Спрашивать у соседей, в какой экспедиции они работают, было неудобно, разговор их подтверждал мою гипотезу, а детали всегда со временем проясняются. Однако два обстоятельства все же меня смущали: первое, что Уоттер не познакомил меня с присутствующими, а второе, что окружающие люди были очень уж красивы. Мужчины как на подбор широкоплечие, с мужественными правильными лицами и перекатывающимися под одеждой мускулами, женщины — женственны, изящны и обаятельны. Все как одна.
— Ну, знаешь… — попытался я прервать Звездного Волка, но тот махнул рукой, прося не перебивать.
— Знаю. Ты хочешь сказать, что все это — в порядке вещей, а я говорю: нет. И я это сразу почувствовал, но объяснить не мог.
Я перехватил его взгляд, брошенный на Гастель, и не стал спорить.
— Словом, я кое-как поддерживал беседу, разглядывая сидящих вокруг стола и пытаясь понять, почему они кажутся мне какими-то знакомыми и похожими друг на друга. Обед кончился, а я так и не пришел ни к какому выводу. Уоттер, подойдя ко мне, поинтересовался, не нуждаюсь ли я в чем-нибудь, но видно было, что он спешит, и я не стал его задерживать. Глупо спрашивать, почему все здесь присутствующие напоминают мне кого-то и кажутся в чем-то похожими один на другого.
Соседка справа ушла, зато Виктор Савин вцепился в меня мертвой хваткой, и не оставалось ничего другого, как пойти помогать ему ставить запасные энергоблоки. Мы уже выходили из дверей кают-компании, когда к нам подошла девушка в ярко-алом сарафане и предложила показать мне Базу.
— Нет-нет, Раули, не отнимай у меня рабочие руки. Часа через два наш гость, конечно, воспользуется твоим любезным предложением, но не сейчас, — взмолился Виктор, и мы двинулись в энергоотсек.
Я откликнулся на его просьбу не только из-за естественного желания помочь, но и потому, что надеялся во время работы выяснить интересующие меня детали.
Возня с запасными энергоблоками заняла у нас не два, а пять часов — модель была устаревшая, и раньше мне с такой сталкиваться не приходилось. За это время я узнал, что на Базе работает две группы ученых: одна, которую курирует сам Уоттер, занимается исследованиями психодинамических процессов в мозге человека, вторая, под руководством Елизаветы Изгаровой, изучает проблему моделирования биологических структур. Обе темы были для меня все равно что китайская грамота, и я попросил Виктора рассказать о работе групп поподробнее. Но то ли сам он имел об этом смутное представление, то ли ему просто не хотелось говорить, но он посоветовал мне обращаться со всеми вопросами к самому Уоттеру или хотя бы к Раули, которая входит в его группу. Меня удивило, что на Нелыси занимаются такими специфическими вопросами, но обнародовать свое удивление я не успел.
Мы начали подсоединять новые блоки к существующей системе, и тут я обнаружил, что База не только полностью потребляет всю вырабатываемую энергию, но использует еще и солнечные накопители. То есть выходит, что двенадцать человек расходуют на свои исследования столько же энергии, сколько небольшой город на Земле. Это при самых скромных подсчетах. На вопрос, куда они девают такую прорву энергии, Виктор поморщился и буркнул, что энергоемкость экспериментов здесь никто не ограничивает, а он не уполномочен проверять работы Уоттера.
В общем, Виктор оказался не слишком разговорчивым собеседником, и о работах, ведущихся на Базе, я узнал мало. Хотя молчуном его тоже нельзя было назвать: он, например, сообщил, что родился в Северокурильске, работал на Скорпионе и что ему сорок лет, хотя на вид я бы больше тридцати не дал. Он охотно говорил обо всем, что не относилось к Базе, и это мне не понравилось. На мой взгляд, противоестественно, когда человек не любит говорить о своей работе. Значит, она ему или не по душе, или…
Звездный Волк выразительно помотал головой.
— Наконец запасные блоки были поставлены, и Виктор великодушно отпустил меня, сказав, что настройкой займется сам. Я тут же отправился к Раули и застал ее за какими-то записями, которые она при моем появлении отложила.
Девушка подтвердила свою готовность показать мне Базу, но я честно признался, что таких Баз видел не меньше сотни и сомневаюсь, чтобы эта могла меня заинтересовать. Мое нежелание осматривать Базу огорчило Раули, но она все же согласилась пойти со мной на пятый этаж в оранжерею и просто поболтать «за жизнь».
«Желание гостя — закон», — улыбнулась она, но улыбка вышла растерянная и жалкая.
Я тут же начал восхищаться ее красотой…
Я покосился на Гастель. Звездный Волк заметил это и, широко улыбнувшись, продолжал:
— Я тут же начал восхищаться ее красотой и спросил, почему население Базы состоит сплошь из одних красавиц и красавцев, ведь не может такое совпадение быть случайным. Раули потупила глаза и сказала, что слишком прямой комплимент сродни грубой лести. На вопрос, давно ли работает здесь экспедиция и какова цель проводимых ею исследований, она ответила, что Уоттер никогда не был Отшельником и прилетел сюда вместе со всеми. Слушая подобные нелепицы, я в другой ситуации, пожалуй, разозлился бы, но Раули была так мила, что мне пришлось сделать вид, будто я всему верю. Если человек лжет тебе в глаза, значит, у него есть на то серьезная причина, как сказали бы древнеиндийские мудрецы.
Чтобы установить эту причину, я решил не задавать вопросов «в лоб», а действовать исподволь. Помнится, в болотах Лигды, чтобы не утонуть, приходилось постоянно искать окольные пути, и они почти всегда оказывались короче прямых. Я начал расспрашивать Раули о людях, работающих в группе Уоттера, но не преуспел и в этом. Девушка с удовольствием рассказывала о их жизни на Земле и в космосе и так же старательно, как и Виктор, обходила молчанием все, что было связано с работой на Базе. В голову мне стали лезть самые зловещие предположения.
Когда пришло время ужинать, Раули вздохнула с явным облегчением. Мне не хотелось ее мучить, и все же я напомнил, что Уоттер забыл познакомить меня со своими сотрудниками.
«Я исправлю это упущение», — чуть помедлив, согласилась девушка и, как только мы спустились в кают-компанию, принялась знакомить меня с работниками Базы.
Все шло хорошо, пока очередной мужчина, разумеется красавец, не сказал, пожимая мне руку: «Томас Остин, биофизик». — «Автор проекта “Стайер”?»
Атлетически сложенный мужчина улыбнулся и кивнул.
И тут я пожалел, что к поясу у меня не пристегнут хотя бы плохонький бластер. Не то чтобы я собирался стрелять, а так, на всякий случай, для душевного спокойствия. Что ты на меня, как на больного, смотришь?
Звездный Волк пригладил широкой ладонью свою угольно-черную бороду.
