– Эрика мне ничего не сказала… – обмолвился я.
– Она в порядке? Мы ничего не знали о ее судьбе?
– Ее спас парашют… Сломанный двигатель тоже ваших рук дело?
– Нет, что вы! Я допускал что-то подобное со стороны Невера, но не смог ее переубедить. Вы сняли камень с моей души, мистер Бронн. Я и вас отговаривал от поездки…
– Как то не слишком убедительно отговаривали.
– Но тогда я еще понятия не имел, как все обернется. Хотя подозревал, что дело
пошло не по плану, раз экспедиция не вернулась вовремя. Но рассчитывал, что танк несколько уравняет ваши шансы в случае нападения. То, что Ахмад задействует местных жителей, а вы разделитесь, я не предполагал…
– Что-то вы того не предполагали, тут просчитались, там не ожидали, – съязвил Хеммет.
– Увы, я всего лишь хирург, а не профессиональный разведчик. Я подавал полковнику Монтгомери рапорт с просьбой направить не меня, а Йена…
– Какого еще Йена? – подозрительно спросил Хеммет.
– Вы его не знаете. Молодой лейтенант, но очень способный, очень… Толковый разведчик и ваш бывший коллега, тоже репортер. Довольно легкое перо, надо заметить.
– Может и знаю. Не он ли освещал один из политических процессов в Рио-де-Жанейро?
– Да это он.
– Я с ним встречался… Какая жалость, что он связался с разведкой. Он мог бы стать неплохим романистом. Лайвсли философски пожал плечами.
– В общем, ему нашли другую работу, а сопровождать вас пришлось мне. Увы, это
было не лучшее мое путешествие с точки зрения выполненных заданий. Но это вполне компенсировалось столь выдающимися спутниками…
– Но что было дальше? – вмешался я.
– Эрика улетела вас искать еще до возвращения Ляроша и тоже не вернулась. Честно
говоря я даже начал беспокоится, – в словах невозмутимого британца это признание звучало как что-то из ряда вон выдающееся, – тем более, что французы, если честно, были не слишком обеспокоены вашим отсутствием. Дю Понт, правда, рвался
отправить еще одну поисковую партию, но Невер его отговорил. А на следующее утро до нас добрался Лярош, и стало известно, насколько все плохо. Танк в руках итальянцев и Ахмада сразу менял все дело. Теперь они представляли опасность уже и для французов и Невер сразу передумал. На ваши поиски отправили всех, кто мог носить оружие.
– И где они все?
– Не знаю, – развел руками доктор, – воспользовавшись удобным случаем, мы с Кробаром отделились от прочих и решили отыскать убежище бандитов, о котором говорил Михал. Там мы наткнулись на Ахмада и его людей.
– И они вас не убили? – воскликнул я.
– Завидев их приготовления к штурму ущелья, мы предпочли себя не обнаруживать, – уточнил Лайвсли, – вместо этого мы проследовали за ними и натолкнулись на селение несчастных туземцев. Пока Ахмад вел разведку и готовил танк, мы успели предупредить Михали и старейшину.
– Что было дальше, мы уже в курсе, – заметил я.
– Со своей стороны осмелюсь поинтересоваться, что с танком, итальянцами и какова судьба поселка? Раз вы живы, полагаю, вам как-то удалось с ними разобраться?
– На свою голову они нарвались на Танкреда, – ухмыльнулся Хеммет, – этот милейший человек за какие-то полчаса перебил их всех и уничтожил танк…
– Не преувеличивай, – прервал его я, – им просто не повезло… Короче говоря, селение полностью разорено людьми Ахмада, танк упал со скалы, из остававшихся бандитов один взять в плен, остальные погибли.
– Снимаю шляпу, – произнес Лайвсли, и действительно стащил с головы белый докторский колпак.
Уже темнело, и мы решили заночевать здесь же. Завтра нам предстояло решить, что делать и как вести себя с дю Понтом и Невером.
– Что за дубинку дал тебе старик перед смертью? – поинтересовался Хеммет, расстилая спальный мешок. Я достал цилиндр из планшета и осмотрел. Действительно похоже на футляр для
свитка. Повернул крышку, она легко подалась. Внутри оказался именно свиток. Даже не очень старый. Я смог аккуратно его развернуть не прибегая к специальным инструментам. Видимо его написали перед самым уходом из Зерзуры.
– Что там? – нетерпеливо спросил репортер.
– Ты будешь смеяться, но это карта, – пробормотал я, – понемногу начинаю ощущать себя героем Стивенсона.
– Карта чего?
– Похоже на проход в какое-то не то святилище, не то тайник. Где-то в глубине котловины у одной из тех столовых гор, – я показал на запад, где на фоне закатного неба громоздились черные каменные исполины.
