- Да… был такой…
- Откровенно говоря, вас списали. Все, кто видел состояние раненого, считали вашу смерть решенным вопросом. Выжившего пленного даже никто и не искал - зачем? И так было ясно, куда он подевался - шанс выжить был минимален.
- Так, почему же вы здесь, герр шарфюрер?
- Орднунг, герр оберстлейтенант, орднунг! В лагере провели перепись заключенных, эти материалы доложили наверх, копия попала к нам… дальше все просто.
Внизу послышался рокот моторов. Небольшая колонна из трех грузовиков выехала из-за холма и двинулась в степь. Надо полагать, это повезли раненых. Ну, что ж, хотя бы это я успел сделать.
- Так что, герр шарфюрер, мою судьбу можно считать решенной?
- Ну… в известной степени это зависит и от вас тоже. Проявите благоразумие - все может быть…
- Что ж, герр шарфюрер, я готов следовать за вами.
- А ваша готовность мне для этого и не требуется, достаточно моего желания. Венцель!
- Я, герр шарфюрер! - стоявший сбоку от меня эсэсовец щелкнул каблуками.
- Пленного - в машину! Я пока попрощаюсь с начальником станции.
- Яволь!
Меня бесцеремонно прихватили за локти и поволокли к автомобилю.
Машина у шарфюрера оказалась достаточно вместительной, оба конвоира без затруднений разместились у меня по бокам. В разговоры они не вступали, да и я с ними не собирался обсуждать животрепещущие проблемы. Водитель вообще на нас внимания не обратил, продолжал подремывать на своем месте.
Шарфюрер отсутствовал уже минут пять и у меня было время прикинуть свои шансы.
Убрать конвоиров? Вообще не вопрос. Карандаш за отворотом пилотки они все дружно прозевали. Или просто не придали ему никакого значения. Ну, хорошо, этих я слеплю. Потом водителя чем-нибудь оглоушу или попросту придушу. Что дальше? Немцев рядом полно, даже если я прихвачу трофейный МП, пусть и не один, всех все равно не положу. Уехать на машине? Запросто. Только вот, что скажет на это шарфюрер, когда от майора назад придет? Так или иначе, но шума не избежать. А что за этим последует? Правильно, немцы вызверятся и начнут закручивать гайки. Вероятность успешного прорыва в этом случае резко упадет. Значит, что? Значит - сидим. Ждем шарфюрера и никуда не рыпаемся. Так, с этим ясно. А с чем неясно?
Неясного было много. Прежде всего - необъяснимый интерес немцев к моей персоне. Приказ НКВД - был ли он на самом деле? Насколько я успел разобраться в личности шарфюрера, он не врал. Значит, приказ имел место быть. С какого это рожна за мной теперь гоняется еще и НКВД? Почитать бы сей документ… Однако же, ехать в гости к неведомому гауптштурмфюреру, пусть даже и для этого, не хотелось. Нет, я бы не прочь вдумчиво и обстоятельно с ним побеседовать. Но только не на его территории. И не на его условиях. Для этого присутствующий конвой мне совсем не нужен. Одного сопровождающего еще можно прихватить, но тащить с собой всю эту кодлу? Обойдутся. Ладно, пока там шарфюрер ходит, можно и поспать. Или, хотя бы, подремать…
Шарфюрер пришел только через полчаса. Выглядел он раздраженным, судя по всему, разговор с майором был нелегким.
Кройцер уселся на переднее сиденье, и что-то буркнул водителю. Со мной ему говорить, видимо, было неохота. Ну уж нет, дорогой товарищ, так мы не договаривались. Мне еще из тебя много чего вытянуть надо, а ты дуешься. Непорядок.
- Герр шарфюрер, позвольте вопрос?
- Что еще, оберстлейтенант?
У-у-у, какие мы сердитые! Куда же вежливость девалась? Понимаю, тяжко тебе пришлось, но мне-то до этого какое дело? Я к вам в гости не напрашивался.
- Куда мы сейчас направляемся?
- А вам, оберстлейтенант, не все равно?
Машина, тем временем, вырулила на дорогу и притормозила у КПП. Вот немцы, вот аккуратисты! Несколько часов тут стоят - и уже временный КПП готов! Да, надо им отдать должное, умеют. Причем, не когда хотят, в отличие от нас, а всегда. Или, почти всегда. Часовой на КПП заглянул в машину, осмотрел пассажиров, и взял у шарфюрера документы.
- Вы везете с собой пленного, герр шарфюрер?
- Вот мое предписание, и сопроводительное письмо от начальника шталага 4в.
Часовой просмотрел бумаги. Все это время нас внимательно ощупывал автоматный ствол его напарника. Тот к машине не подходил, стоял за мешками с песком чуть в стороне. Проверив бумаги, часовой поднял трубку телефона и что-то спросил. Подождал ответа, подошел к машине и передал документы шарфюреру.
- Счастливого пути, герр шарфюрер!
Тот буркнул в ответ что-то неразборчивое и наша машина вырулила на дорогу. Да, в одиночку я бы тут точно не проехал…
Начальнику … гарнизона полковнику Мойзелю
Докладываю Вам, что 29 августа 1942 года на станции Веденеево по, неустановленным в настоящий момент причинам, произошло самовозгорание штабеля со строевым лесом. Данная партия леса была предназначена для срочной отправки на предприятия рейха, и ввиду этого, складирована в непосредственной близости от железнодорожных путей. Принятыми срочными мерами силами гарнизона станции и обслуживающего персонала своевременно потушить пожар не представилось возможным. Загорелись и начали взрываться вагоны с боеприпасами. Взрывами было убито четыре солдата и один рабочий из числа обслуживающего персонала. Семь солдат получили ранения. Вызванный по тревоге пожарный поезд № 11 на станцию так и не прибыл.
Ввиду сложившейся сложной обстановки и невозможности потушить пожар собственными силами, комендант станции майор Роммер приказал личному составу покинуть опасную зону. Вагоны с боеприпасами продолжали гореть и взрываться. Снаряды разлетались на большое расстояние. Сохранялась опасность взрыва станционных складов с боеприпасами. В этом случае потери среди солдат вермахта были бы очень велики. Для тушения пожара были привлечены военнопленные, находившиеся в расположенном поблизости от станции шталаге 4в. Для их сопровождения к станции и охраны в процессе тушения пожара, командиром 2-го батальона 141-го пехотного полка была выделена рота солдат. В помощь роте было придано шесть бронетранспортеров и восемь мотоциклов с пулеметами.
В 15.10 пленные, в количестве 637 человек, прибыли на станцию. Для руководства ими на месте тушения пожара, начальником шталага 4в лейтенантом Коссовски, был назначен пленный подполковник Красной армии Леонов. На вопрос майора Роммера, каким образом среди рядовых красноармейцев оказался подполковник, лейтенант Коссовски не ответил.
В 15.30 пленные приступили к тушению пожара. В течение трех часов им удалось частично локализовать и погасить значительное количество очагов пожара. Была произведена обваловка станционного склада боеприпасов, чем существенно снижен риск его подрыва разлетающимися из горящих вагонов снарядами. При этом погибло значительное количество пленных.
