в этой тюрьме.
— Но это же уже в прошлом? Почему нельзя жить и радоваться, что всё позади? — не понимает СунОк. — Я ведь её люблю, а она разговаривает со мной, словно с врагом.
— Испытания никогда не проходят бесследно, — делится жизненной мудростью мама. — Они всегда оставляют след в душе человека.
— И как долго держится этот «след»?
— Бывает, навсегда.
— А как я тогда жить должна? Может, мне лучше будет отодвинуться от тонсен на безопасное расстояние?
— ЮнМи твоя сестра.
— Она-то об этом помнит?
— С ней не всё в порядке, — помолчав, с неохотой признаёт мама. — Она так и не пришла в себя после той аварии, когда у неё в голове образовалась гематома. Но она в этом не виновата. Это случайность, которая может произойти с любым человеком. Нельзя отказываться от близких, когда они создают для тебя неудобства.
— Я никогда не отказывалась от своей сестры! — повысив голос, заявляет СунОк. — Но она делает всё как будто специально — на зло! Опять наговорила всякой ерунды. Представляю, что завтра мне на работе будет!
— Может, она на тебя обиделась? — делает предположение мама.
СунОк в ответ молчит, не став оспаривать наличия такой возможности. В этот момент, вальяжной походкой, на кухню заходит Мульча. Подняв голову, практически беззвучно мяукает и вопросительно смотрит сначала на маму, потом на СунОк. «Вы чего тут сидите? — читается в её взгляде. — Почему не ложитесь? ЮнМи уже спит!»
— Уже идём, — говорит ей мама.
Время действия: седьмое мая, утро
Место действия: Сеул, резиденция президента страны
«Неблагодарная девка! — возмущённо думает президент ГынХе о ЮнМи, закончив читать краткий обзор новостей прессы за прошедший день, который каждое утро кладёт ей на стол её секретарь. — Зря я её помиловала. Нужно было оставить идиотку гнить в тюрьме до конца срока. На все пять лет! Тогда бы, в преддверии парламентских выборов, мне бы не пришлось выслушать мнение школьницы о том, как именно я управляю страной. Ладно. Посмотрим, как ты отреагируешь на решение суда!»
Время действия: седьмое мая, первый час дня
Место действия: квартира семейства Пак.
— Ты чего вернулась? — удивлённо смотря на переобувающуюся в прихожей онни, спрашивает ЮнМи.
— Я уволилась, — спокойно сообщает ей СунОк.
— Почему?
— Потому что у моей сестры очень длинный язык, который не помещается у неё во рту! Так утром сказал мне главный менеджер. И добавил, что компания больше не нуждается в моих услугах. Видите ли, семья Пак — неблагонадёжная. Самчон возил на Север контрабанду, а тонсен презирает всю нацию. Поэтому я уволена!
— И что ты теперь будешь делать? — озадаченно спрашивает ЮнМи.
— Наймусь к своей родственнице! — всунув ноги в тапки и встав, решительно заявляет СунОк. — Раз я не могу из-за неё нигде устроиться на работу, то будет справедливо, если она позаботится обо мне! Музыкальный бизнес — перспективная и динамично развивающаяся отрасль экономики.
ЮнМи молча смотрит на преисполненную уверенности онни.
— Всё правильно я сказала? — спрашивает та.
— Тебя ещё мне не хватало, — невпопад отвечает ЮнМи и интересуется: — И кем ты собираешься быть?
— Твоим личным менеджером.
— Даже не мечтай.
— А что не так-то⁈ Кто лучше меня тебя знает⁈
— Я хочу позвонить ЁнЭ. Может она свободна и согласится вернуться. Если хочешь, — поработай пока вместо неё. Договорись о моей встрече с «Red Alert».
— Зачем?
— Личный менеджер никогда не спрашивает — «зачем и почему?», а просто делает то, что ему говорят. Ты никогда им не будешь, иначе однажды достанешь меня так, что мы окончательно разругаемся.
— А мы с тобой, — ругаемся?
— У нас трудности межличностного восприятия, — помолчав несколько секунд, констатирует ЮнМи. — Ты видишь меня исключительно как тупую младшую сестру. До тех пор, пока так будет, мы никуда не сдвинемся. Понятно?
— Нет.
— Забей, — машет на неё рукою ЮнМи. — Договорись с «Red Alert», если хочешь помочь.
— Хорошо. В какое время?
— Любое. Я сейчас свободна.
Время действия: седьмое мая, вечер
Место действия: кафе в центре города
— А сколько всего сейчас участников? — спрашиваю я.
— Зарегистрировано шестьдесят семь человек, — практически мгновенно отвечает Гук ГаБи, лидер фан-клуба. — Но на самом деле, их может оказаться меньше. Некоторые прекращают своё участие, но не напрягаются сообщить об этом.
