Пока Гоша докладывает, любуюсь замполитом. Буря эмоций, и все на лице. Всё ж таки переживает человек. И страха в нём не замечаю, хотя под бомбёжкой побывать ой как не сахар. К тому же плен ему категорически не грозит. Расстрел – сразу по двум пунктам. И тем не менее…
По мнению Сиротина, придётся мне ещё слетать. И не раз. Если приказ такой будет. На разведку, скорее всего. С Ласточкой пока получается, а флотилия лишь ночью уходить собралась. Однако не хотелось бы. Не моё. Довольно сложно разобрать, что там внизу происходит. Без наблюдателя, тем более. У некоторых получается, у меня же как-то не очень. А цена ошибки… велика может быть. Впрочем, в ближайшие полтора часа можно ничем не заморачиваться. ТО, заправка, боеприпасы, воздух и всё такое прочее. После третьего с утра вылета хоть один раз нормально обслужиться. Хочу. Не камикадзе, чай.
Перед замполитом, смотрю, бурая тряпка какая-то комом, вся клочками да нитями разодранными. Пригляделся – ага… Знакомая штука. Приходилось пару раз – в той ещё жизни – на посту номер один стоять. У боевого знамени части. Та ещё тягомотина… Главное, для чего эта хрень нужна – ума не приложу. Так же, как и строевая подготовка, от которой пехтура массово шизеет. И не только. Вообще мазута. Вся. Помню, как-то занесло нас в Тамбов. На базу местной бригады. ГРУшной. Учились. Там ещё РЭБовская учебка. Была. Так они, такое чувство, там одной только строевой и занимались. Зачем? Правда, это ещё до войны было. А вот субординация – нужна. Даже не нужна – абсолютно необходима! Пару раз наблюдал – приходит лейтёха молодой, после училища или, особенно, института какого-нибудь. И начинает с подчинёнными вась-вась. Типа, вот какой я прогрессивный, продвинутый да душевный весь из себя. Ничего хорошего из этого не получалось. Никогда. Невдомёк дурням, что душевность от них никому не требуется. Для этого мама есть. Комитет солдатских матерей, не к ночи будь помянут. Правозащитники. Девицы, опять же. Командир же должен быть немного загадочен и, главное, слегка ужасен. А можно и не слегка. Чтоб под обстрелом цырики не зайцами в панике метались, а к командиру под широко крылышко порскали. На уровне инстинкта чтоб чуяли в ём силу и защиту. Иначе никак. Да и в мирное время. Пожалуй, посложнее даже. Поставить себя. Так, чтоб подчинялись. Даже самые что ни на есть отмороженные ублюдки уголовников и пьяных шлюх. А таких, увы, в ВС очень даже немало было. Впрочем, с маменькиными сынками как бы не больше было проблем. В ВДВ ещё ничего. Туда всё-таки чаще добровольно шли. В разведку вообще – только добровольно. Кроме шуток – без всяких там добровольно-принудительных вариантов. И уйти было легче лёгкого. Написал рапорт – и вперёд. В курковую роту. Когда начинал, с офицерами совсем паршиво было. Мягко говоря. Несмотря на довольно давнишнее ещё увеличение выплат. Ломать не строить. Р-р-раз по живому – и нету. Училища едва-едва начинали в себя приходить… после катастрофической военной реформы. Так называемой. Всё на сержантах держалось. Контрабасах. Аж до ротного иногда уровня. Даже в ВДВ. А что сержант? В лучшем случае тактик. Но не оперативник, и уж точно не стратег. Генералы же… Генеральё… Тех и вовсе лучше б сразу в утиль. За очень редким исключением. Знать бы только заранее. Кого в утиль, а кто и есть это самое исключение. Без которого и вовсе труба. Большую часть, однако, пришлось из резерва вызывать. Кадрового. Бывших ВДВ и других. Когда припёрло. Те, что оставались, не годились. Почти все и совсем. Ни на что. Кроме как щёки надувать. Ширше аэродромной красы фуражек. Паркетники. Хорошо хоть "революция"… Жаль только, фонарь тот так и не увилел… Имени министров обороны… Если он был.
О, посыльный нарисовался. Спешит. Тут, в прочем, и идти-то – пара сотен метров. Всего. Сиротин явно в расстроенных чувствах. Трубка телефонная. В руке. Зажата – аж косточки побелели… Пальцев.
— Говорю – один он у меня остался. Так нет же – прикрой, вопит, аж в ухе, вон, свербит до сих пор. Хоть одним, да прикрой. Через пятнадцать минут. Надо, Костик, встретить, если получится, над Пинском девятку ТБ-3. Колонны будут бомбить, в районе хорошо уже известных тебе Ивацевичей. Ну, если не успеешь – по пути пристроишься. Но лучше успеть. Хотя, конечно, главное, чтоб на обратном пути… Плохи дела, Костик… Очень плохи.
К "ишачку" своему бегом. Колюню ускорить. Чтоб.
