положено. Во-вторых, разве заключать пари не одно удовольствие?
От Редверса я вышел в смешанных чувствах. Можно разоблачить его немедленно – для этого достаточно связаться с бароном Кобемом и всё ему рассказать, но я чувствовал, что узнал ещё не все тайны банкомёта. Например, эта его машина. Что она собой представляет? Разговор с Редверсом убедил меня, что устройство играет не последнюю роль в том ужасном плане, которому следует банкомёт. А в том, что план существовал, я не сомневался. Редверс явно не тот человек, который стал бы развлекаться, играя с местными отдыхающими на сто тысяч. Нет, его цель должна быть масштабна и чудовищна. Как и истинное лицо, которое он скрывал.
До вечера я болтался возле виллы Гровенора, ожидая начала заварушки. Ответил на звонок адвоката нашей семьи, который сообщил, что регистрация фирмы морских грузоперевозок прошла успешно. Сейчас он договаривался о покупке кораблей. Под конец разговора юрист сказал, что поручил своим помощникам набрать персонал. Поблагодарив его, я вернулся к пиву, которое потягивал.
Однако незадолго до полуночи большая часть наблюдателей ушла. Остались только дежурные, изображавшие подгулявших посетителей. Похоже, сегодня штурма не будет. Что ж, тогда осуществлю этой ночью другую операцию.
Заехав к себе, я собрал всё необходимое и отправился к дому Редверса. Становилось всё темнее, и с неба снова начинал накрапывать мелкий дождь. Где-то далеко прогремел раскат грома.
Наконец, я оказался возле сада, окружавшего дом банкомёта. Рядом с основным зданием располагалась хозяйственная пристройка, и я подозревал, что именно там Редверс держит свою машину. Впрочем, мог ошибаться. Я ведь даже не знал, какого размера этот агрегат. Тем не менее, начать решил именно с сарая.
Банкомёт сказал, что будет весь день дома, а значит, к нему придут играть. Возможно, прямо сейчас в гостиной делают ставки. Я взглянул часы. Рановато для карт, конечно… И, всё-таки, вряд ли машину охраняют. От кого? Не такая в Брайтоне публика, чтобы лазать по чужим сараям. Эта мысль меня позабавила: сам-то я намеревался проделать именно это.
Припарковавшись в густой тени под прикрытием разросшейся акации, я осмотрелся и, убедившись, что меня никто не видит, раздвинул кусты и пошёл к пристройке. Дом был съёмный, а значит, Редверс не мог установить камеры наружного наблюдения. Если б не это, нечего было б сюда и соваться.
У двери, к моему огорчению, сидел охранник. Он курил и читал журнал. Нападать на него мне не хотелось. Мало ли… Поднимет тревогу, и придётся уматывать. А главное – я хотел сохранить свой визит в тайне.
Пришлось искать иной путь. Я обошёл сарай, стараясь держаться в тени кустов и деревьев, но нигде не заметил ни достаточно широкой щели, ни расшатанной доски. В голову пришло, что постройка не слишком надёжна: дождь наверняка заливается внутрь, да и мог ли Редверс доверить своё детище такому хотя и громоздкому, но ненадёжному замку и не слишком радивому охраннику. Похоже, машина не в сарае, а где-то в доме.
Отступив от стены, я осмотрел первый и второй этажи. Пожалуй, я смог бы забраться на карниз по водосточной трубе. Если, конечно, она выдержит мой вес.
В эту минуту начался довольно сильный дождь. Меня это обрадовало: теперь никто и носа на улицу не высунет.
Я ухватился за водосточную трубу, поставил ногу на небольшой выступ и полез. Жесть успела намокнуть и скользила, так что забраться на второй этаж оказалось нелегко, но я сумел дотянуться до окон и заглянул в одно. Оно было не освещено, зато крепко заперто. Осторожно перемещаясь вдоль стены, я проверил ещё два окна, но потом мне не повезло: доска, за которую я держался, отошла от стены – старые гвозди не выдержали и стали вылезать из подгнившего дерева! Я едва успел схватиться за выступ и прижаться к нему. Сердце колотилось, как сумасшедшее, так что пришлось потратить несколько минут на то, чтобы отдышаться. Конечно, ничего мне не грозило: в крайнем случае я уплотнил бы воздух и встал на него. Но инстинктам на это было наплевать.
Я прикинул, что делать дальше. И вдруг заметил внизу открытую дверь! Слуга стоял неподалёку под зонтом и разговаривал с человеком в дождевике-комбинезоне. Как раз такие и были найдены в парке после убийств… Лицо разглядеть было нельзя: его скрывал капюшон, а разговор я не слышал из-за шума дождя.
Недолго думая, я спрыгнул за кусты и юркнул в дверь.
И оказался в темноте. Судя по всему, это был чёрный ход. Я поспешил отойти от порога, чтобы не быть застигнутым слугой. Двигаться пришлось на ощупь, не зная, куда приведёт коридор. Откуда-то доносились голоса и топот ног.
Через некоторое время я оказался перед приоткрытой дверью. В щель проникал свет. Несколько мужчин переговаривались – кажется, это были слуги. Через минуту они ушли, и я покинул своё укрытие.
В комнате имелись окна, и, хотя через них проникало мало света, его хватало, чтобы понять: я на половине слуг. Тот, кто выходил поговорить с человеком в плаще, мог вернуться сюда в любой момент, поэтому я прошёл в первую дверь, которую увидел, и плотно притворил её за собой.
Отсюда вела наверх винтовая лестница – вероятно, ею пользовался камердинер Редверса. По ней можно было попасть либо в спальню, либо в кабинет. Машины не могло быть ни там, ни там. Мне пришло в голову, что неплохо бы проверить подвал. Действительно, где ещё в доме спрятать машину. Хотя… возможно, «волшебный» агрегат умещался в шкатулку и стоял на комоде возле кровати Редверса. Но обыскивать весь дом я не мог. В принципе, у меня был всего один шанс. Я решил спуститься в подвал.
На поиски лестницы, ведущей вниз, ушло около пяти минут, при этом я едва не столкнулся с лакеем, направлявшимся куда-то с подносом в руках. В доме становилось всё оживленнее, что было странно: в такую погоду едва ли сюда могли заявиться гости. Тем не менее, похоже, тут к чему-то готовились.
Отодвинув массивный засов, я начал спускаться. Путь освещал карманный фонарик.
Я ожидал, что в подвале будет сыро, но ошибся: воздух оказался сухим и наэлектризованным. Спустившись по ступеням, я почувствовал, как волосы на голове начинают приподниматься.
Пол был твёрдый, выложенный новыми каменными плитами - видимо, Редверс приказал сделать это, когда въехал. Я уже не сомневался, что машина
