— Какие у вас полномочия, сэр Томас?
— Я прибыл с ознакомительными целями, — уклончиво отвечал британец. — Я не обладаю посольским статусом. Но мои слова будут сказаны ближайшему помощнику короля Англии — сэру Эдварду Хайду, канцлеру казначейства его величества.
Белов удовлетворённо кивнул и, сделав продолжительную паузу, словно собираясь с мыслями, проговорил:
— Дело в том, сэр Томас, что с королём Кристианом, как и с русским царём, нас связывают дружеские отношения и взаимовыгодные интересы. К тому же взаимные интересы Москвы и Копенгагена прекрасно дополняют друг друга, никоим образом не конфликтуя.
— Надеюсь, мы также сможем иметь дружеские отношения? — воскликнул вдруг Патрик Дойл, удостоившись благосклонного кивка старшего товарища вкупе с его недовольным взглядом.
— Возможно, — учтиво ответил Брайан. — Чьи интересы вы представляете, господа?
— Бога и короля! — вновь воскликнул Патрик, снова проявив свою нетактичность.
Тут уже и Белов с неудовольствием посмотрел на Дойла. Тассер немедленно, говоря лишь одними губами, приказал молодому компаньону впредь держать язык за зубами.
— Как сказал мой друг, — продолжил Томас, — мы представляем интересы короля Англии, Шотландии, Ирландии и островов Карла Стюарта.
— Насколько мне известно, в данный момент у Карла большие трудности? — сказал ангарец, внимательно наблюдая за британцем.
— Проблемы немалые, но наш король сможет призвать себе удачу. Поражения мы не потерпели, — спокойно отвечал Томас.
— В таком случае вам следует беречь своего короля и не позволять ему рисковать собой. Ибо он — это то знамя, которое вы несёте. Попробуйте договориться с ирландцами, шотландцами.
— Так что насчёт ваших мушкетов? — Тассер впервые проявил нетерпение, чем выдал своё волнение.
— Касательно нашего оружия, — проговорил Белов. — Я напишу письмо моему князю, вполне возможно, что мы сможем начать поставлять вам мушкеты. Но для этого нам необходимо спокойствие на Балтике. А оно будет обеспечено после победы Дании над Шведским королевством. — И ангарец встал со стула, показывая, что время встречи истекло.
— Анна, мать нашего короля, датская принцесса, — вставая, проговорил Томас, — и король Карл вряд ли будет желать поражения отечеству своей уважаемой матери.
— Время покажет, дорогой друг Томас, — позволил себе некую снисходительность Брайан, провожая того до дверей. — Наше сотрудничество будет возможно только после установления мира на Балтике, — напомнил ангарец уже вышедшим из кабинета британцам.
Внешний двор замка был залит ярким солнечным светом, игравшим бликами на окошках низких домиков, стоявших там. Немногочисленные внутри укреплений деревья лениво шумели листвой в угоду мягкому ветерку, дующему с гавани время от времени. А вездесущие воробьи, стайками скачущие по вымощенной камнем мостовой, чирикали громко и весело. Уж им-то было не до человеческих проблем.
Открыв окно, Брайан проводил взглядом англичан, сопровождаемых дружинниками до мостика над заполненным водою рвом, после чего снова сел за стол. Взявшись за карандаш, Белов ещё раз прокрутил в уме весь разговор с британцами и, вздохнув, принялся писать отчёт о переговорах. Опираясь на него, Брайан планировал чуть позже написать в Ангарск более развёрнутое послание, присовокупив своё мнение по вопросу возможного сотрудничества с роялистами.
— И пожалуй, теперь надо поскорее начать укрепление бастионов и устроить казематы для орудий вокруг замка, — обратился к своим товарищам ангарский наместник. — Бруно, нужен хороший инженер-фортификатор для организации работ. Найдёте в Курляндии такового?
— Отчего же не найти, герр Брайан? — ответил Ренне. — Найдём!
Столичный округ, Ангарский посад, 2-я линия Весна 7152 (1644)
Молодой парень в форменном обмундировании, провожаемый семьёй, остановился у околицы. Обняв отца и мать, он взял на руки Андрейку, сына соседей, также провожавших его сегодня. Малыш доверчиво прижался к нему личиком и цепко обхватил ручонками за шею, после чего немедленно захныкал.
— Ты иди, Сташко, — проговорила мать, забирая Андрейку на руки. — Что влагу разводить да сердце изводить? Вона пароход гудки даёт, а значит, ждут тебя.
— Ну, бывай, сын! — ещё раз обнял сына Славков-старший. — Служи по чести. А за нас не беспокойся, всё будет хорошо. Ты, главное, опосля по рации в весточке обскажи всё как есть. Староста передаст.
— Хорошо, отец! — воскликнул Сташко и, придерживая рукой винтовку, припустил к пристани.
Он и ещё дюжина молодых жителей Ангарска отправлялись на верфи Албазина, где были заложены остовы двух кораблей-близнецов — корветов «Удалец» и «Забияка». Пароходу, что вёз работников до самого Читинского острога, оставалось забрать ещё небольшие группы людей в Усолье и Новоземельске. Судно, пыхтевшее чёрным дымом, тянуло за собой и баржу с машинами, узлами и механизмами для паровых корветов. Вскоре второй пароход должен будет туда же доставить с Ангары оставшиеся части машины, снасти и вооружение для корветов.
К своим неполным двадцати годам Сташко Славков окончил с отличием среднюю школу, прошёл курсы стрелков и последние два года обучался в Удинском военном училище на артиллериста. Пример Яна Вольского, переселенца из числа литвинов, воодушевлял Славкова ещё в училище. Вчерашний сын часовщика из Орши сейчас был капитаном артиллерии в Сунгарийске — важнейшем форпосте всего княжества. Попутно с основным обучением он учился выполнять плотницкую и столярную работу, которая была нужна на верфях. Да и знание какого-либо ремесла — необходимость для каждого ангарца. Ведь армейская жизнь такова, что сегодня ты стреляешь во врага, а завтра строишь, ремонтируешь, льёшь металл или водишь пароход. Так и в Албазине — сначала корабль надо было, что называется, сделать, а потом на нём служить.
Датские и немецкие мастера-корабелы недолго обсуждали проект корветов группы капитана Сартинова. Как профессионалы своего дела, они поначалу сдержанно, а потом и восторженно оценили знания ангарцев, в том числе в вопросе решения проблемы поперечного изгиба балок. Под руководством бывших офицеров Северного флота мастера смогли научиться количественно определять напряженное состояние элементов корпусных конструкций и рангоута, заранее рассчитывать водоизмещение корабля, а табель корабельных пропорций стал для них сущим откровением. Многие работы офицеров европейцам и вовсе нельзя было показывать, ибо в этом случае их и совсем не следовало бы отпускать домой. Ни к чему было заниматься прогрессорством европейского кораблестроения. От датчан сначала требовалось сработать на наклонном стапеле киль со штевнями, днище и борта судна по всей высоте со всем набором и обшивкой — то есть сделать эдакую водонепроницаемую скорлупу будущего корвета. Уже потом, на втором этапе, скорее всего на следующий год, эту пустую скорлупу, освободив от распорок, можно будет спустить на воду. Ну а далее датчане должны будут показать своё искусство устройства облегчённого парусного вооружения — такелажа, рангоута и парусов.
