предпринимали никаких мер для обеспечения скрытности, на каждом борту в автоматическом режиме работал ответчик системы "свой-чужой". Один раз к ним приблизилась пара истребителей – видимо, прилетели откуда-то от Самары – но увидев странные самолеты отпрянули от них и быстро скрылись из виду. Правильно – в чужие, к тому же совершенно секретные дела нос совать – не следует.
Над Туркестаном, в оговоренной точке их ждали – "призракам" пришлось опускаться на эшелон один-три нуля для того, чтобы встретиться с заправщиками. Для гарантии, заправщиков тоже было не один, а три – в стратегической авиации все старались делать с гарантией. Техник-заправщик, сидевший в хвосте одного из самолетов и заведовавший отпуском топлива умудрился сфотографировать увиденное – такие, похожие на огромных черных скатов, без фюзеляжа, без бортовых огней и почти без кабины самолеты он видел впервые.
Дозаправка заняла восемь с небольшим минут – приняв на борт по тридцать пять тонн чистейшего авиационного керосина "Скаты" отцепились от шлангов заправщиков – и снова начали упорно карабкаться вверх, в иссиня черное на такой высоте небо…
Пограничная зона, воздушное пространство
Оперативное время минут восемнадцать минут
– Я "Призрак-тройка", поворачиваю назад…
Все правильно. Экипаж подполковника Дубины идет с ними только до границы, как страховочный, на случай если в полете выявится неисправность "единицы" или "двойки". Неисправностей нет – значит, "тройка" поворачивает назад