– Может библиотека именно там?
– Не исключено. Ни в одном из местных городов я ее пока не заметил, может ее действительно упрятали где-то в джунглях… Какая жалость!
– Почему? Мы ее найдем!
– Вопрос, что именно найдем. В сухом климате Сахары папирусы могут храниться тысячелетиями, но в этих болотных испарениях сгниют за несколько лет…
– Ты пессимист, Танкред, нужно всегда надеяться на лучшее.
– Я реалист. Надеюсь на лучшее, но готовлюсь к худшему. Ладно, давай уже спать, завтра разберемся и с французами, и с картой. Спартанец Ксантипп невозмутимо разглядывал остатки римского лагеря у Тунета. Наемники сноровисто грабили обозы, карфагенские ополченцы старались не отставать, но опыта в этом деле им явно не доставало. Внимание спартанца привлекли доносившиеся из ближайшей палатки шум, сопение и женское взвизгивание. Ксантипп вошел. Двое солдат-ополченцев удерживали яростно брыкавшуюся девицу, попутно зажимая ей рот, в то время как третий солдат, судя по всему наемник, стоя спиной ко входу, освобождался от препятствовавшего его замыслам доспеха и снаряжения. Увидев вошедшего командира, ополченцы выпустили девицу и замерли с на редкость идиотским выражением на лицах. Освобожденная жертва немедленно оглушительно завизжала, обеими ногами лягнула наемника в незащищенный пах и отползла в угол. Наемник попытался уклониться от удара, но немного его все же зацепило.
– Что вы делаете, ослы! – взвыл он, согнувшись, – кто так держит?!! Тут до него дошло, что сзади что-то происходит, и он обернулся, на всякий случай, пытаясь дотянуться до лежавшего рядом меча.
– Стратег?! – пробормотал он удивленно, – я вас не заметил…
– Поворачиваясь лицом к женщине, спиной ты поворачиваешься к врагу, – сухо отрезал Ксантипп, – твое счастье, что битва уже окончена.
– Мы думали… – забормотал один из ополченцев, – наша добыча…
– Вашей она станет после раздела, – поучительно заметил вошедший за спартанцем грек-адъютант.
– Но стратег… – протянул наемник, – мы победили.
– Прикажете наказать? – поинтересовался адъютант Лица ополченцев приобрели землистый оттенок. Наемник побагровел и дотянулся все-таки до меча.
– Она рабыня… кого-то из этих римских скотов, – проворчал он исподлобья глядя на адъютанта, – как и всякое имущество, она наша законная добыча. Ксантипп ничего не ответил, и повернулся, собираясь выйти из палатки. Девица выскочила из угла и бросилась в ноги спартанцу, что-то бормоча на непонятном тому языке.
– Что она говорит? – стратег повернулся к адъютанту.
– Это какое-то отдаленное галльское наречие… или дакийское, а может германское, – смутился грек.
– Цвет ее кожи я вижу, говорит она что?
– Хочет чтобы вы ее забрали, – проворчал наемник, наконец разогнувшись, и перекинув через плечо портупею для меча, – видать простые парни вроде нас ей не слишком нравятся…
– Ты говоришь по-галльски?
– Это белгский… В молодости я воевал с ними.
– Ты галл?
– Я гельвет, – подбоченился наемник.
– Какие еще языки ты знаешь?
– Кельтиберский, тевтонский, паннонский… – начал перечислять тот. Ксантипп обернулся к адъютанту.
– Пусть будет у меня под рукой. Толмачом. Грек понимающе кивнул.
– Я воин! – возмутился гельвет, – а не какой-то паршивый толмач.
– Уже нет, – философски ответил ему адъютант, – приказы стратега не обсуждаются. Ксантипп опять собрался выйти из палатки, но зацепился за девушку, снова бросившуюся ему в ноги.
– Что с ней делать? – почтительно спросил грек. Она опять что-то заговорила, но уже спокойнее и на другом языке.
– Говорит, умеет готовить, прясть и лечить раны, – перевел грек.
– Латынь я немного знаю, – прервал его спартанец.
– Так как прикажете с ней поступить? Девушка переводила взгляд с адъютанта на стратега.
– Смотрите, – удивился грек, – у нее глаза разного цвета! Как у божественного Александра. Это знамение.
– Благоприятное? – поинтересовался Ксантипп.
– Несомненно, – почтительно склонил голову адъютант.
– Если я заподозрю, что ты лжешь, выгоню… – сухо отрезал Ксантипп, – мне нужны толковые советники, а не льстивые. Грек еще раз поклонился, едва заметно улыбаясь в бороду.