Тот, впрочем, готов уже. Ну, почти. Кое-какие мелочи, пусть и довольно затратные по времени, оставались, но они терпят. Расписался за технику. Без осмотра – времени нет. Пока устраиваюсь в кабине, пристёгиваюсь, шлем там, очки, перчатки – выскакивает уже чёртиком у передней кромки плоскости, всё, мол – можно запускать. Движок.
Взлетел отлично, да и до Пинска невелик конец. Высоты едва тыщу успел набрать. Гляжу – тянутся. На трёх где-то. Как на параде – тройка впереди, ещё две справа и слева. Неуместные и нелепые, будто птеранодонты в небе Четвертичного периода Кайнозойской нашей эры. Но – мощь. Никак не получается привыкнуть настолько, чтоб наблюдать их без душевного трепета. Влачусь следом, с набором высоты. Дела, видимо, действительно очень даже не очень. Если чистых ночинков днём на колонну. Отправили. И ведь взлетали-то они и вовсе без прикрытия. Не ведая, будет ли. Вот где героизм, вот где самоотверженность. На повседневном, можно сказать, уровне. А то начинают чудить, наподобие того же замполита – подай им что-нибудь эдакое, экзотическое, и всё тут. Огненный таран. Или – грудью на амбразуру. Хотя – какой смысл? Отбросит же сразу. Первой же очередью. Читал про ту историю. Специально. Интересно стало – на амбразуру грудью – зачем? Нет, Матросов, вне всякого сомнения, молодец и герой. Необстрелянный парниша всё-таки умудрился каким-то образом ДЗОТ заткнуть. Как уж там на самом деле у него это получилось – не знаю. Знаю только, что ДЗОТов этих там три было, и обстрелянные бойцы, что к ним с Матросовым шли, точнее, Матросов с ними, пару уже к тому времени успели прекратить. Но про них – молчок. Или те же двадцать восемь панфиловцев. На самом деле на подступах к Москве тогда без малого целая дивизия легла. Этого самого генерала Панфилова. А конкретно у разъезда Дубосеково рота стояла. Более сотни. Тоже почти полностью. Зачем врать-то?
Впрочем, может быть, этому поколению и нужны были… такие вот героические примеры. Не хлебнули ещё столько лжи, сколько последующие… Моему, впрочем, не довелось. Почти. Иммунитет уже выработался. А коли так, незачем и огород городить. Вот и не городили…
У моего поколения, впрочем, противоположный бзик был. Очень уж беззаветно интернету верили. Особенно если что-то против властей, так и вовсе. Истина в самой что ни на есть самой распоследней инстанции. При том что в интернет любой идиот всё что угодно мог пихнуть. Или не идиот. Надо думать, всего лишь не успели. Этот момент. Использовать. Заинтересованные стороны. В полной мере, во всяком случае.
Пока до Ивацевичей добрались, успел уже и высоту набрать, и даже соскучиться. Тяжко с такими вот медлительными тяжеловозами. Даже "ишачку". Колонна, впрочем, за Ивацевичами обнаружилась. То есть, Ивацевичи немцы взяли уже и дальше продвинулись. Километра полтора длиною, и аж в два, а то и в три ряда. В голове затор, танки подбитые растаскивают. Немецкие, насколько могу судить. Со своих трёх тысяч. На ТБ экипажи, похоже, классные. Впрочем, сталкивался уже. Выделяются явно в лучшую сторону. Ну, ещё бы. Мастера ночных полётов. Тут и лётное мастерство, и штурманское. Да и бортмеханикам тоже далеко не лафа. В дальнем ночном рейде. На древнем убогом корыте гофрированного люминия.
Сейчас, однако, день, но тем не менее. Работают чётко. Вначала тройку чуть вперёд отпустили, и в три полосы бомбы посыпались. Много. И до чего ж здорово легли! С первого захода. Лишь немного вбок. То есть, левая сторона колонны почти не пострадала. Правая и центр – хорошо взрывались, теперь – отлично горят. Следующие две тройки колонной по одной машине. Поправочку взяли небольшую – и по всей колонне вдоль. От головы и аж до самого до хвоста. Бомб много. Они же, тяжеловозы, могут и по пять тонн брать. За счёт горючего, разумеется. А зачем им горючее – на такую-то детскую для них дистанцию? Разнокалиберный бомбовой хлам, даже с виду разнотипье, видно, всё подряд загружали, что ни попадя, сыпется потоком из разверстых вместительных чрев, расходясь в ширину с щедрым таким разбросом. Сеятели. Наверное, не очень хорошо сейчас на земле. Немцам. Ничего. Будет и хуже. Дайте только срок!
Снизу что-то пытается стрелять, но до трёх тысяч трассы не доходят. Тяжёлые и средние не успели подогнать, а лёгким – не тот случай. Зенитчикам. Бомбёры же неспешно выстраиваются в журавлиный клин, обращённый к дому. На восток, то есть. Парадно, казалось бы – но ведь именно так достигается максимальная плотность огня. Оборонительного. Вверх не лезут – стараются, чтоб побыстрей. Насколько возможно. Я же прячусь. Впереди и чуть ниже. Хочу быть приятным сюрпризом. Для охотничков.
