— Должен же в деле хоть один разумный человек присутствовать… — а потом снова посерьезнел. — Ну ладно, вытащим ее, а что потом?
— Потом и решим, что делать. В конце концов, мне уже надоело жратву готовить на всех привалах.
— Бабник, — беззлобно проворчал он. — Котище помойный… Сколько раз в истории попадаешь, и все из-за баб.
Я скорчил виноватую рожу и развел руками. Вот уж воистину, в каждой шутке есть доля шутки…
— Так я не понял, что мы делать собираемся? — подал голос Форгет. Мы удивленно уставились на него, а он, отвечая на общий немой вопрос, буркнул:
— Ну да… Не отрываться же от компании.
Вот все и решилось. По идее, я должен облегчение испытывать, только присутствует одно «но». Гельда, если верить Хромому, а ему приходится верить, не здесь, не в Левосте. Ильмира в разговоре упоминала, что Гельда, возможно, жива, но ведь это было черт-те когда… Неделю назад. За это время столько всего случиться могло!
Но если они шли вместе с Ларико, значит, наверно, их вместе и захватили? Если Гельду какой-нибудь жирный недоумок себе на потребу купил… Или еще хлеще: ее схватили как ведьму, а в Гэлфосте к ведунам и ведьмам, не входящим в Клан, относятся, случается, скверно… Варят в масле при большом стечении народа, например.
Нет, так дело не пойдет. Когда подобные мысли и предположения идут — это последнее дело. В таком состоянии ни фига полезного не сделаешь. Надо успокоиться. А в таких случаях рекомендуется заняться оружием, например. Так что поправлю-ка я заточку на мече — после драки в Гэлфосте на нем несколько зазубрин осталось.
Хромой молча сидел, глядя в одну точку и пощипывая бородку. И в тот момент, когда от него меньше всего ожидали, он выпрямился и возвестил:
— Значит, имею план. Для осуществления надобны: арба, ишак, унция перца, одежда торговца, пустые кувшины или бутылки, бурдюк конопляного масла и свежая рыба, которой не меньше трех суток, а так же веревочные лестницы, краска, войлок и еще одна лошадь.
— А… Э… Зачем? — от приведенного перечня Секретнику явно стало не по себе, он, похоже, решил, что тут какое-то чернокнижие замешано. Хромой снисходительно улыбнулся:
— Сейчас объясню. Итак…
План Хромого действительно был великолепен, а уж после того, как мы все вместе над ним поработали, он просто засверкал, как алмаз. Джеку Лондону, Райдеру Хаггарду и Ходже Насреддину вместе взятым такого бы придумать не удалось! После того, как мы прообсуждали битый час и наконец-то пришли к согласию, даже Дикс не высказал неудовольствия, когда выяснилось, что на подготовку к операции и покупку еще одной лошади уйдут чуть ли не все наши капиталы. Ох и предстоит нам в Левосте наделать делов — о них внуки нынешних карапузов своим внукам рассказывать будут, когда забудется и род Адаров, и Коренная Империя… Приятно, пусть и на короткое время, почувствовать себя гениальным!
Но сейчас, когда необходимые покупки уже сделаны, надо действовать быстро — до темноты не так много времени, а работа по подготовке операции далека от завершения. так что в данный момент я при активном содействии Форгета вожусь с арбой, радуясь, что не забыл полностью сметку и навыки театрального конструктора, Дикс в сарае что-то такое химичит, точнее, алхимичит, причем запахи оттуда заставляют морщиться, даже когда ветер дует в противоположную сторону, Хромой ушился на очередную рекогносцировку, а Малыш сидит на дереве и уверяет, что очень занят.
— Как, эй, легко выходит? — хрипит из-под арбы Секретник, он красен, жилы на лбу вздулись.
— Как же, легко… Малыш, слезай, хвост отморозишь! Иди помогай.
— Некогда. Там вон костюм пошел, — Малыш соскочил с дерева, перемахнул ограду и скрылся.
— Экспедиция… — усмехнулся я, склоняясь над осью арбы. — Прикрытие — лучше не надо, приехали в город, и давай отрабатываться…
Развить мысль я не успел — из сарая выскочил Дикс с выпученными глазами и разинутым ртом. Он выдернул из носа тряпочные тампоны и жадно глотал воздух.
— Что, тоже почуял? — поддел я. Он отчаянно посмотрел на меня, не в силах даже выругаться. Форгет под арбой издал сдавленное кряхтение, которое должно было сойти за смех.
— Ты б хоть дверь как следует закрывал, — продолжал издеваться я. — А состав ты как — по запаху определяешь?
— Мир дому сему! — гнусавый голос заставил меня вздрогнуть. Через ограду во двор заглядывал гнуснейшего вида молодчик в отрепьях странствующего проповедника. И, главное, заходит, как к себе домой!
— Поторапливайтесь, — голос меняется. — До темноты только три часа.
— Гарви, змей! Предупреждать надо, а то, неровен час, Малыша б на тебя спустили.
— Кто меня звал? — Малыш со свертком тряпья подмышкой перемахнул обратно через забор. Быстро обернулся, ничего не скажешь…
— Тут у костюма еще и деньги оказались, — сообщил он.
Дикс, прочно войдя в роль казначея, тут же осведомился:
— Сколько?
А я обозвал Малыша уголовником — без особой, впрочем, горячности и благородного негодования, — и предрек, что его повесят, причем неоднократно.
Малыш мой выпад проигнорировал, подбросил монеты, ловко их поймал и проворчал:
— Мелочь… А еще купец называется.
— Плохо работаешь, — прохрипел из-под арбы Секретник, я тут же поддержал его:
— И ты думаешь, ты теперь прохлаждаться будешь? А ну-ка, ты ж у нас товарищ здоровенный, так что смени лейтенанта.
— Как, не тяжело? — осведомился участливо Малыш, заглядывая под арбу.
— Попробуй, узнаешь, — физическая нагрузка убила в Секретнике всякую склонность к юмору, даже столь непритязательному.
— Кончай трепаться и под телегу! — скомандовал я. — Нет, Малыш, кроме шуток, цейтнот! А перед самой операцией нехило б часок-другой отдохнуть успеть.
— Мастер ты уговаривать, — ухмыльнулся он. — Погоди, рубаху сниму… Гарви, ну чего нового-то?
— Нового — ничего. А то, что дом у бывшей крепостной стены стоит, что-нибудь, да значит. Но на крыше дурень с автоматом дежурит.
— Нейтрализуем дурня, — пообещал я. — Малыш, ты, вроде, помочь собирался…
Здесь, на юге, темнеет очень быстро, так что отдохнуть как следует не удалось. И все равно, я чувствую себя достаточно бодрым и свежим для предстоящего мероприятия. Жара спала, теперь, пожалуй, даже прохладно, но мы с Малышом — основная ударно-штурмовая группа — этого даже не замечаем. Вот уже полчаса мы пробираемся какими-то огородами к бывшему крепостному валу и тащим на спинах мешки со всем необходимым. По несчастью, под это определение попадают бутылки, кувшины и прочая бьющаяся тара с Диксовым снадобьем. закупорены они, конечно, на совесть, но запашок чуть ли не кишками ощущается. Хромой ускакал раньше всех — он готовит плацдарм для нашего с Малышом выступления. На совести Дикса обеспечение, Секретник должен нас прикрыть, и теперь все зависит от того, насколько слаженно мы будем действовать.
