Когда я достал одежду, в которой намеревался выйти на ринг, и надел ее, окружающие и вовсе потеряли ко мне всякий интерес, продолжив прерванные разговоры.
* * *
Рююто бьет ногой. Нырок вниз…. Не успеваю… Шестьдесят пять.
Рююто бьет ногой. Нырок вниз с ударом в пах. Контрблок. Не успеваю. Шестьдесят шесть.
Рююто бьет ногой. Нырок вниз. Удар. Попал! Шестьдесят семь.
Рююто бьет ногой. Нырок вниз…
* * *
— Мелкий-сан! Мелкий-сан! — Медитация, оказывается, плавно перешла в сон, и парню-посыльному пришлось меня будить. — Ваш выход! Вас вызывают!
Я вытащил из сумки маску, нацепил ее и вышел. Судя по часам над выходом из раздевалки, сейчас было без четверти десять. Ого! Часа на два-три придавил! В раздевалке оставалось человек шесть, которые проводили меня удивленными взглядами.
Антураж зала был выполнен в постакалиптическом духе: ржавые металлические листы, знаки радиационной и биологической опасности. Ринг находился в «яме» в середине зала, пол ринга был выложен коричневыми спортивными матами… то ли из кожи, то ли из кожзаменителя. Столики из нарочито-неаккуратно сваренного металла располагались по периметру «ринга» на возвышении два метра и далее поднимались амфитеатром в три ряда.
Над центром ринга в огромной клетке, подвешенной к потолку на толстой «ржавой цепи» (хотя, если присмотреться, то можно было увидеть тонкие тросики, страхующие основную конструкцию), стриптизерша исполняла свои «грязные танцы»… средненько, как на мой вкус — вяло и без огонька. Хотя Малышу и этого хватило бы. Под грохочущую музыку.
Зрителей в зале было человек пятьдесят — понятия не имею, много это или мало для этого клуба. Люди сидели за столами или стояли, оперевшись о поручень ограждения вокруг ринга.
Когда я вышел на ринг, послышался смех и свист. Ну и издевательское:
— Разносчик пиццы! Ха-ха-ха!
Видимо, одни тугодумы решили повторить очевидное для других тугодумов… Имбецилы — они такие…
— Привет, Анонимус! Добро пожаловать на деанонимизацию! Гиасс — не использовать!
О! А это кто-то поумнее. И относительно трезвый — по пьяной лавочке слово «деанонимизация» без запинки не выговоришь.
* * *
— Рабочий комбинезон разносчика пиццы, Старейший. Белый комбинезон с надписью «Пицца Хат» и рисунком красной летающей тарелки. И маска Гая Фокса. Сумку он собрал вчера вечером.
— Предположения?
— Ну уж точно не разносчиком пиццы подрабатывать! Бои без правил, конечно!
— Хо-хо-хо… Какая вера в ученика! Молодец, Кэнсэй! Ну, что ж… Акисамэ, на тебе больницы и морги. Сакаки — полиция. Кэнсэй — поговори с этими смешными ребятами со шрамами и татуировками. А я займусь теми, кто в Токио это дело… держит.
— А… я?
— Жди у него дома, Сигурэ. Мототсугу можешь не опасаться — он давно уже все понял… Интересно, что он предпримет?
— А… — па?
— Как обычно, Апачай! Спрашиваешь духов и птиц! В этом тебе нет равных! Очень надеюсь, что Подземный Мир не сегодня заберет своего демонёнка…
* * *
— Ха-ха! — Рассмеялся конферансье в микрофон. — Доставка пиццы Синему Зверю! В собственной упаковке! Боец Мелкий! Приятного аппетита, Синий Зверь!
Синий Зверь — рослый боец, обнаженный по пояс, в синих обтягивающих штанах — и Мелкий — щуплый невысокий человек в белом комбинезоне с надписью «Пицца Хат» и в белой маске какого-то крайне улыбчивого персонажа с тонкими усиками и острой тонкой бородкой — стали сходиться…
Было видно, что Синий Зверь уверен в своих силах, хоть и удивлен тем, какого задохлика против него выставили. Но: работа — есть работа! Он поигрывал мышцами, поворачивался то в одну сторону, то в другую, демонстрируя лоснящиеся в свете софитов бицепсы зрителям… и, конечно же, зрительницами… А потом неожиданно (как ему казалось) ринулся на противника.
Мелкий «замешкался» и Синий Зверь, сбив его с ног, рухнул сверху. Однако, Мелкий неожиданно легко выкатился из-под противника (который, кажется, и сам был слегка оглушен своим тактическим приемом и, к тому же, умудрился напороться на локоть противника, который тот, все так же «неловко» и «нечаянно», подставил) и, как пушинка, вскочил на ноги… вполне натурально покачиваясь, но не забыв поправить маску.
Зрители свистели и улюлюкали. Им было смешно и они тоже недоумевали, как против красавца Синего Зверя можно было выставлять этого щенка Мелкого!
Но несколько зрителей, являющихся практиками боевых искусств и, по этому, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО в них разбирающихся, отложили столовые приборы, а кое-кто даже встал и подошел к перилам ограждения ринга, чтобы ничего в этом поединке не пропустить.
Обмен ударами, блоками… Какое-то время противники «танцевали» друг против друга, сходясь и нанося удары. При этом стала заметна разница в стилях: Синий Зверь, прижав кулаки где-то в районе подбородка, слегка подпрыгивал в высокой правосторонней стойке, а Мелкий, тоже перемещался в высокой стойке, но — без прыжков, непредсказуемо меняя как сторону, так уровень защиты.
Через три минуты одному из противников это надоело: без всяких промежуточных движений, будто неведомый режиссер их вырезал, Мелкий «в следующем кадре» уже стоял в классической низкой стойке-выпаде с УЖЕ нанесенным ударом. Простым заурядным классическим ударом «цуки»… Громкое «Ха!» на мгновение заглушило музыку. Стриптизерша сбилась с ритма и чуть не упала, промахнувшись рукой мимо шеста, но на это никто не обратил внимания.
Синий Зверь, как подстреленный, начал оседать, закатывая глаза… И скрючился в позе эмбриона на матах.
Небольшая часть зрителей — те самые разбирающиеся — восторженно зааплодировала. Кое-кто даже не сдержался и закричал, сложив ладони рупором:
— Найс шот!
— Иппон!
— Chisto yobnul!
Другая часть зрителей, бывшая в курсе квалификации этих, аплодирующих, тоже начала одобрительно хлопать, взглянув на «разносчика пиццы» уже немного другими глазами.
Но, как всегда, нашлись и те, кто, перебрав спиртного, ничерта не поняли. Они начал кидать на ринг объедки со своих столов, и возмущенно кричать, призывая Синего Зверя подняться и хорошенечко навалять этому дохляку… К идиотам тут же ринулись официанты и рослые ребята-вышибалы — успокаивать и утихомиривать…
Но на арену кидали не только объедки и ложки-вилки.
Мелкий все так же стоял над постанывающим противником. Хоть его маска и ухмылялась ехидно, но было понятно, что он не знает, что ему делать дальше… С одной стороны, время, отведенное на поединок, еще не вышло, а с другой — всем разбирающимся было понятно, что Синему Зверю понадобится куда больше времени на то, чтобы прийти в себя, чем оставшиеся семь минут… в конце концов, это не файтинговый фильм с превозмоганиями и не театрализованные представления «бои без правил» по телевизору.
