– Понятно. А конкретно? Кто пояснит?
– Что там пояснять? Достали нас из пулемёта, пробили башню. Он все осколки на голову принял, хорошо, что был в каске. Так только челюсть и часть лица попортило, больше осколками от брони посекло.
– Ясно. Смените колесо, едите в мастерскую, раненого к доктору. Завезёте и всё поясните. Что другие машины и экипажи?
– Другие всё нормально. Ушли от обстрела.
– Замешкались мы немного. Не специально это, получилось так.
– Ясно. Вели дискуссию, есть ли жизнь на Марсе, забыли, что вы на перевале и тут идёт война, а каждый промах и ошибка оплачивается кровью и битой техникой. Значит, экипаж не принял командира? Что не сказали сразу? Сами себя и наказали. Повезло, что все живы. Остолопы! Шевелитесь. Ждёте меня. Я с вами еду. Машину в ремонт. Все вместе подискутируем потом, в тылу.
Иван развернулся и пошел к позиции второго бронеавтомобиля. Там видно было шевеление. Вот так! Психологическая несовместимость. Трое спелись и решили проучить четвёртого, он им не авторитет. Мальчишеский максимализм, это страшная штука. Никто не хотел уступать! Результат на лице! Это я не видел краснофлотцев, там может быть совсем печально. То их проблемы, пусть учатся самостоятельно сопли себе утирать. Тут с парнями малолетками бы разобраться, как следует. Пуле без разницы кого и за что убить, за избыток гормонов или чванливые мысли.
– Как успехи бойцы?
– Нормально, таш командир! Броневик мы им сделали, теперь его только на руках передвигать можно!
– Ты смотри! Какие молодцы у нас в мастерской! Кто же это такой злобный, что врагов так сильно огорчил?
– Да вы их знаете, таш командир, вон они ремонтируются под горой.
– Ну, а вы? Совсем никак?
– Мы их, таш командир, из пулемёта на весь диск, а потом пришлось от обстрела уходить.
– Удачно ушли?
– Так точно! И ушли нормально и постреляли с толком. Счёт открыли.
Иван поздравил экипаж с боевыми достижениями и предложил выбрать позицию, поскольку машина под горою уходит в ремонт. Третий бронеавтомобиль станет на свободную позицию немного позже. Как определятся экипажи, Иван с ними поговорит, сразу со всеми. Пока Иван отойдёт к краснофлотцам, посмотрит, что там.
«Там» было предсказуемо плохо. Убитых было всего двое, а вот получивших контузию от удара камнем по голове или мелкие осколочные ранения волосяного покрова, таких было семеро. Один обстрел и треть личного состава выбыла из строя. Это при том, что перед этим был проведён инструктаж и пояснения, что такое каска и почему и отчего она применяется.
Иван не стал делать проблем из этого случая, а приватно поставил в известность капитан-лейтенанта, что бойцы бронеавтомобилей командам такого командира подчиняться не буду. Бардака и без него более чем достаточно. Если моряки прибыли на фронт, ради одной цели, чтобы сдохнуть, а не воевать, то у его бойцов цель иная, прямо даже противоположная, чтобы убить врага, а самим остаться в живых. Поэтому в самое короткое время потери в составе краснофлотцев на перевале должны быть восполнены, а пострадавшая при обстреле оборона должна быть не только восстановлена, но и улучшена. Сейчас в порт едет бронеавтомобиль, капитан-лейтенант может на нём доехать до порта. А там уже сам пусть решает проблемы со своими ранеными и их заменой.
Вести дебаты Иван не собирался, поэтому развернулся и пошел к экипажам своих бронеавтомобилей, что останутся на позиции. Надо с ними о многом переговорить. Надо объяснить, что в бою только один человек отдаёт команды, которые надо выполнять немедленно. Задача дня сегодня простая, надо продержаться до вечера. Не исключено, что и завтра она будет точно такой. Судя по тому, что противник зарывается в землю, он не планирует перейти в наступление в ближайшее время. Это может значить, что противник не имеет здесь сил для удара или знает, что порт имеет много бронетехники, и наступление на этом перевале будет стоить больших потерь. Возможно, что противник будет наносить удар в другом месте.
