у костра подогрел, насадил на саблю и обжарил над углями. Горячая похлёбка на ура шла, аж в пот бросало. Утром позавтракал и привычно спать. А второй вылет придётся делать. Схрон-то в земле я так и не нашёл, другое было, что меня отвлекло. Я мог бы расплатится деньгами, тем более у меня солидная сумма имеется, даже с золотом. Хунхузов в одежде заначки нашёл, плюс тридцать тысяч ассигнациями с купца. Тот платил ими за смерть конкурента, да с хунхузов ещё где-то полторы тысячи, если в рубли перевести, наберётся. Только я обещал схрон с кувшином монет, будет схрон, а эти тридцать тысяч мне есть куда потратить.
Вообще трофеи приличные. Оставлю я себе шатёр, он зимний вариант, войлоком утеплён, ковры и все шкуры, часть дорогой посуды, котелок с чайником, шубу с купца и оружие, остальное на продажу. Для того и брал. Продавать в Владивостоке не вариант, найдут тела, отслеживать такие продажи будут. Переберусь в другой город, там и скину. Ну а пока лечился. Следующим пять дней палату я не покидал, пока не дождался новой непогоды. Метели нет, просто крупными хлопьями падал снег. За пять дней я неплохо подлечил тело, и да, та прогулка ночная, зимняя, всё же сказалась на организме. Сутки убирал последствия, а то простуда возвращалась. А так кашель прошёл, мне стало заметно лучше. Правда, из палаты безнадёжных так и не переводили, а мне психологически тут тяжело было. Сказали, чтобы радовался, что хоть такое место есть, а то бы на улице жил. Ещё новость. Приходил полицейский, а те по запросу врача искали моих родных. Я не местный был, удалось выяснить, что приехал на поезде зайцем. Свидетели из пассажиров довольно точно описали, так что опознание прошло хорошо. В городе был детский приют, содержат на добровольную помощь горожан, меня туда хотят определить. Сиротой же назвался. В общем, очередная ночь со снегопадом, я сделал куклу под одеялами, и уже в шубе, на одеяле, плотное оно, с хунхузов трофей, вылетел на поиск. Нашёл. Вернулся засветло. Правда, большой глиняный горшок был набит медными пятками, большие, екатерининские пять копеек, но их ещё можно использовать. В банке обменяют. Их там тысяч две. Вообще я планировал передать санитару серебро, монеты такие, но думаю и этот схрон неплох, на дом хватит, даже два. Также в дупле дерева нашёл ещё один схрон. Скорее нычку вороватого слуги. Тут серебро было, столовое, из одного набора. Две вилки, две большие ложки, один нож и большая двузубая вилка. Ею мясо подают на тарелки. Себе оставлю.
Я даже поспать успел, а после обеда, когда санитар забирал посуду, сказал:
- Я себя хорошо чувствую. Пора расплатится. Одежду неси, покажу клад.
Оказалось, тот не готов был, больно я быстро на поправку пошёл. Так что велел мне дальше лечится, всё-таки дают порошок выпить, жар тот сбивает, завтра с утра поедем. Сразу сказал, что в больницу не вернусь, пусть говорит, что сбежал. Тот отмахнулся, без проблем. Тот стал готовится, а я продолжил лечение. У меня много работы, но это я смогу закончить и за стенами больницы. Ну плохо мне тут, эмпатия по чувствам бьёт. Так что всё, сваливаю, не могу больше. Вот так и медитировал до полного и излечивал себя. До ночи, там поспал, а с утра ещё дважды успел. К слову, по лекарствам, что дают. Там смесь лекарств и кокаина. Тот ещё сюрприз. Я принимал, просто не давал наркоте разыграться, а пускал её на лечение. Вот и тут позавтракал, принял лекарства, и Севастьян в зимней одежде ко мне зашёл, принеся охапку одежды. Я в шоке. Он и тут сэкономил. Ладно одежда простая и крепкая, но лапти?! Какого чёрта?! Хорошо на портянки толстый материал. И что, думаете поможет, спасёт ноги от мороза? Вокруг минус сорок по Цельсию, если что. Тот лишь посмеивался, но помог одеться. Было тёплое детское исподнее, потом зимние брюки, не ватные, но с начёсом, лапти с портянками, рубаха, подобие свитера грубой вязки, тулуп, и меховая шапка. Треух, причём на размер больше. Перчаток вот не было. Это всё. Ничего, оделся, и мы направились к выходу. Никто нас не остановил. А там сани ждали, и дородная женщина, лет сорока. Мы сели в сени, мне ноги закрыли куском шкуры, и покатили к выезду, я показывал куда. Или лучше сказать поскользили? По разговору понял, что женщина, это супруга санитара. И то что те на мне сэкономили. Одежда их сына, который давно вырос из неё. А внуков не было, две внучки только. Вот так я показал на рощу, мол, туда правь. Те заметно поёжились, но свернули.
Стоит отметить, что и в больнице слухи ходили по найденным тут телам. Нашли их, причём через несколько часов как пустые сани купца вернулись. Слуги тревогу подняли, полицейских вызвали, те по свежим следам пошли, метель-то закончилась, и дальше дошли до места нападения. Следствие идёт, но какие только предложения не строят горожане. Купец один из известных в городе. Входит в десятку богатейших. Ещё узнал, что сын у семьи этой как раз в полиции и служит, выслужился из нижних чинов до младшего унтер-офицера, к пенсии надеется до урядника выслужится, но он с семьёй под Харбином живёт. Вот так и показывал, пока не подъехали к опушке, дальше сойдя с саней, Севастьян лошадь под узды вёл, я стал осматривать деревья. Там показал рубленную метку на дереве, если знать где, можно рассмотреть, так-то та не особо приметная, после этого отсчитал от дерева пятнадцать шагов, в открытое поле, и замер, показав пальцем вниз:
- Тут.
Сам я сидел на санях, прикрыв ноги, а санитар с женой по очереди долбили киркой землю, ломом ещё. Полметра шурф продолбить нужно. А я поглядывал вокруг и удивлялся. Полицейские что-то не появляются. Вроде место преступления рядом, наверняка наблюдение выставили, мало ли преступник вернётся, что кстати и было, я тут, но тишина. Если что, мы с другой стороны рощи были, от Владивостока. Я думал устанут, плюнут, но нет, долбили, тем более Севастьян, поднимая комья ледяной промороженной земли, растирая в руке, убедился, что та смешанная, значит тут копали, и с утроенной силой продолжали. Им-то тепло, а мне хоть и выдали доху, такая верхняя меховая одежда, подмерзал. Впрочем, я стал греть себя пси-силой, так что не критично, тут можно тратить. Ну наконец-то, докопались, удар и хруст, обломки горшка и несколько монет
