— Бутылка… — пробормотал он, медленно обводя глазами комнату. — Где-то ведь была…
— Хагрид! — крикнул я. — Ты вообще меня видишь?
Бесполезно. Лесничий пребывал в состоянии, в котором у людей пропадают из памяти целые часы и даже дни. Я плюнул на это дело и вышел на крыльцо. Надо будет поискать отрезвляющее заклинание… или, может, зелье сварить? Ага, так Снейп и разрешит мне на его уроках варить зелье для Хагрида! Я спустился с крыльца и увидел, что к хижине приближается Поттер со своей компанией.
— Что, тоже решили оказать моральную поддержку? — поинтересовался я, когда они подошли к крыльцу.
— Ты у него был? — спросил Поттер, останавливаясь рядом.
— Был. Толку-то.
— И как он себя чувствует? — встревожено спросила Гермиона.
— Подозреваю, что сейчас он вообще ничего не чувствует. Он пьян, как только может быть пьян депрессивный Хагрид.
Гриффиндорцы переглянулись.
— Можете попытаться, — я махнул рукой на дверь. — Если знаете отрезвляющее заклинание, советую применить при первой же возможности.
— А ты не знаешь? — удивилась Гермиона.
— Нет, — я удивился не меньше. — Будто оно мне надо! А ты?
— Тоже нет, — она огорченно покачала головой. Я попрощался и зашагал к замку. Дойдя до дверей, я обернулся и посмотрел на дом Хагрида. Гриффиндорцы все еще толклись у порога, а потом развернулись и потопали обратно. "Ну конечно, сегодня он уже один раз поднимался с постели — два будет чересчур", мысленно усмехнулся я и вошел в холл. Первым, кого я там увидел, был профессор Хмури. Он молча стоял и таращил на меня свой волшебный глаз. Я осторожно прошел мимо, ожидая от него чего угодно, и устремился вверх по лестнице, в библиотеку, спокойно вздохнув только тогда, когда уселся за свой столик у каталога.
Февраль перевалил за середину. Приближалось второе испытание Тремудрого турнира, и народ предвкушал очередное необычайное зрелище. Я вновь забросил астрономию, решив, что невозможно все делать одинаково хорошо, и слегка поумерил пыл на рунах, которые мне хоть и нравились, но отнимали слишком много сил.
В один из субботних вечеров я пришел в кабинет Снейпа после трех часов, проведенных в библиотеке, где занимался переводами упражнений из учебника по рунологии. В конце третьего часа мой мозг напрочь отказался работать, и битых десять минут я тупо пялился на ряд символов, пытаясь понять, что все это значит и как мне быть с этими палочками и черточками. Видимо, такое состояние ума каким-то образом отразилось у меня на лице, поскольку Снейп, который по своему обыкновению что-то читал, сидя в кресле за столом, увидев меня, поднял бровь.
— Что это с вами? — спросил он. Я бросил рюкзак у входа и пожал плечами:
— Не знаю, сэр.
Он посмотрел мне в глаза и за несколько секунд нашел ответ.
— Вы должны хоть иногда давать мозгу отдых, — недовольно сказал он, будто я был виноват в том, что на это нет времени. — В таком состоянии невозможно усваивать материал.
— Разрешите мне сварить зелье, — снова заканючил я. — Я самое легкое сварю, без привыкания, без сильных стимуляторов, женьшень там какой-нибудь или африканских муравьев…
— Нет, — отрезал профессор, поднимаясь. — И хватит об этом. Ждите здесь. — Он прошелестел мантией мимо меня и вышел из кабинета. Я сел на стул и посмотрел, что за книжку читал Снейп, пока меня дожидался.
Это оказалась какая-то мудреная монография, посвященная внедрению в практику зельеварения новых составляющих, добытых автором в Индонезии. "Надо же, — думал я, разглядывая темно-серую мягкую обложку. — Какой-то сумасшедший колдун уехал к черту на рога, чтобы болтаться по неизвестным джунглям на самом экваторе, таскать с собой портативную лабораторию, отрывать у насекомых лапы и усы, и все ради того, чтобы найти какой-нибудь особо эффективный ингредиент! Будто их сейчас мало!"
За такими размышлениями меня и застал Снейп. Он вернулся не с пустыми руками. На столе передо мной оказалась широкая ваза на толстой ножке с вырезанными по ободу рунами. Мерлин, опять эти руны!.. Наверное, вид у меня стал еще более несчастным, и от Снейпа это, конечно же, не скрылось.
— Успокойтесь, — пробурчал он, убирая свою книгу в стол. — Я не буду заставлять вас заниматься переводами. Судя по всему, вы еще не знаете, что это такое? Что вы сейчас читаете в "Артефактах"?
— Артефакты Римской империи, — ответил я. — Сундучки Лар, статуэтки малых богов…
— Ясно, — он махнул рукой, чтобы я замолчал. — Это Омут памяти, предназначенный для просмотра воспоминаний, как своих, так и чужих. Его историю и устройство вы изучите в свое время с профессором Флитвиком, а я покажу, как он работает на практике.
С этими словами он приблизился к вазе, убрал свои длинные волосы за ухо и прикоснулся палочкой к виску. Через секунду из его головы к кончику палочки потянулась какая-то серебристо-голубая нитевидная субстанция. Зрелище это было довольно дикое. Снейп поместил субстанцию в Омут, и она засверкала в нем, медленно вращаясь, будто океанский водоворот.
— Подойдите, — сказал он мне, и я встал рядом. — Теперь наклонитесь и посмотрите в чашу.
Я последовал его указанию и склонился над Омутом. Субстанция, вращавшаяся передо мной, оказывала гипнотический эффект — водоворот затягивал внутрь, то ли перемещая мое сознание в себя, то ли проецируя свое содержимое прямо мне в мозг. Спустя несколько секунд я очутился у входных дверей в замок. Кажется, это был Рождественский бал: меня окружали кусты и другие декорации. Рядом с дверьми я увидел профессора Снейпа. Он стоял, словно чего-то ожидая, а потом с улицы донеслись приглушенные вопли. "О нет", подумал я. Снейп распахнул дверь и вышел на мороз. Я последовал за ним.
Смотреть на себя со стороны оказалось довольно забавно. Я следил не столько за происходящим, которое отлично знал, поскольку являлся непосредственным участником воспоминаний профессора, сколько за самим собой. Вот я с Луной съехал с горки, обдав профессора волной снега. Вот иду следом за ним к замку… Воспоминание закончилось ровно в тот момент, когда мы с Луной скрылись за дверьми в Большой зал, после того, как Дамблдор предложил своим собеседникам не обсуждать серьезные темы. После этого меня вынесло из содержимого чаши обратно в реальный мир.
— Круто! — в восторге сказал я. Снейп состроил недовольную физиономию и протянул палочку к серебристой субстанции.
— Профессор, а когда вы помещаете туда свои воспоминания, вы продолжаете помнить их содержание или забываете вообще? — поинтересовался я, наблюдая за тем, как Снейп подносит к виску серебристые нити, и те исчезают в его голове.