Нам наступать тоже нет смысла. Броня на технике слабая и вся техника будет потеряна очень быстро от огня даже крупнокалиберных пулемётов. Про пушки говорить нет смысла, для них такая броня картон. Задача перед экипажами простая. Срывать атаки противника, тревожить из пулемётов тех кто окапывается на высоте, снаряды беречь и применять в крайнем случае, при атаке бронетехники противника. Относительно каски. В бою одевать её даже внутри бронеавтомобиля, поверх шлемофона, проверено экипажем, что едет в ремонт. Постоянно вести наблюдение и совершенствовать оборону. Лопаты и кирки есть, а бинокль сейчас получите и определите, смены по наблюдению за противником. Наблюдателя меняйте, чтобы глаза не «замылились» и реагировали на все мелочи в обороне немцев.
Постарайтесь до вечера прорисовать оборону на холме. Это важнее, чем обстрел холма. Тем более, что обстреливать нужно группы, а не отдельных одиночек. Помните про снайпера. Один там точно есть, он одного моряка пристрелил. Вот по нему и снарядом можно выстрелить, если блик стекла увидите. Можно и на каску попробовать ловить, а самим наблюдать только через оптику прицела или бинокль, но не бликовать от солнца, смотреть из амбразуры с перекрытием. Будьте осторожны и удачи вам в бою!
В порт бронеавтомобиль поехал под управлением Ивана, место стрелка в кабине занял капитан-лейтенант, экипаж ехал в боевом отделении. Всю дорогу, все молчали. О чём говорить? На дорожных ямах бронеавтомобиль проседал на одну сторону достаточно сильно, похоже было, что не одно колесо пробито, а больше. Тем не менее, доехали до самой мастерской. Бронеавтомобиль накренился на один бок. Диски колёс почти касались земли. Иван посмотрел на экипаж и на машину.
– Значит так. Тот, у которого голова обвязана и кровь на рукаве к врачу. Остальные занимаются ремонтом колёс, потом сдаёте машину в ремонт. Сами поступаете в ремонтную бригаду, навечно. Так и скажите старшему мастеру. «Навечно!» Разошлись по рабочим местам!
– Опа на! Никак эта зверская рожа, опять гоняет всех в округе? Ты чего не в духе, интендант?
– Ого, лейтенант Душегубов! Рад вас видеть в приподнятом настроении. Похоже, вам удалось добраться до порта и даже раньше противника.
– Ну, зачем так официально? Хотя признаюсь, что твою фамилию я не знаю. Ну, не успел узнать.
– Ну, осталось добавить, что она тебе и не нужна, жил, живёшь и будешь жить без неё.
– В общем так. Ты прав. Счёт два, ноль в твою пользу.
– Ладно, лейтенант, извини, дела. Потом, может быть.
– Ага. Давай. Хотя погоди. Может, подскажешь, где тут начальник мастерских товарищ Валенков? У меня к нему дело.
– Я начальник мастерских Валенков. Что там за дела?
– Хм. Не врёшь? Хотя какой резон. По всему фамилия у тебя должна быть Зверев, а тут Валенков…
– Товарищ лейтенант Душегубов. Должен напомнить, что у меня неотложные дела, связанные с боевыми действиями, а вы мне неспешно предлагаете сыграть в «верю и неверю».
– Ага. Товарищ Валенков, генерал приказал передать вам оружие и боеприпасы моего отряда, с которым мы вышли сюда.
– Что там?
– Три миномёта ротных и к ним тридцать мин. Три пулемёта, один из них МГ сорок второй, остальные чехи.
– Ствол запасной на МГ сохранил?
– Да. Ствол, две коробки и три ленты, на чехов по шесть магазинов. Стволы запасные тоже в наличии.
– Молодец, лейтенант. Для нас миномёты и мины сейчас поистине несметные богатства.
– Генерал примерно так и сказал.
– Хорошо. Давай, неси всё вон к тому зданию, это мастерская. Жаль, что снарядов не прихватил до кучи.
– Так тут дело такое. Некому нести сокровища, все в лазарет отправлены, а я пока как самый…
– Много вышло?
– Пятнадцать. Шестеро как у меня самого контузии, да царапины. Прочие серьёзнее.
– Хорошо. Пошли дам людей. Сколько там надо?
– Десяток.
– Десятник. Бери людей и на перекур. Надо принести оружие и боеприпасы. Товарищ лейтенант покажет, где и что взять. Принесёте в мастерскую, у дверей арсенала сложите.
