— Пусть так, — согласился Джек, подумав про себя, что это обещание ни к чему не обязывает его. По знаку Арсена он шагнул было к выходу из отсека, но остановился, услышав голос Инглза:
— Минуточку, — решительно сказал Боб, в руках которого блестел лазер. — Еще не все. Давай сюда оружие. Ну!
Хоскинг, застывший от неожиданности, протянул свой лазер. Инглз взял его и, по-прежнему держа обоих бэтаменов под прицелом, кивнул Сибирцеву.
— Возьми с собой передатчик. Арсен, ты останешься здесь, в этом отсеке, до тех пор, пока мой товарищ не даст радиосигнал. Джек, когда доберешься до Городка, передай мне привет… сам знаешь от кого. Понял? Прощай, иди скорее. Если сможешь, сделай что-нибудь для моих…
— Прощай, Боб, — пробормотал Джек, поворачиваясь к выходу.
Хоскинг вывел Сибирцева в тамбур, набрал код и с усилием одной рукой распахнул люк. «Болотник» стоял на том же месте, только наполовину погрузился в трясину, и не сразу удалось освободить его.
— Лазер положи на платформу, — велел Хоскинг.
Едва лишь Сибирцев выпрямился, как из завесы тумана беззвучно выплыли несколько огромных пауков с иссиня-черными грудными пластинами.
— Твоя охрана, — сказал Хоскинг, вплотную придвинувшись к Джеку. Тот кивнул, разглядывая паука. Впервые он видел его так близко.
Хоскинг резко изогнулся, потом быстро задвигался в такт какой-то внутренней мелодии. Джек завороженно следил за ним. Он только слышал о «болотной речи», но ему раньше не приходилось бывать свидетелем подобного разговора.
Хоскинг замер, выдержал короткую паузу, потом повернулся к Джеку.
— Они проводят тебя до края Болота. Дикие пауки не сунутся, а если встретятся люди из Городка, наши пауки тебя предупредят и исчезнут. Смотри, вот знак.
Хоскинг несколько раз вскинул вверх руку, энергично вращая при этом кистью.
— Это значит — «человек в скафандре», запомнил?
Джек опять кивнул.
— Ты как, ориентируешься? Иди туда. — Хоскинг указал направление. Джек успокоительно похлопал рукой по планшету.
— А, у тебя эта штука… Ну тем более не заблудишься. Ладно, парень, давай, счастливо тебе. А может быть, все же останешься?
Джек, не отвечая, шагнул с крыши тамбура на мягкую, подавшуюся под ногой почву Болота. Пауки, как по команде, повернулись и беззвучно исчезли в тумане.
Через несколько шагов Сибирцев оглянулся. Пауков не было видно. А Хоскинг все еще стоял, глядя ему вслед. Джек махнул рукой и быстрее пошел, почти побежал вперед. Глаза его щипало, словно в гермошлем попал хлор. Но это был не хлор…
Через несколько часов вдали показался купол Городка. Джек шел, не останавливаясь, ни разу не встретив паука. Невидимы были и охранники. Подойдя к самому краю Болота, Джек достал передатчик и быстро, негромко сказал несколько раз:
— Боб, привет от Ники, привет от Ники. Как понял, Боб?
Передатчик молчал, только треск раздавался в наушниках. Джек снова и снова повторил сигнал и наконец услышал уже на пределе слышимости:
— Понял, Джек, удачи, удачи…
Голос замер, исчез. Джек, размахнувшись, с силой швырнул ненужный теперь передатчик в Болото и шагнул на тропу. Экспедиция закончилась.
27
Лечащий врач был старожилом Бэты. Осмотрев слишком чистую, прямо-таки образцовую рану поручика Сибирцева, он с пониманием хмыкнул и, отослав медсестру, сам сделал перевязку. С действием «паутинки» он сталкивался не впервые. Правда, этот поручик не был похож на любителя болотного зелья, да и когда бы он успел попробовать его? Не на Болоте же засовывал себе под гермошлем! А уж у входного тамбура его встретили, помогли снять снаряжение и тут же отправили в карантин.
Циклов десять тому назад врач, может быть, и заинтересовался бы необыкновенным случаем, тем более что и анализы дали сомнительные результаты, но теперь его больше всего заботило собственное спокойствие. И, взвесив предстоящие хлопоты, он с чистой совестью записали соответствующей графе: «Результаты анализа отрицательные…»
В палате, куда попал Джек, было, еще пятеро больных. Один из них, пожилой грузный мужчина с испуганными бесцветными глазами, ночью тяжело стонал, а проснувшись, начинал жаловаться на бессонницу. Да, это было не офицерское отделение. Стараясь не реагировать на окружающее, Джек часами лежал на койке, мысленно переигрывая свой поход на Болото.
Сколько же он натворил глупостей! Не стоило наобум лезть в шахту… хотя ситуация была сложной. Не стоило отправляться вниз на разведку. Хотя без этого весь поход оказался бы безрезультатным — сама по себе заброшенная шахта ничего не стоила. Но вот после осмотра разгромленной лаборатории и уж в любом случае после первой встречи с бэтаменами необходимо было возвращаться… И тогда они не просто бы выполнили задание, но и достигли бы великолепных результатов. Подумать только, два курсанта за два ДНЯ находят и легендарное поселение, и новую расу людей, и разгадывают загадку исчезновения Вайцуля!
А теперь… Да, и поселение они нашли, и бэтаменов, и с Вайцулем разобрались, но об этом приходится молчать. А рыжий. Инглз навсегда остался там, в заброшенной шахте. Джек снова вспомнил полутемный туннель, уходящий в недра Болота, и его передернуло.
Пожалуй, теперь ему придется уйти из Федеркома при первом же случае. Самому уйти, не то совесть заест. Нельзя работать там и одновременно утаивать от начальства столь ценную информацию. И поделиться-то не с кем. Герману тоже, пожалуй, рассказывать не стоит, как-никак оперативник. Зачем морочить ему голову и заставлять нарушать свой служебный долг! А все-таки что же ему делать дальше?
Сибирцев вытянулся на койке, внимательно глядя в потолок, словно видел там свое будущее. Пожалуй, выход у него есть. На Болото действительно собираются посылать научную экспедицию, это не Федерком придумал. Можно предложить свои услуги, серьезно заняться Болотом. Глядишь, со временем выпадет шанс и с Инглзом встретиться. Да и Германа надо вытаскивать с его хутора — сколько там можно с пузырями воевать. Он топограф. Болото знает, как никто. А уж вдвоем-то они многого добьются. Постой, а почему же вдвоем? Есть ведь еще Лиза…
При мысли о Лизе Джек сразу почувствовал себя лучше. В последние дни он редко вспоминал о ней, да и понятно, слишком много всего навалилось. Но теперь он с удивительной ясностью понял, как нужна ему эта женщина. Им было так хорошо и легко вдвоем! Джек нетерпеливо повернулся в постели, вспомнив кое-какие подробности последнего свидания, и вдруг замер. Он в госпитале уже три дня, так неужели Лиза не сообразила поискать его здесь? Хорошо, пусть карантин, пусть никого к нему не пускают, но весточку о себе подать не возбраняется!
