— Великолепно… — незнакомец, судя по тону и в самом деле был доволен — я так и думал, что на моем файле стоит цифровой триггер. Вы знаете, что это такое?
— Подпрограмма, фиксирующая обращения к тому или иному файлу?
— Она самая. Маленькая такая программка, которая записывает данные всех, кто открывает нужный файл. Когда они увидели, что вы открыли файл второго уровня — они активизировали второй уровень защиты. Пробили физический адрес нахождения терминала, откуда идет запрос и позвонили. Обычный, внешне невинный звонок — «ошиблись номером» или «реклама по телефону». И голосовой анализатор на другом конце трубки. Когда вы не ответили — они успели за такое короткое время поднять вашего дежурного и отправить его на проверку, кто работает на вашем терминале. Пока они вас не знают и за вами не следят — но не далее как утром они снимут данные с вашей пропускной системы и узнают, кто в этот момент, в то время пока отправляли запрос, был в здании. Сравнят распечатку с кодом допуска и выйдут на вас. Ах, как здорово…
Кое-что старший агент Эрнандес знала и так — все-таки она не в супермаркете работала. Но все равно, от изложенного плана действий противника становилось жутковато. Хотя она старалась всеми силами сохранить самообладание, не показать слабость перед неизвестным — все равно, в груди поселился мерзкий такой, холодный комочек страха.
— Кто это они? Вы знаете, про кого говорите?
— Нет. А вы?
— Нет… Что они хотят?
— Они хотят, чтобы опасная информация не вышла наружу. Они хотят также убить президента — подготовка операции идет полным ходом, неужели вы этого до сих пор не поняли?
Марианна пыталась понять что же ей сейчас делать — с такой ситуацией она не сталкивалась никогда. Поговорить с «Ковбоем»? И что она ему скажет?
— Что вам нужно?
— Мне… Ну для начала, чтобы вы мне поверили. Затем мне нужна какая то официальная аккредитация, чтобы я мог участвовать в обеспечении безопасности вашего президента.
— Это невозможно. Такую аккредитацию я вам не могу дать.
Требуй невозможного. Это еще один манипулятивный ход, очень тонкий. Если хочешь получить что-то от человека — потребуй сначала то чего он дать не сможет. В десяти процентах случаев он тебе это даст, потому что бывает всякое. Остаются девяносто — их ты реализуешь когда будешь постепенно понижать планку требований. Это как с дамами — просто пригласи прогуляться в саду и послушать соловьев…
— Как я тогда смогу спасти президента?
— Если вы не лжете, то президента спасать придется мне. Я не могу дать аккредитацию в спецгруппу охраны человеку, который сам признал то, что является иностранным агентом, и мало того — возможно и маньяком…
— Маньяк, да еще и иностранный агент. Слишком много на мою бедную голову, вам так не кажется. Одно к тому же почти начисто исключает другое.
— Как бы то ни было — аккредитацию вы не получите.
— Как тогда предлагаете поддерживать связь?
Добивайся того, чтобы выходы из сложившейся ситуации предлагал твой контрагент по игре. Никто не скажет «нет» на то предложение, которое сам же и внес — стопроцентно.
Марианна задумалась. Все что здесь происходило было безумием, и то что ей предлагали сделать — тоже было безумием. Но незнакомец был единственным из всех, кто не только понял ее опасения относительно предстоящего визита президента в Лондон, но и подтвердил их, заявив, что готов ей помочь. Ни от одного сотрудника Секретной службы она помощи не получила. И поэтому ей не хотелось терять эту связь.
— Сделаем так… — решилась она — если вы действительно представляете русскую разведку, вы можете организовать журналистскую аккредитацию. Так?
— Допустим — улыбнулся незнакомец
— Сообщите мне на какое имя. Я сделаю вам аккредитацию как журналисту в пресс-службе Белого Дома. Верней, аккредитацию сделаете вы себе сами, я просто не вычеркну вас из списка. Большего я сделать не могу.
Незнакомец улыбнулся
— Журналистскую аккредитацию могу получить и я сам.
— Уверены?
— Уверен. У вас же не проверяют отпечатки пальцев при сборе сведений на получение аккредитации, ведь так?
— Проверяют. Стандартная проверка.
— Нет, не совсем. Вы сдаете бланк с отпечатками, и их проверяют по базе данных в числе прочих проверочных мероприятий. Но потом, когда пул журналистов сопровождает президента в его поездках — отпечатки пальцев у журналистов каждый раз же не проверяют, верно? Одни и те же примелькавшиеся лица, одна и та же журналистская карточка, стандартная проверка на оружие и взрывчатку под аркой металлодетектора…
А ведь верно…
— Вы опасный человек. Напишите мне имя, на которое будет аккредитация…
Картинки из прошлого. Начало восьмидесятых. Одесса
Первый поросенок пошел на базар,
Второй поросенок забился в амбар,
Третий поросенок устроил пир горой,
Четвертый поросенок ложки не получил ни одной,
А пятый, плача, побежал домой.
Агата Кристи.
Если спросить меня, где я был счастлив — то я серьезно и надолго задумаюсь. Может, даже и не отвечу вслух. Но где-то в душе, далеко-далеко, в самой потаенной каморке, запертой на замок, ответ этот хранится.
Одесса…
Город у Черного моря. Город, где прошло мое детство — в нем, да в Севастополе, иногда в Константинополе, но летом — обязательно в нем. Старый городской Воронцовский дворец, построенный одним из моих пращуров, бывшим генерал-губернатором этого благодатного края. Дворец, который я любил даже больше чем дворец в Алупке, недалеко от Ливадии, где летом жил мой старый друг и товарищ по всем играм. Шумные и говорливые улицы, плотная, спасительная в жару тень каштанов. Трамвай, идущий по всем станциям Большого Фонтана, на котором при известной сноровке можно прокатиться и зайцем. Привоз, где я тоже иногда бывал, впитывая незнакомые и очень загадочные словечки. Дерибасовская и знаменитый сад на ней, бывшая вилла основателя города, испанского адмирала Хосе де Рибаса, воевавшего за русскую корону и основавшего сей город. Памятник знаменитому градоначальнику Одессы Дюку де Ришелье, поразительно честному, предприимчивому и порядочному человеку, заложившему основу знаменитого «одесского духа» и ставшему потом премьер-министром Франции. Километры и километры отличнейших пляжей, чайки и теплое, ласковое Черное море…
Нас было пятеро — пять поросят, как у Агаты Кристи. Так мы себя прозвали не сами — так нас прозвала государыня, когда один раз мы явились пред ее очи, все впятером, после неудачной попытки покорить один из каменных склонов в окрестностях — мало того, что на нем в изобилии росла колючка, так еще и дождь пошел во время нашего предприятия. Пятеро друзей — четыре пацана и одна девчонка, прибившаяся к нам и которая нам совсем не была нужна — но от которой избавиться было решительно невозможно. Пять поросят…
