– Мы ведь умерли?.. Я тоже умер, шагнув в Пролом? – спросил я.
– Тело умерло. Закрыло Пролом и запечатало его. Оно ведь только наполовину было из этого мира. И тела кавалей мертвы… Но вспомни, один здешний мальчик просил не делать его последним человеком в мире. И тебя перенесли сюда… А в награду, что ты не совсем дурак – дали кавалей и тех, кто был с тобой.
– А моего друга Гун-нора вы не могли бы перенести?
– Нет, ведь у него пары не было! – засмеялся Аон-аари. – Если бы была – перенесли бы и его, не сомневайся…
– Он умер…
– Он уже на пути к своему будущему, а вот тебе, Шрам, ещё предстоит доказать, что ты этого достоин, – ответил первый мудрец. – А плодить тут соперничество за женщин… Нет уж, уволь меня от этого!..
– А Гаран? Почему он не закрыл Пролом? – вспомнил я про своего последнего врага.
– Гаран… – Аон-аари тяжело вздохнул. – Самая большая надежда и самое большое разочарование… Гаран был очень талантлив. А ещё он помнил своё прошлое. Тогда ведь никто не следил, чтобы вы потеряли память. Но ему не хватило такта… Он настроил против себя местных и исключил какую бы то ни было возможность сохранить память будущим ааори. И всё-таки он дошёл до Пролома. Со своим помощником Пе-тором и сотней бойцов. И не шагнул…
– Шёпот мудрости? – понял я.
– Да, Шрам. Гаран поддался шёпоту мудрости и стал тем, кто направил изменение. Ему казалось, что это естественный ход вещей, а он – спаситель человечества. Хотя, на самом деле, Гаран его чуть не убил и там, и здесь. Но он и в самом деле придал изменению разум. Он сам этим разумом и стал, подарив тому миру почти три тысячи лет…
– Я только одного не пойму, – признался я. – Если мудрость – это просто жизненная сила, то почему она шептала? Ведь без Гарана, как ты сам сказал, она неразумна. Кто же шептал? Откуда эти голоса в голове?
– Вопрос в том, Шрам, что ты считаешь разумом! – засмеялся Аон-аари. – Если только способность говорить, то ты ошибаешься. Есть животные и птицы, которые умеют говорить, но при этом сами не понимают, что делают – просто повторяют. Жизнь из этого мира вырывалась из живых существ. Многие из этих существ были разумны. Многие обладали собственной волей при жизни. Отпечаток их сознаний лежал и на мудрости, которой они стали. Это их представления привели к тому, как выглядели изменённые твари. А ведь ты многих не видел – выжили только самые жизнеспособные. Иногда, когда мудрости в одном месте было очень много, появлялись Посланцы – образы людей из этого мира. Или образы ааори, лишившихся жизни в сломанном мире. Но это всё – только образы, Шрам.
– Образы… – повторил я, привыкая к новой мысли. – А почему Брагот говорил, что если мы проиграем стражам – наши души окажутся в плену?
– Это плохой вопрос, Шрам! – строго заметил Аон-аари. – Скажу лишь, что для ааори гибель во время Зова действительно была пленом не только жизненных сил, но и души. Я не стану подробно объяснять, почему так получилось. А если коротко, то во времена отчаяния в обоих мирах хватило тех, кто выбрал слепое поклонение. В этом мире многие посчитали происходящее гневом высших сил, утверждая, что происходящему не надо противиться. В сломанном мире вообще появился целый культ мудрости. Даже я добавил при жизни дров в этот костёр… Если тебе посылают испытание, то не для того, чтобы ты его принимал. Но отчаявшиеся не слышат доводов разума. Так или иначе, страдания и вера привлекли внимание таких сущностей, о которых не стоит лишний раз даже думать. И они пришли – и даже пытались вмешиваться в происходящее. Так и появились заблудшие души, ищущие пристанища… Ты одну такую видел в библиотеке сангари.
– Так что же с разумом у мудрости? Он был? Или нет?
