Не сговариваясь, они заказали по мясному салату и чашке какао. Выбрали просторный столик, с облегчением расположились на мягких диванных подушках и все так же молча, приступили к еде. Салат оказался невероятно вкусным! Никакого майонеза, а только нежнейшая сметана со специями. И что-то еще, то ли мята, то ли что-то похожее, но во рту буквально тает! А в сочетании с какао, так и вовсе пища богов… Альбина знала небольшой секрет, но распространять его не собиралась — все, что касается местного меню, ассортимента и рецептов лично организовывала все та же неутомимая Варвара Нартова. И как она умудрялась десятилетиями держать марку, притом так разнообразно, что каждый раз, приходя в бар, ждешь сюрприза?..
Что и говорить, не зря этот бар — одна из любимых отдушин для наблюдателей, свободные от заданий оперативники проводили здесь гораздо больше времени, чем в своих «кельях». И сейчас, в полумраке у дальней стены за одним из маленьких столиков маячила какая-то парочка, и иногда доносился нежный звон бокалов. Кто-то расслабляется, подумала Альбина, а вот нам сейчас, в принципе, не стоит. Она была уверена, что импланты могут за несколько минут избавить организм от любых следов алкоголя, но таких функций, увы, доступно не было. Лишний стимул для самодисциплины… Но выпить почему-то все равно хочется.
У другого столика расположились трое, и явным заводилой там был смуглый весельчак Нэш Альварес, который очень скоро обратил внимание на вновь прибывших и тут же оказался рядом с их столиком с бокалом в руке. Вот, что значит харизма! Подошел, аккуратно втиснулся между подругами, обнял и расцеловал обеих в щечки и даже по шее не получил! Но что-то Альвареса явно беспокоило, это легко читалось по нахмуренным бровям и напряженным складкам в уголках рта.
— Я ненадолго, mi hada, — озадаченно сказал он Альбине. — Это по поводу завтрашнего отъезда. Я просто глазам своим не поверил, когда рассылка пришла. Объясни мне, что нам с тобой делать в этом Будапеште? Я-то ладно, меня часто в такие дыры посылают, но ты же из Четверки! Это не твой уровень!
— Ты не рад? — Альбина цинично отобрала у него бокал и с наслаждением втянула в себя немного белого вина. — Представь: ты и я, три ночи в маленьком номере с видом на Дунай! А днем — не все ли равно, что придется делать?
— Ну, если бы вопрос был только в этом, — Несмотря на свои манеры, простаком Альварес не был и прекрасно понимал, что за этой «командировкой» стоит что-то еще. — Не хочу, чтобы у тебя из-за недавнего «кризиса» были проблемы. Поэтому, в случае чего, не держи меня в потемках, договорились?
Вот еще один, на кого можно положиться безо всяких вопросов, отметила про себя Альбина. Список, что ли, составить?
— В дороге про это поболтаем, — улыбнувшись, пообещала она, продолжая потягивать вино. — Что можно — непременно расскажу, а что нельзя — сам понимаешь.
— Ну, и отлично, — Нэш снова расцеловал обеих и аккуратно выбрался из-за стола. — Увидимся в аэропорту, несравненная!
— Притащи нам два таких бокала, — неожиданно попросила Альбина, чем вызвала удивленный взгляд подруги. — Если не трудно. Пожалуйста?
Нэш усмехнулся, подмигнул в ответ и молча исполнил просьбу, после чего взял еще один бокал для себя и ретировался за свой столик, где опять моментально подхватил разговор с притихшими было коллегами. Вот, умеет же человек всех расшевелить! Пять минут внимания, и Альбина прикончила отобранный у Нэша бокал и взялась за второй.
— Это что-то новенькое, — прокомментировала Джина, глядя на такую перемену. — Ты раньше себе не позволяла.
— Раньше мне не было так хреново, — призналась Альбина, сделав еще пару глотков. — Кажется, это немножко помогает. Я уже почти расслабилась, знаешь ли.
— Мне-то все равно, — предупредила Джина. — Но я не представляю, как ты будешь все это объяснять Нартовой, если она что-то почувствует… А она всегда чувствует.
— Варвара не настолько повернута на запретах, чтоб не понять, — с чувством возразила Альбина. — С этим, скорее, надо обращаться к Мэтту и Руди. А вот если я при встрече вдруг зашатаюсь, упаду и попробую уснуть в уголке… Или перепутаю, кого как зовут… Или с ходу полезу целоваться в десны с нашей новенькой… Вот тогда Варвара будет иметь, что сказать.
— Ладно, ты уже большая, сама сообразишь, — Джина слегка взлохматила ей волосы, а потом снова пригладила. — Иначе и мне достанется.
