Тибби не отвечал — револьверная пуля, ударив в каску, глубоко вдавила край в лоб. Из-под металла струилась кровь, пачкая шерстку. Побледневший Амидис, прижавшись ухом к груди зверька, с надеждой произнес:
— Сердце бьется — он жив. Наверное, просто оглушен. Каска спасла — понизу стальной ободок идет, но его ударило пулей так сильно, что он вылетел наружу.
— Если б меня так приложило, я бы даже не заметил, — буркнул Ххот. — Вот пусть в меня пули и попадают — для всех только лучше будет! Может я иной раз и говорил на хомяка лишнее, но это не со зла — уважаю: упорный он. И еще он легкий: понести его смогу. Вряд ли Энжер нас дальше катать согласится. Эй! Энжер! Ты меня слышишь! — омр постучал по дверце заводной рукоятью.
Ответа не было, на отчетливо различался металлический шум — Энжер поспешно закрывал изнутри люки и бойницы:
— Открывай дверь, а не то я тебя убью!
Разумеется, никто и не подумал выполнять указание.
Обернувшись к мальчику, омр попросил:
— Дай гранату.
— Тебе зачем? — насторожился тот.
— Не знаешь, для чего они нужны бывают?!
Забрав гранату, Ххот довольно пояснил:
— Сейчас я его убивать буду.
— Эй! Я обещал ему жизнь!
— Раз обещал, значит держи свое слово — не вздумай эту козявку пальцем тронуть! А я вот ему вообще ничего не обещал. Эй! Геморойник! Это тебе за моего лучшего друга Тибби!
Гранату Ххот засунул в приоткрытую пулеметную бойницу. Прислушиваясь к происходившему внутри, осклабился:
— Сейчас рванет!
О том, что танк набит снарядами и патронами, омр не подумал, как не понимал и того, что в случае детонации боекомплекта выжить здесь будет непросто. Что поделаешь — невежественные имперские солдаты не очень-то разбираются в оружии коалиции.
— Не рванет, — буркнул мальчик, присев возле раттака. — В ней вместо запала пробка стоит.
— И откуда она там взялась?!
— Не знаю — Тибби мне ее так и дал с пробкой.
— И ты угрожал всей этой толпе никуда не годной гранатой?!
— Ну да.
— Ну ты и наглец! Эх — мои гранаты внутри остались. Хорошо хоть пулемет прихватил, а то вон — к нам гости спешат.
Внизу, на дороге, показалось несколько десятков всадников. Нахлестывая лошадей, они быстро приближались к парализованному танку.
— Я из пулемета не мастак стрелять, да и патронов мало — давай, придумай что-нибудь, а то эти ребята на нас злы очень. Давай же — ты это умеешь!
Мальчик, послушавшись, замахал руками, привлекая внимание солдат. Те, приближаясь, замедлили ход, начали останавливаться. Вряд ли из-за его жестов — скорее к атаке готовились, или берегли силы лошадей — дорога здесь слишком резко поднималась.
— У нас Энжер — мы убьем его, если вы приблизитесь! И вас всех повесят за то, что из-за вас он умер! Или поубиваем всех вместе с ним — у нас в танке десять пулеметов и три пушки! Возвращайтесь назад!
— В танк к пулеметам нас Энжер не пустит, — тихо произнес Ххот.
— Ну они-то этого не знают, — так же тихо заметил мальчик.
Кавалеристы, остановившись, начали галдеть вразнобой, явно обсуждая сложившуюся ситуацию. Солдаты не знали, что им теперь делать — танк вроде как догнали, но дальше возник непонятный тупик. Попасть под обвинение в смерти Энжера они не стремились, но и стоять без дела тоже не хорошо. Рано или поздно у особо горячих не выдержат нервы — начнется стрельба. Нервозность нарастала — беглецы не могли заставить погоню уйти вниз, а погоня могла ринуться в бой в любой момент: хватит одного случайного выстрела — далее сработает инстинкт толпы.
Старик, подойдя к краю пропасти, поднял над головой свой посох:
— Эй! Солдаты! Вам приказали забрать у меня Посох Наместника Вечного! Вы можете взять его себе — если догоните!
Старик, размахнувшись, швырнул посох вниз — тот, вращаясь в полете, белой стрелой нырнул в бурные воды речушки, подмывавшей в этом месте гору.
Солдаты безо всякой команды бросились назад, спеша догнать реликвию, пока река не успела ее унести далеко. Они с честью выбрались из провокационной ситуации — теперь их вряд ли обвинят в гибели Энжера, зато могут наградить за столь ценный трофей. И вообще — у них появилось важное дело, и даже жестокий советник не сможет осудить вояк за бездействие.
Ведь никто из них до сих пор не знал, что поиски посоха были второстепенной целью похода — по сути, прикрытием главной задачи.
Омр, охнув, сокрушенно покачал головой:
— Старик — ты зря это сейчас сделал! Теперь мы потеряли Посох Наместника навсегда! Ты хоть представляешь, сколько он стоит?!
— Ничего он не стоит, — равнодушно произнес старик. — Я его вырезал несколько лет назад из простой палки. Для меня он дорог — привык к нему, а для других… Кому нужна простая палка?
— Так это не реликвия? — все еще не верил омр.
— Нет.
— Вот же ты обманщик! А говорил реликвия!
— Я такое никогда не говорил — это ты говорил.
— Все равно обманщик — ты это так хитро отрицал, что я был уверен, что каждое слово вранье! Ты, получается, два раза меня с этим посохом надул! Да уж — учитель ты достойный: по ученику заметно! Оба вруны и наглецы, каких в солнечный полдень с фонарями не сыскать!
— Нам надо поспешить — солдаты могут вернуться, — произнес мальчик.
— Старик — помогай Амиду шагать! Сам я понесу хомяка, а твой хитрый ученик потащит пулемет.
Уже поднимаясь по серпантину, услышали за спиной лязг. Обернулись — одна из танковых бойниц распахнулась, из нее выползало тупое пулеметное рыло.
— Быстрее! — закричал мальчик, резко прибавив ходу.
Пулемет так и не подал голос. Или Энжер, создав свое оружие, не научился толком с ним обращаться — или передумал стрелять.
* * *
Кейте сегодня довелось видеть немало ужасных вещей — все они серьезно затрудняли ее миссию и отрицательно действовали на нервную систему. Стычка с отрядом хранителей оставила ее без лошади, затем пришлось делать большой крюк, избегая столкновения с недружелюбно настроенными тварями, заполонившими лес в районе Тропы. Она находила свежие трупы, следы ходячих мертвецов и боевых машин союзников; слышала шум перестрелок. Однажды неподалеку от нее проехала огнеметная танкетка — на ее броне с непринужденным видом расположилось несколько вооруженных винтовками упырей. Они явно куда-то торопились. И ей очень не хотелось находиться в месте, куда они так спешили. И вообще хотелось оказаться подальше от этого страшного края — миссия становилась все более рискованной, а успех представлялся крайне сомнительным.
В реке под елью старика не оказалось. Не нашелся он и ниже по течению — Кейта прошла несколько миль, внимательно изучая следы. Ей пришлось выйти из леса, и сейчас она пробиралась у подножия одинокой горы, постепенно склоняясь к мысли, что надо разворачиваться, и продолжать поиски на другом берегу.