– Разума в том смысле, в котором ты его понимаешь, до Гарана у мудрости не было. Но был ложный разум, – пояснил старик. – Смесь желаний и стремлений миллионов живых существ, смешанных в едином котле. Там же варились души, попавшие в плен мудрости, но лишённые памяти тела и знаний вечности. Единицы, как Брагот и три брата, сумели сохранить старую личность. Остальные растворялись без остатка, полностью теряя себя. Лишённые воли, подчиняющиеся общему желанию всех образов… Я не считаю их носителями разума… и не советую тебе! Хотя не буду отрицать: говорить, соблазнять и сбивать с пути, туманить разум – это они умели.
Мы снова замолчали. Я пытался уместить в голове картину, которую пытался до меня донести первый мудрец. Солнце клонилось к горизонту и не оставляло мне времени на долгие размышления. Но всё сказанное надо было уместить в голове, разложить, осмыслить и запомнить. Радовало лишь, что всё закончилось и что теперь я просто буду жить.
– Надеюсь, в этом мире у меня нет предназначения, – уточнил я.
– Как это нет? А человечество восстановить? – удивился Аон-аари. – Тебе предстоит взять свою Пятнашку в жёны и сделать с ней много детей… Тем более, вам тут помогут, чтобы вы сразу не выродились от близкородственных связей. Все вы, первые, будете не близких родственников делать. Но вы уж постарайтесь их наделать побольше…
– Ладно, вроде звучит несложно…
– Расскажешь это после двадцатого! – старик засмеялся, слез с камня и подошёл к прибою. – Мало времени у тебя, Шрам…
Он указал на заходящее солнце.
– Что ты ещё хочешь узнать?
– Я, между прочим, поздно проснулся… – насупился я.
– Так это чья беда-то? Кавали уже несколько часов траву лопали, а ты всё спал.
– А что сейчас в том мире? – спросил я.
– Об этом мой помощник расскажет. Он мне как раз помогает поднимать тот мир.
– Точно не останешься? – расстроился я. – Ведь ты и из этого мира тоже…
– Нет, Шрам. Этот мир теперь молод, полон сил и свежей жизни… Вы уж тут сами как-нибудь разбирайтесь. Кто знает, может, когда-нибудь ты и станешь тем, кому доверят этот мир… Ну если не будешь слишком рваться править...
– Пускай Скаэн с Эл-оли правят! – ответил я. – У них опыта больше.
– Не будет у них здесь их прошлого опыта, Шрам! – ответил старик. – Я ведь почему так откровенно всё рассказываю… Здесь у вас будет новая жизнь. А правила просты: для новой жизни надо будет забыть старую. И скоро вы её забудете. Но вообще… Честно говоря, Скаэн и Эл-оли просто поумнее будут!
– Спасибо за комплимент! – не удержался я от улыбки. Кажется, у Аон-аари было особое развлечение – топтаться по моим умственным способностям.
– Всегда пожалуйста…
– Что там… После смерти? – задал я новый вопрос.
– После смерти… Следующий вопрос! – старик отвернулся к морю.
– Нельзя отвечать? – спросил я.
– Да. Сейчас это не важно, Шрам. Вот какое было устройство отделов в Императорской канцелярии?
– Понятия не имею… Мне это было не нужно.
– Вот и что там, после смерти, тебе пока знать не нужно! – пояснил старик.
– Ну хорошо… Но ты можешь объяснить, почему я так странно вспоминал прошлые жизни?
– А это пожалуйста! – пожал плечами старик. – Если ты помнишь, тебе помогли сохранить связь со знаю-сферой. Задержали твоё появление. А ты, скрытный и хитрый, утаил это от проверяющего… Ну плохо утаил… Скорее, он тебя пожалел, но в итоге всё сложилось, как надо.
– Почему же в сломанном мире я не умел того, что умел в прошлых жизнях?
– Потому что умения – это память тела. И осталась она с телом. А то, что тело передало в знаю-сферу, вот это тебе и стало доступно. У души, когда она уходит, есть краткий миг сомнений… Тот миг, когда тело уже недоступно, и его память отрезана, а другие воспоминания, которые хранятся в вечности – ещё не получены. Мудрецы Мобана ловили именно этот момент при создании ааори. В этот раз переход от одной жизни к другой получился необычным. Но скоро ты забудешь свою прошлую жизнь, да и эту будешь отмерять от появления здесь… Ровно от того самого момента, когда все вы проснулись на пляже. Наш разговор тебе тоже суждено забыть…
– Жаль… Я бы хотел пойти дальше после этой жизни. С тем, что ты сейчас рассказал, может, и смог бы…
