Ведущий обращался к телезрителям:
— Вы смотрите передачу «Свобода боблинского слова». Ее, как обычно, веду я — Сявка Шустрик. Сегодня для обсуждения мы выбрали тему: «Чего больше хотят люди — быть умными или быть счастливыми?» Среди приглашенных гостей в нашей студии присутствует известная женщина-политик, очаровательная Ирида Какаморда. Вам слово, Ирида…
— Спасибо, Сявка, за то, что ты решил обсудить важную и актуальную для жителей Колоссии тему. Долгое время колоссиянам внушали, что они должны быть умными, честными, добрыми, вежливыми, помогать слабым, не унижаться перед сильными. — Голос Какаморды насмешливо зазвенел. — Так говорили им представители Уравнительной церкви, которые семьдесят лет угнетали колоссиян. А в это время люди в Империке и в Еропке жили счастливо и свободно. Они вкусно кушали, хорошо одевались, ездили на роскошных машинах, путешествовали по свободному миру. Теперь, когда власть Уравниловки в Колоссии свергнута, колоссияне также получили возможность стать счастливыми. Но почему-то эту возможность использовали лишь единицы. Подавляющее большинство людей оказалось не готово к переменам, к новому типу мышления. Они по-прежнему считают, что ум, честь и совесть помогут им обрести счастье. Пришла пора раскрыть им глаза на эти многолетние заблуждения…
Ирида Какаморда продолжала вещать в том же духе, но ее слова пролетали мимо моих ушей.
— Тетя Вика, тебе все это ничего не напоминает?
Виктрикс напряженно вглядывалась в экран. Мне пришлось повторить вопрос, чтобы она обратила на меня внимание.
— Калки, теперь ты понимаешь, что Земля — это отражение Изначального мира? Боблины захватили здесь власть, и во всех остальных Отражениях начались перемены. Причем перемены не в лучшую сторону.
Я показал пальцем на экран:
— Я имел в виду, что эти лица мне знакомы. Они похожи на…
— Знаю, знаю! Ты хочешь сказать, что уже много раз видел их по телевизору. По нашему земному телевизору.
Я находился в растерянности:
— Но у нас Сявка Шустрик не боблин. И Ирида Какаморда тоже…
Отшельник сказал:
— И в этом мире Ирида Какаморда не боблин. Ее все считают человеком. Ее даже однажды выбирали в Государственную Мысль Колоссии. Но на самом деле она оборотень, принявший облик человека, чтобы одурачивать людей Колоссии, внедрять в их сознание идеи боблинов. Не зря же она все время носит темные очки — ими она скрывает свои неподвижные глаза оборотня. На самом деле Какаморду зовут Черная Пиявка. Она не просто оборотень, а самый страшный из оборотней — оборотень-вампир.
— А-а-а, — понимающе протянул я, — я слышал, что в нашем мире она тоже заявляла, будто реформы в России идут медленно, потому что их тормозит слишком большое количество пенсионеров. То есть, нужно уничтожить всех стариков — наших бабушек и дедушек — чтобы такие существа, как Ирида Какаморда, чувствовали себя хорошо.
Тетя Вика с гордостью посмотрела на меня и сказала Отшельнику:
— Вот видишь, Калки достаточно умен, чтобы все понимать и делать правильные выводы.
— На самом деле я вообще ничего не понимаю! — воскликнул я. — Объясните мне, как эти боблины и оборотни могут существовать сразу в двух мирах?
Отшельник ответил:
— В разных мирах существуют не одни и те же вещи или живые создания. Просто Отражения Изначального мира выглядят примерно так же, как и оригиналы. Но они не полностью идентичны. На Земле живут люди, но их мысли и дела могут быть мыслями и делами боблинов или оборотней.
— Но как же названия стран? — не мог успокоиться я. — Колоссия, Империка, Еропка — эти названия звучат, как пародии на государства Земли.
— А для меня земные названия кажутся пародиями на Изначальный мир, — усмехнулся Отшельник. — Все зависит от точки зрения. Отражение — не абсолютный дубликат оригинала, а его искаженный образ. Чем дальше Отраженный мир от Изначального, тем меньше он на него похож. Земля довольно близка, поэтому во многом сохранила черты Изначального мира.
Я вспомнил картинки из альбома. Там были нарисованы совершенно невозможные миры. Неужели, они тоже реально существовали, а не являлись фантазией художника?
Мне хотелось докопаться до истины:
— Значит, если я родился в Изначальном мире, то во всех отражениях существуют мои двойники?
— Это не обязательно. Отражения живых существ могут существовать, а могут и не существовать. И в то же время одно создание может иметь сразу несколько отражений в другом мире. Здесь нет однозначной линейной связи. Все определяют вероятностные искажения и интерпретации. Калки, ты знаком лишь с Землей, но ведь кроме нее существует бесчисленное количество иных Отражений Изначального мира. Там ты можешь встретить обитателей, не имеющих ничего общего с людьми или боблинами.
Пока мы разговаривали, передача «Свобода боблинского слова» продолжала идти. После Ириды Какаморды выступали другие приглашенные «эксперты». Их лица были мне незнакомы — честно говоря, на Земле я не слишком интересовался политикой — но все говорили примерно об одном: наступили новые времена, в Колоссию пришла долгожданная свобода, люди должны переменить мышление и стать такими же счастливыми, как жители Империки и Еропки. Все «эксперты» были боблинами. Они выглядели очень респектабельно, рассуждали о нуждах людей Колоссии с уверенностью непререкаемых авторитетов.
Тетя Вика поинтересовалась у Отшельника:
— Как давно боблины обзавелись собственной программой на Колосском телевидении?
Тот усмехнулся:
— Разве ты еще не поняла? Прукс, окажи любезность, переключи на другой канал!
На круглом экране появилось другое изображение: пожилой боблин с почти облысевшим черепом и кромкой седых волос на затылке сидел за столом, щурил глаза над толстыми линзами очков и говорил прямо в камеру:
— Долгое время Колоссия претендовала на роль ведущей мировой державы. Авторитарная Уравнительная церковь исповедовала принципы великоколосского шовинизма и национализма. Но теперь времена изменились, и Колоссия должна на равных войти в мировое сообщество. Надо научиться уважать другие точки зрения на жизнь. Надо избавиться от человеческого высокомерия. Когда люди, наконец, всем своим сердцем примут происходящие в стране перемены и вместе с боблинами будут выступать против великоколосского национализма, наступят совсем другие времена.
После окончания этого монолога по экрану побежали титры. За ними последовала реклама жевательной резинки примерно следующего содержания: «Жуй «Свинорол» и ни о чем не думай! Жуй «Свинорол» и наслаждайся! Жуй «Свинорол», и в жизни ждет тебя успех! Жуй «Свинорол», и ты будешь счастлив!»
