верхнюю часть… Ноги были отброшены далеко в сторону. Меня замутило. Я рванулся назад, камень под рукой сорвался, я попытался удержать равновесие, но голова перевесила, и я полетел вниз. Упал на труп. Это немного смягчило удар. Но полученные мною в драке с сицилийцем ушибы немедленно о себе напомнили. Я скатился по наклонному дну пещеры на несколько метров, прежде чем смог за что-то уцепиться. Моя винтовка осталась где-то сзади. Едва сдерживая проклятья, я встал с пола. Болело все тело. Что сегодня за день такой, кажется уже ни одного живого места не осталось. Краем глаза я увидел огромную тень, абсолютно беззвучно надвинувшуюся из полумрака. Я ухватился рукой за стену пещеры, обернулся и поднял взгляд.
– «Буйвол», – подумал я, – «или опять гигантский кабан. Странно, почему я не слышал звука копыт?» Существо остановилось в нескольких метрах. В темноте я не сразу смог его разглядеть. В плечах зверь доходил мне до груди. У него было массивное тело, стоявшее на толстых лапах, и непропорционально огромная лобастая голова на мощной шее. Его глаза мерцали в полумраке желтоватым цветом. Кажется, он меня разглядывал…
Мое сердце подскочило куда-то в гортань. Это был не буйвол, и даже не кабан. Это был тот самый неопознанный хищник, которого туманно и нечетко упоминали легенды
и рукописи. Тот самый, что был изображен на статуэтке. И хоть в темноте я не мог
его видеть отчетливо, отчего-то я в этом ни секунды не сомневался. И этот хищник был размером со среднего быка! Я могу поспорить, что одна его голова была шире, чем я весь в плечах, а ведь я человек далеко не хрупкого телосложения… Так спокойно. Главное не бежать… У хищников этот, как его, инстинкт
преследования. Он побежит за мной, и… О, боже, да это он порвал того беднягу у провала! Порвал как ветхую тряпку! Только без паники. Ты спасся из лап льва-людоеда. Причем дважды. Да какой лев, эта тварь по сравнению со львом как бульдог против домашнего кота! Что ты меня пялишься, чудо допотопное? Я невкусный! Очень, очень невкусный. Честное благородное слово!
– Танкред, что там? – донесся откуда-то из другого мира голос Хеммета. Мы со зверем молча смотрели друг на друга. В полутьме пещеры я видел в основном его силуэт, да пару светящихся глаз.
– Танкред! Ты жив? Отвечай?
– «Если я отвечу, то живым после этого уже точно не буду».
– Проклятье! Мы его потеряли… Сзади загремели камни. Один из них прокатился у меня под ногами и остановился у
когтистой лапы. Хищник едва заметно повернул голову, рассматривая что-то за моей спиной. За все время он не издал ни единого звука. Зазвучали шаги, и в морду зверя ударил яркий свет. У Хеммета был фонарь…
– Танкред, ты жив! Паршивец, что же ты молчал…о, мой бог… что это!! От направленного в глаза света хищник зажмурился и оскалился. Я увидел желтовато-рыжую редкую и жесткую шерсть, короткую щетку гривы по хребту, свежую кровь на черных губах и клыки… Огромные, желтоватые, блестящие… И их было шесть! Два снизу и четыре сверху. Они смыкались друг с другом, образуя жуткий капкан, способный с легкостью рвать плоть и ломать кости. Это конец… Сейчас он бросится и… Зверь шумно втянул воздух неожиданно маленьким сухокожим носом, попятился, развернулся, подставив нам почти лишенный шерсти круп, и скрылся в проходе, махнув на прощание толстым, но гибким хвостом.
– Думаю, Ахмада мы больше можем не искать, – прохрипел я пересохшими губами, когда ко мне вернулся дар речи.
– Надо бы… убедиться… – сглотнул Хеммет, – для верности.
– Ты уверен, что эту тушу можно свалить из винтовки? – поинтересовался я.
– Понятия не имею… Если с большого расстояния, то можно успеть выстрелить несколько раз… Я вернулся и подобрал свое оружие.
Хеммет тем временем спустился по проходу к проточившему овраг ручью. Я наткнулся на него, когда он уже возвращался. Лицо репортера было серовато-зеленого оттенка.
– Они все там… На берегу.
– Мертвы?
– Да… Я видел, что остается от человека после льва. Но эта тварь, похоже, жрала их как оголодавший кот мышь, целиком и с костями… Я решил не удостовериваться в их гибели лично, и поверить Синклеру на слово. Лайвсли мы застали за перевязкой одного из туземцев. Рядом, привалившись к скале, полулежал Михал. Через обтягивавший его торс бинт просачивалась кровь. Эльза была тут же, бледная и растерянная. Увидев нас, она спросила:
– Где эти негодяи? Вы их догнали? Что с ними стало?
