— Трогательно. Чуткие люди у вас там, в секторе, — сказала Таня.
— Коллектив, между прочим, неплохой, — кивнул Сергеев. — После нападения на тебя Иг-Игнатьева некоторые ребята предлагали даже решительные меры против этого ублюдка… Хорошо, что Востоков вел тебя в эту ночь. Молодец, отличная интуиция у парня. Успел предупредить Чернока, и тот послал свою спецгруппу. — Сергеев явно щеголял своей осведомленностью.
— А сам-то он куда пропал? — спросила Таня. — И почему Черноку звонил, а не своим осваговцам?
— Почему же ты сама его об этом не спросила? — В голосе Сергеева задрожали какие-то тайные струночки. — Ведь он же у вас бывает. Ведь он же тоже из «одноклассников».
— Он годом младше, — буркнула Таня.
— Вот как? — Сергеев даже прикрыл на секунду глаза. Таня поняла, что в этот момент от нее к нему перешла какая-то важная информация.
— Рады? — спросила она. — Получили информацию?
— Спасибо, Таня, — просто сказал он. — И прошу тебя, оставь этот ядовитый тон. Он, извини меня, не совсем как-то уместен, особенно здесь, за рубежом.
— Ах, значит, мы с вами здесь вроде как бы земляки. — «Яду» у Тани только прибавилось.
— Да, мы с тобой здесь земляки, — вдруг очень строго сказал Сергеев. — Настоящие земляки. Да, мне нужна от тебя кое-какая информация. В интересах общего дела.
— А какое у нас с вами общее дело?
— Безопасность Андрея — вот какое общее дело, — проговорил Сергеев. — Поверь мне, Таня, прошу, поверь. Конечно, у меня есть и другое дело, глупо было бы это от тебя скрывать, ведь ты же не дура — ох, какая не дурочка! — но в отношении Андрея наше дело, Таня, клянусь тебе, общее.
— Так что же вас интересует? — спросила Таня.
— Тебя интересует то, что меня интересует? — В голосе Сергеева появился металлический звучок. — Или ты поверила мне?
— Понимайте, как хотите, — небрежно бросила она и жестом попросила хозяина «Аничкова Моста» принести еще рюмочку.
Хозяин тут же появился с рюмочкой на подносике. Он приближался, но Сергеев как бы не замечал его. Он говорил спокойно, без всякой опаски.
— Меня интересует, о чем сейчас говорят между собой «одноклассники». Они собираются все чаще и чаще. Какое у них настроение? Что они планируют?
— Гонки, — сказала Татьяна. — Они готовятся к «Антика-ралли». Граф Новосильцев и Андрей собираются выступить, психи проклятые.
— Я говорю не об этом вздоре, — жестко сказал Сергеев.
— Но они говорят только об этом вздоре, — сказала Таня. — Все эти дни они только и талдычат о своих «питерах», «феррари», «мазаратти», а Новосильцев готовит, вообразите, «Жигули». Только и слышишь — цилиндры, клапана, тормоза, топливо…
— Ты дурочку-то тут не валяй. — Сергеев впервые заговорил с Таней угрожающим тоном. — Вспомни-ка получше, а перед этим и о себе получше подумай.
— Что же вы у Востокова не спросите? — Таня даже ощерилась, но, заметив свое лицо в зеркале, взяла себя в руки. — Он ведь у нас бывает. Они ведь его в друзьях держат.
Она уже понимала, что Сергеев потому и спрашивает у нее сейчас про все эти дела, про настроение и планы, ибо не надеется на информацию Востокова. Наверное, тогда и прилетел, когда понял, что Востоков не все знает об «одноклассниках», что он не всегда у них бывает, что он не совсем друг. Проникнув так глубоко, она даже возгордилась.
Сергеев вдруг расхохотался почти издевательски, во всяком случае, с явным превосходством.
— Востоков?! — хохотал он. — Да ты меня просто уморила, Татьяна! Востокова спрашивать? Ха-ха-ха! Да ведь Востоков же — это конкурирующая фирма! — Он оборвал хохот с той же великолепной профессиональной внезапностью. — Другое дело, что мы о нем все знаем. О тебе же, Таня, мы знаем больше, чем все, и ты это учти.
— Снимочки, что ли, востоковские имеете в виду? — Таня даже зашипела от злости.
В лице Сергеева ничто не дрогнуло, но до Тани вдруг дошло, что он, может быть, ошарашен, что он, возможно, ничего и не знает о «снимочках», о яхте «Элис».
— Да, снимочки, — сказал он бесстрастно.
— Ну так знайте на всякий случай, что я их вот настолько не боюсь. — Она показала на длинном своем ноте мизернейшую долю опаски. — Неужели вы думаете, Сергеев, что у нас с Андреем есть какие-нибудь тайны друг от друга?
Теперь уже он был явно ошеломлен, и взбешен, и шипел змеем-горынычем:
— Уж не хотите ли вы сказать, мадам, что и наши с вами отношения для господина Лучникова не секрет?
— Вот именно это и хочу сказать, — смело брякнула Татьяна.
— Ну, знаешь… — Сергееву нужно было выпустить тучу голландского дыма, чтобы хоть на миг скрыть растерянность. — Ну, знаешь… Перекидываешься? Перевертываешься? Да ты представляешь себе, на что идешь?..
Тут вдруг кафе «Аничков Мост» наполнилось шумом, смехом, веселыми голосами: вошла целая толпища офицеров Главштаба, пять летчиков и три моряка. Все они расселись вокруг круглой стойки. Все знали Таню. Оборачивались и салютовали ей бокальчиками.
— Татьяна Никитична, хотите новый анекдот из Москвы? — спросил кто-то.
Она забрала свою рюмку и подошла к стойке. В зеркале очень красиво отражалась блестящая леди в окружении блестящих офицеров. В зеркало уже увидела, как Сергеев расплатился за свои удовольствия, аккуратно спрятал «биль» в чемоданчик (для отчета) и покинул кафе. Военные тайны Крыма его, очевидно, не интересовали.
Прошла неделя после ссоры в баньке, и стоила она Марлену Михайловичу, как говорится, «немалых нервов». Ежедневно он ловил на себе косые взгляды товарищей: видимо, слухи уже начали просачиваться. Телефоны в кабинете звонили гораздо реже, а верхний этаж просто молчал. Звонки, однако, кое-какие все же были. «Соседи» позванивали частенько. По согласованию с «соседями» решено было послать на Остров наиболее компетентного сотрудника «лучниковского» сектора, лучше всего самого Сергеева. Тот, естественно, не возражал, и Марлен Михайлович отлично его понимал. С какими бы противными делами ни отправляешься на Остров, все равно как-то там свежеешь, то ли классовое чутье обостряется, то ли все эти мелкие повседневные удовольствия капитализма, а скорее всего — климат, солнце, особенный этот волнующий ветерок. Марлен Михайлович даже зажмурился, вообразив себя самого в этот момент где-нибудь на набережной Севастополя или на перевале в Ласпи. В момент зажмуривания как раз и прозвучал звонок, которого он ждал все дни. «Видное лицо» очень официально, как будто и не парились никогда вместе, предлагало в течение суток подготовиться для встречи на таком уровне, от которого просто дух захватывает. Завтра в этот же час надлежит быть в том крыле здания, куда даже таким, как он, заказывался специальный пропуск. Готовьтесь к разговору о нынешней ситуации на Острове, минут 40-50, не менее, но и не более, предупредило его «Видное лицо».
