мониторил все ресурсы, которые были связаны с талантами. Был ещё один отдел такого плана, но он занимался широкопрофильной деятельностью, генерацией мемов, созданием позитивного образа государственных героев и негативного образа негосударственных талантов, отслеживанием анонимных обращений и тому подобной деятельностью, располагаясь где-то на северо-западе города.
Гики из ВАО на Заневском, плотнее работали с операми и командами талантов и больше времени посвящали активной деятельности. Почти сразу, через Азамата, отловив в столовке одного из интернет-гуру, Сергей узнал о любопытном способе подкалымить.
— … поверь мне, всё абсолютно легально. — Павел, молодой, кудрявый айтишник, вызывающе неформального вида, в толстовке с принтом «Амфибийные силы фанатской любви» [0], токсично-зелёные оттенки которого резали глаз, грозя вызвать цветовую эпилепсию, горячо убеждал Сергей в своей правоте, размахивая руками.
— Да, оперативникам запрещено выкладывать информацию о деятельности Комитета. Но только оперативникам. Аналитикам и системщикам можно, причём не только можно, у нас отдел ещё должен заниматься PR-деятельностью. Дальше смотри, что мы делаем. Заводим под тебя канал. Ты нам даешь видосы со своего снаряжения и в письменном виде разрешение на их редактуру и использованием. Затем мы просматриваем всё, вырезаем любые личные данные, лица и информацию конфиденциального характера, с этим строго. В итоге на выходе у нас видеорепортаж прямо с места событий, который мы заливаем тебе на канал.
Увлекшись, Павел начал раскладывать куски хлеба и булки по столу, поясняя как работает схема.
— Смотри, у тебя закрывается вопрос независимого видеоконтроля, мониторь комменты к видео, фантусовка их на секунды разберёт и всех опознает. При хороших просмотрах мы тебе подключаем монетизацию, наших двенадцать процентов, от тебя требуется только номер карточки, основные платформы мы тебе делаем и там примерно два доллара за тысячу просмотров, в среднем. Наш отдел закрывает PR-активность и мониторинг соцсетей, ну и анализ твоих видео самособой. Просто с этого каждый будет иметь свой процент.
— А налоговая? Внутренние комиссии?
— Так в этом и фокус. Налоговую мы закрываем, у нас зарегистрированная фирма, которая как раз и получает доход, с которого выплачивает налог, снимает нашу долю и отправляет тебе твою часть. Внутренняя комиссия придраться не может, ты получаешь доход от фирмы, за консультационные услуги, но фактически все твои консультации сводятся к тому, что ты либо одобряешь видео для выкладки, либо нет. Саму выкладку ты не делаешь, её делаем мы, в рамках стратегии информационного отслеживания. А нам это разрешено.
Не став сразу соглашаться, Невский пообещал подумать. Судя по всему, тема была рабочей. В вопросах коммерции в Комитете было всё просто, если у тебя оставалось время и желание заниматься посторонней деятельностью, не наносящей ущерба организации, вольному-воля. Кто-то занимался консультацией частных фирм по вопросам талантов, кто-то видео. Парочка уникумов умудрялась поддерживать какие-то старые темы, но скорее при помощи коллег, чем полностью самостоятельно.
Комитет, смотрел на это сквозь пальцы, ровно до тех пор, пока работник не давал повода эти пальцы сжать. Но если пальцы сжимались, то вырывали они самое дорогое и по самые гланды. Создавалось впечатление, всё больше усиливавшееся с каждым новым кусочком информации, что в Комитете действовал какой-то свой собственный внутренний отбор, как будто сюда могли взять любой моральный флюгер способный на любую хуцпу, если это было полезно для дела. Но где-то на песке была начерчена очень тонкая линия, пересечение которой, могло привести к самым неприятным последствиям.
Отчасти это можно было сравнить с местечковым отделом полиции, который поддерживает порядок на земле. Никто не заблуждается на свой счёт. Все знают, что начальник держит пару козырных мест, патрули за откуп отдают выпивох жёнам, участковый смотрит сквозь пальцы на мелкие нарушения, опера списывают на агентах выплаты. Но все четко понимают правила игры, и когда в район забредает ООР, объявляется тревога или всплывают подснежники с четко видимой серией, все начинают работать. Потому что это их земля, им тут жить, тут их интересы.
В Комитете вопрос явно стоял острее. Начальство требовало и платило за реальные результаты, оставляя пространство для творческой свободы, поддержка была четко выраженной, все сидели в одной лодке. А за бортом этой лодки плавали акулы, которые легко могли сожрать зарвавшихся и неосторожных.
Вопрос был в том, как не оказаться за бортом.
День между сисадминским отделом, ВАО и архивом, прошёл сравнительно спокойно. Ершов периодически отлавливал Серёгу, вручал ему гору-другую бумаг и заданий, и нежно, начальственно наподдав [1] отправлял его разбираться с досье на группировки. Ближе к вечеру, убедившись, что он не хочет провести ночь в сисадминском логовище, по ряду причин, Невский с двумя охапками досье, отправился в УКПЗ[4], завалившись на тонкий матрас и подперев дверь форменными ботинками.
На удивление, больше похожая на гроб для депривации, камера оказалась сравнительно комфортной. Найдя поломанную спинку от офисного кресла, пару пледов и стащив в соседней камере ещё один матрас, Сергей оборудовал себе весьма приличную лежанку, на сон грядущий решив изучить, тех с кем ему в ближайшее время предстояло столкнуться.
Многообразие группировок Петербурга можно было поделить на несколько категорий.
Коренные, родившиеся или переродившиеся здесь, в городе.
Дочерние, отпочковавшиеся от родительских с той или иной целью.
Понаехавшие, ответвления или представители посторонних организаций, приехавшие в Петербург, порешать вопросы или заявить о себе.
Подходили под градацию и группировки злодеев, и группировки нейтрального плана и конечно же банды героев.
Одни группировки представляли собой монолитный блок, спаянный какими-то своими внутренними связями, другие представляли собой альянс разнородных групп и отрядов, на каком-то подобии общего каркаса.
«Пасюки» относились к первому типу, группировка несмотря на то, что делилась на какие-то группы, обладала плотными вертикальными и горизонтальными связями. К концу дня, у Сергея уже было понимание, как он влип. Помимо Барсук, в награду за его живую тушку вложился и ещё один лидер группировки — Маус.
К двум миллионам возможного куша, ещё семьсот тысяч подвесил Горнист, один из старожилов города и «Пасюков» начинавший в 2014 году. По мелочи оставшиеся члены группировки из числа тех, кто решил вложится в награду за оперативника из Комитета, деньгами или услугами, довели цифру почти до четырех миллионов.
Невский щедрость предложения оценил, и теперь даже в здании Комитета, держал под подушкой заряженный револьвер, который ему подогнал Илья. Пока что у «Пасюков» отсутствовала надежная информация, но это было вопросом времени, в таких играх, досье сольют не столько коллеги, сколько начальство. Пустить информацию по линии, найти все возможные утечки, запустить дезинформацию, прозвонить все концы.
На стороне Сергея, отвлекая «Пасюков» от его персоны, играло несколько факторов.