— Спасибо за заботу, но я и вправду сама соображу, — кивнула Альбина, слегка жмурясь от приятного контакта. — Просто чуйка у меня, понимаешь? Никак не могу ухватить, что тут не так, не могу зацепиться! Вроде, все хорошо, еда, вино, этот стервец Альварес, а теперь твои ручки шаловливые… Сплошной позитив, а на самом деле все очень хреново, а будет еще хуже…
— Может, обыкновенная депрессия? — предположила Джина, не прекращая «расчесывать» подругу. — Хотя я такой штуки у тебя ни разу не видела, но всегда все бывает в первый раз. Ты завтра перед отъездом поговори с Нартовой, расскажи ей все это, даже поплачься, если хочешь, не стесняйся.
— Это крайнее средство, — пробормотала Альбина, совсем закрыв глаза. — Чтобы плакаться, надо хотя бы знать, на что жаловаться. А у меня пока все на уровне спинного мозга… Слишком много наперекосяк идет. И при этом никакой информации. Бесит…
Последнее слово она буквально прошипела. Джина решила не развивать тему, молча взяла у нее из руки пустой бокал и выдала следующий. Уж этот наверняка последний, иначе придется Барсову оглушить и связать… Для ее же блага.
Но ничего такого не понадобилось, Альбина умудрилась растянуть этот бокал на добрых два часа. Все это время они проболтали, стараясь избегать проблемных тем, а за четверть часа до назначенного времени на их столике уже не было никакой посуды, а от самой Альбины пахло не вином, а мятными конфетами, экстрактом лесных ягод и немножко корицей… Бог не выдаст, свинья не съест.
Однако, слухи о прибытии «пополнения», видимо, разошлись широко, потому что ближе к «событию» народу в баре заметно прибавилось. Трудно было вспомнить, когда в последний раз здесь было столько «отдыхающих» сразу. «Компания Альвареса» выросла с трех человек до шести, но шума прибавилось за десятерых. Как двое из ларца, непонятно откуда появились Стовер и Клатт. Даже не здороваясь, они расположились у стойки, и тихо ухая, как уэллсовские марсиане, что-то обсуждали, не глядя по сторонам. Даже Вэй Тьяо появился, и не один, а в компании ярко-рыжей Риты Ярвич (подпольная кличка «Пирра»), которая, впрочем, сразу же влилась в шумную компанию за дальним столом. А Вэй, на удивление спокойно послав Альбине издали воздушный поцелуй, присоединился к Стоверу и Клатту, причем так запросто, что у Барсовой снова начались какие-то параноидальные сомнения. Оставалось только ждать и сожалеть, что Саня Кроун, еще один хороший друг, был в этот час где-то в Южной Америке… Альбина не знала, будут ли у «новенькой» другие «сопровождающие», помимо Нартовой, но на всякий случай продумала несколько вариантов развития беседы, благо, соображала она сейчас намного лучше, чем пару часов назад. Немного еды, немного вина и немного Джины Лаваль сильно поправили ей настроение. Или ей просто так казалось? Неважно, главное — свести экспромты к минимуму, а в присутствии Нартовой вдвойне.
— Идут, — наконец, тихонько шепнула Джина, и обе подруги поднялись из-за столика навстречу Варваре, которая, как всегда, появилась первой. Остальные «отдыхающие» спешно вылезли из-за своих столиков и тоже начали подтягиваться к месту действия.
Альбина не раз задавала себе вопрос, можно ли в принципе подготовиться к появлению Нартовой? Знать, как начнется разговор, как она будет выглядеть и как будет одета, в каком будет настроении, о чем пойдет речь после? Скорее всего, это нереально. Нартова старше и опытнее всех наблюдателей, хоть даже в Четверке никто не знал, была ли она самой первой. Ее не боялись, но обожали, почти поклонялись, потому что Нартова, по сути, живая легенда, богиня, притом во всем. Все помнили, что она старше всех на Земле. Ни Клатт со Стовером, ни сама Альбина о таком авторитете и мечтать не могли.
Вот и теперь, Альбина опять забыла про все свои заготовки, едва Варвара появилась в поле зрения. Поживешь еще лет сто, самокритично подумала она, тогда, может быть, научишься этому. А сейчас, Нартова сделает все по-своему, а мы ей еще и благодарны будем!
— Ну, столпились! — усмехнулась Нартова, причем все выглядело так, будто это «столпотворение» вовсе не было для нее сюрпризом. Альбина давно для себя решила, что никакой особой «мудрости веков» в ее взгляде и вообще во внешности не прослеживалось. Особенно, если не знать заранее, кто она и когда родилась. Просто бешено красивая и умная баба, с известными элементами стервозности, включаемыми в нужный момент. На вид лет тридцать или тридцать пять. Примерно так подумал бы всякий посторонний человек, встретив ее где-то в центре большого города и перекинувшись парой слов. У нее даже не голубые, а ярко-синие глаза, а длинные русые волосы она часто заплетает в совершенно исконную, толстенную косу с расшитым яркими бусинами накосником.