Понимающе киваю.
— У меня большая просьба, — говорю я. — Сделайте сверку. Хочу знать точное число фанатов на сегодняшний день. Долгое время у меня не получалось взаимодействовать с людьми, которые любят меня за то, что я делаю. Они оказались предоставленными сами себе. И вот сейчас, после урагана невзгод, обрушившегося на мою жизнь, я узнаю, что у меня по-прежнему есть поклонники, которые терпеливо ждут моего возвращения! От этого просто дух захватывает! Хочу быть благодарной и ответить им максимальной признательностью за их верность!
С другой стороны стола радостно улыбаются.
— Это будет список — «элита элит», — говорю я, объясняя, как вижу свои дальнейшее взаимодействие со своими обожателями. — Все, кто в него входят, будут обладать максимальными преференциями перед остальными, позже зарегистрировавшимися в клубе. Проходы за кулисы, на репетиции, гарантированные билеты, лучшие места и всё, что смогу ещё придумать.
— Вау! Здорово! — с загоревшимися глазами восклицает ГаБи.
Прекрасно понимаю её реакцию. Столько времени быть главой фан-клуба, пребывающего в состоянии полутрупа и наконец-то дождаться его реанимации! Тут любой возликует.
— Но это будет опять, — несколько потом, говорю я. — А я хочу сделать что-нибудь для своих фанатов прямо сейчас. Что это может быть?
ГаБи и две девушки, с которыми она пришла (её помощницы и подруги), задумываются. Пока они молчат, поворачиваюсь к СунОк, организовавшей эту встречу. По выражению её лица догадываюсь, о чём она думает.
— Моя жизнь, мои правила, — говорю ей и улыбаюсь.
— Может, — провести фан-митинг? — не совсем уверенно предлагает девушка, сидящая справа от лидера.
— Такие мероприятия проводятся перед концертом, — напоминает ей та, которая слева.
— Тогда, может, можно провести концерт? — предлагает ГаБи и напоминает: — Как тогда, в парке?
Задумываюсь над предложением. Присутствующие выжидательно смотрят на меня.
— Мне нужно время, чтобы восстановиться после перерыва, — признаюсь я в наличии проблемы. — У меня был значительный пропуск в занятиях танцами и вокалом. Нельзя выходить на сцену неподготовленной. Зрители будут разочарованы.
За столом все дружно кивают, соглашаясь с услышанным.
— Что-нибудь планировать можно будет примерно через месяц, — говорю я, подводя итог прозвучавшей идее.
Девочки вновь задумываются.
— Агдан — онни, — обращается ко мне ГаБи и рассказывает про то, что есть группа моих фанаток, которые сейчас заняты в подготовке праздника для выпускников старшей школы. И у них есть проблемы. Возможно ли им помочь?
— Проблемы какого рода? — спрашиваю я.
— Музыка и танец, который готовят девочки, им не нравится…
И куда же дует этот ветер?
— Нет ли возможности дать им что-нибудь, похожее на «Stuff»? — прямым текстом спрашивают у меня.
Задумываюсь. Не, ну всё стоит денег. Ещё раз взять и просто выкинуть штуку, подобную «Stuff», не получив за неё ни воны, — это идиотизм чистой воды. А с другой стороны…
Я перевожу взгляд на стоящие на столе два красных флажка с надписями «Red Alert». Атрибутика из старых запасов, которую принесли с собою девчонки.
… С другой стороны, есть группа, практически незнакомых людей, которая меня почему-то любит и доказывает это достаточно долгое время. Не обращая при этом внимания на оказываемое на них давление за мои фейлы. Сколько я раздал отличных синглов тем, кто меня не любит? Да кучу! Результат? Да никакого! Почему же мне тогда жалко сделать тоже самое для тех, кто мною восхищается? Пусть итог будет таким же, но хоть как-то отблагодарю поклонников за их верность.
— Можно попытаться, — отвечаю я ГаБи. — Только сразу предупреждаю, что не обещаю, что с новым синглом случится та же история, что и со «Stuff». Успех — мало предсказуемая материя.
— Всё равно это будет лучше, чем то, что сейчас, — уверенно заявляет ГаБи и благодарит. — Спасибо, онни!
— Пожалуйста, — отвечаю я и указываю ещё на один момент: — Отношение нации ко мне весьма однозначное. У девочек не возникнет проблем, если узнают о моём участии в их работе?
С другой стороны стола задумываются.
— Можно будет подготовиться, сохранив всё в тайне, — обещают мне.
— Сильно в этом сомневаюсь.
После нескольких минут обмена мнениями, приходит понимание, что девочки согласны на риск,
