Я стану императором - Юрий Винокуров

12 лет назад

9011 год от основания Империи

Планета: Адриана

Принадлежность: Империя

Маленький мальчик сидел на крыше Императорского Приюта для детей-сирот и болтал ногами, разглядывая ночной город. Город спал, было уже сильно за полночь и только редкие огоньки в окнах выдавали полуночников, которым не спалось.

У них у всех были какие-то причины, чтобы сейчас не спать. Были они и у мальчика. Он поёжился от ночной прохлады и покрепче завернулся в тоненькое одеяло, которое захватил с собой, когда тайком покинул общую спальню.

Так делать было нельзя, и за это наказывали. Можно было и розог схлопотать, но что ему розги, когда у него есть Мечта. И ради этой Мечты он готов пойти на всё. Пускай ему завтра исполнится всего пять лет, но в душе он точно решил, как проживёт свою жизнь!

Он ещё мало знал о жизни, но одна мысль не давала ему покоя с того самого момента, как он осознал себя.

Почему мир так несправедлив?

Почему он и ещё тысяча других несчастных детей перебиваются с хлеба на воду, а другие дети ни в чём не нуждаются?

Почему их добрая воспитательница Мария Васильевна не может сама есть досыта, хотя она уже взрослая и даже уже старенькая, а другие сорят деньгами направо и налево?

Почему, если Империя такая богатая, а Император такой великодушный, в мире идут постоянные войны? А легионы сирот пополняют детские дома без надежды на нормальное будущее?

Почему триллионами людей правит кучка высокомерных Одарённых, чьим единственным отличием является беспредельная сила, которую они получили по праву рождения в Линии, а не за настоящие заслуги перед Империей и Императором

Почему Император это терпит? Разве он не видит несправедливости, творящейся в мире? Почему же им постоянно рассказывают о его величии и заставляют почитать как родного отца? Может он ничего не знает и ему нужно рассказать всю правду?

И, самое главное, почему в свои неполные пять лет он, вообще, об этом думает и всё это осознает?! Ведь остальные дети явно не отличаются такой сообразительностью. Их заботят совсем другие, детские проблемы!

Паренёк достал из кармана чистую тряпочку, в которую была завёрнута его самая большая ценность — припрятанная краюха хлеба. Осторожно развернул, чтобы ни одна крошка не упала на пол и начал есть, растягивая удовольствие, отщипывая по маленькому кусочку и надолго задерживая еду во рту, перед тем как её проглотить.

Завтра особенный день. Инквизитор в зелёном плаще уже прилетел и будет проверять всех сирот на наличие Дара. Пусть вероятность этого ничтожно мала, но она есть. Лучше всего изменять мир к лучшему, находясь среди этих заносчивых снобов!

Мальчик поднял голову и посмотрел на яркие звёзды, вокруг них вращалось бесчисленное число планет, на которых жили другие люди. Многим из них была нужна помощь. Его помощь.

Сжав маленькие худые кулачки с побитыми костяшками, он тихо прошептал, обращаясь к Вселенной.

— Я сделаю этот мир лучше! Я сделаю такой мир, в котором дети не будут голодать! Я сделаю такой мир, где Одарённые будут служить простым людям, а не наоборот! Я создам свою Линию, сильнейшую в Галактике. А потом я стану Императором, чего бы мне это не стоило. Клянусь!!!

Из-за горизонта вышла кроваво-красная луна и залила всё вокруг тусклым багряным светом. Мальчик случайно обратил внимание на лужу рядом с собой, которая осталась после вечернего дождя. И увидел в отражении, как его бледное лицо постепенно краснеет, глаза темнеют, а весь силуэт как будто слегка размывается.

— Внимание, десять секунд до высадки. Проверьте оружие и будьте готовы, внизу нас ждёт горячий приём. Не ссыте, салаги, прорвёмся!

— Господин курсант, сэр.

Я открыл глаза. Перед каждым боем на меня накатывало абсолютное спокойствие. Даже немного клонило в сон. Инквизитор Хокус говорит, что это нормально для новичка. Я отстранённо оглядел своё отделение.

Двенадцать человек. Стандартная броня, шлемы надеты, забрала пока подняты. Лица, в большинстве своем спокойные. Я опустил взгляд.

На коленях лежала штурмовая винтовка МК-14ук. Стандартная винтовка Имперской армии. Модификация «укороченная, командирская». Батарея на девяносто лазерных выстрелов обычной мощности или девять усиленных. Серийный номер ИПР56739071. Моя боевая подруга. Собственно, лазган не совсем «винтовка» и называется так исключительно по традиции.

— Господин курсант, высадка! — заорал мне на ухо лысый здоровяк. Он один был без шлема. Первый сержант Эрик Картер, мой помощник и нянька в одном лице. Кивнул и показал большой палец.

Передняя часть десантного бота «Ястреб-44», являющаяся по совместительству аппарелью, откинулась и упала на землю с тяжёлым стуком, подняв облако ржаво-красной пыли. Первая пара пехотинцев выскочила наружу, сразу заняв позиции по обе стороны от точки высадки.

Упав на колено, они замерли, но водили глазами в поисках целей.

Я выбежал следом и привычно упал за ближайший валун, отгородившись им от вероятного противника. А противник здесь присутствовал. Отнюдь не вероятный. Соседний десантный бот накрыло прямым попаданием. Рвануло знатно. Взрывной волной снесло солдата из моего отделения, крепко приложив бедолагу о камень.

Я крутил головой и мысленно отмечал всё происходящее.

Мы были в первой волне десанта. Вообще-то, курсантов следовало беречь, но за последнее время 134-й гвардейский имперский полк понёс тяжёлые потери, и в нём просто-напросто не осталось умелых командиров. По части опыта ко мне были вопросы, но всё-таки «зародыш» офицера лучше, чем ничего.

С неба падали «железные птицы». Ревя посадочными двигателями, включавшимися на полную мощность перед самой землёй, садились десантные боты. Они напоминали длинный железный контейнер с короткими крыльями и рубкой пилота сзади-сверху. Передняя, чуть скошенная стенка просто падала вниз, и на землю выбегали солдаты, и иногда выкатывалась техника.

По небу на бреющем пролетали аэрокосмические штурмовики, стремясь подавить сопротивление с воздуха. С пилонов срывались ракеты и уходили в сторону пока невидимого врага. Бешеная пляска в небе завораживала. Чужая авиация отсутствовала, и всё выглядело так, как будто наше превосходство в воздухе неоспоримо.

Однако противник хоть и был пока невидим, но сопротивление оказывал яростное, и его результаты были видны невооружённым взглядом. Вот сверкнул луч когерентного света, и выходящий из пике штурмовик распался надвое; вот близкий взрыв оторвал крыло другому штурмовику, и он, войдя в штопор, рухнул на землю, в вспышке унеся на тот свет несколько своих наземных союзников.