– Вам лучше этого не знать, сударыня, – холодно ответил Хеммет, – но больше они нас не побеспокоят… Я же подошел к Алану.
– Мистер Лайвсли, я буквально пылаю желанием задать вам несколько вопросов.
– Ничуть не удивлен. Я этого ждал, – доктор вытер окровавленные руки обрывком бинта, – я как раз закончил зашивать этого беднягу. Если удастся избежать воспаления, через недельку он будет как новенький. Итак, я полностью в вашем распоряжении, господа.
– Что случилось с экспедицией и как вы сюда попали? – я не был оригинален в своих вопросах.
– Все просто. Ахмад, я так полагаю его уже можно назвать покойным? Так вот он был достаточно умен, чтобы заключить некие сделки с правительством и армией Его Величества. Увы, но в наше время подобные вещи становятся нормой, рыцарство уходит в прошлое…
– Можно ближе к делу, – перебил его Хеммет. Зелень еще не до конца сошла с его лица, и я подумал, что там внизу он увидел что-то из ряда вон выдающееся. Чрезмерно впечатлительным репортер никогда не был.
– Да, да, конечно, господа, – кивнул головой Лайвсли, – итак я получил указания при возможности найти общий язык с Ахмадом. Его нападение на экспедицию привело
меня к мысли о неразумности подобного мероприятия, но полученные мною инструкции
были достаточно однозначны. Тем более, выяснилось, что наш Михал довольно хорошо с ним знаком и был в курсе о местонахождении его убежища в пустыне, так что когда мы добрались до руин…
– Ты двуличная скотина, Лайвсли! – лицо Хеммета из зеленоватого стало багровым.
– Я британский офицер – спокойно ответил тот, – и у меня был приказ.
– Вот поэтому, я и не остался в армии, – пробурчал я, – не всякий приказ можно выполнить не вступая в противоречие с самим собой.
– Я служу Британской империи, – продолжил доктор, – и как офицер, и как подданный Его Величества, я обязан действовать на ее благо. Но как джентльмен я постарался сделать все, чтобы никто не пострадал.
– Нас чуть не перерезали как свиней! – возмутился Хеммет.
– Увы, я не предусмотрел, что Ахмад окажется столь неблагоразу… мстительным, и
откажется от моих предложений. Кроме того, присутствие здесь итальянцев также не входило в мои планы. Хеммет засопел.
– Спокойнее, – я взял его за локоть, – как бывший солдат я в чем-то понимаю доктора. Кроме того, мне все же хочется дослушать историю до конца.
– Итак, оказавшись в развалинах города, я задумался об установлении контакта с Ахмадом. Я надеялся, что его удастся убедить перейти на нашу сторону в обмен на обещание убежища на британской территории в Эритрее. Тем более что действия этого луизианца, Невера, внушали мне все большие и большие опасения. В случае успеха переговоров с Ахмадом позиции французов стали бы куда менее прочными…
– В какое змеиное гнездо мы с тобой попали, Танкред! – воскликнул Хеммет, – и это ученые люди?
– Это политика и разведка, – вздохнул я, – на редкость грязная работа. По войне помню. Но без нее никуда…
– Без канализации тоже никуда, – проворчал Синклер, – но это еще не повод героизировать труд золотарей… Лайвсли вздохнул.
– В общем когда появилась возможность отправить группу людей ближе к убежищу Ахмада, я добился включения туда Михала, в надежде, что тот сможет найти с ним
общий язык. Увы, я просчитался, негодяй захватил экспедицию в плен, перевербовал
наших людей, а самого Михала избили и решили казнить вместе с вами… Хуже того, люди Ахмада вместе с итальянцами захватили танк.
– Лярош убит? – мне был чем-то симпатичен этот простоватый легионер с перебитым носом.
– Как ни странно, выжил, – в словах Лайвсли прозвучало уважение и одновременно профессиональный интерес, – на редкость крепкий организм. Причем не только
выжил, но и смог исправить и завести брошенный итальянцами автомобиль и каким-то чудом добраться до нашего лагеря. От него мы и узнали, что случилось.
– Эрика мне ничего не сказала… – обмолвился я.
– Она в порядке? Мы ничего не знали о ее судьбе?
– Ее спас парашют… Сломанный двигатель тоже ваших рук дело?
– Нет, что вы! Я допускал что-то подобное со стороны Невера, но не смог ее переубедить. Вы сняли камень с моей души, мистер Бронн. Я и вас отговаривал от поездки…
– Как то не слишком убедительно отговаривали.
