Оказавшись наконец-то в своей комнате, включил свет — выбитую накануне лампочку я заменил еще днем, затем закрыл дверь на ключ и взглянул на блондинку. Она уже начала раздеваться, все мои попытки остановить захмелевшую девицу ни к чему не привели.
Пришлось собрать всю мощь моего духа и стоически переносить соблазн, эта невыносимая пытка длилась минут двадцать. Только после того, как я едва ли не силой влил в рот несносной девице остатки спиртного, она наконец-то соизволила отключиться. Уложив ее на кровать и накрыв с головой одеялом — так мне было гораздо спокойнее, — я облегченно вздохнул...
Прошло почти три часа, прежде чем я отважился выйти из своей комнаты. Почти все братья уже спали, лишь из апартаментов Дональда доносились визг и веселый девичий смех.
Итак, потайной ход был или в спальне Фредерика, или в его кабинете. Войти в спальню я не мог, это было слишком опасно. А вот проверить кабинет стоило...
Еще днем на грузовой площадке я подобрал несколько подходящих кусков проволоки и выгнул из них пару отмычек. Не бог весть что, но для местных примитивных замков подойдет. На то, чтобы вскрыть дверь кабинета,, мне понадобилось меньше минуты.
А дальше мне пришлось включить свет — к сожалению, фонарика у меня не было. Впрочем, особо я не волновался, надеясь на простую человеческую логику. Ну посудите сами: если ночью в кабинете Фредерика горит свет, то там, по логике вещей, находится сам Фредерик. Логично? Логично. Правда, свет мог заметить и сам Фредерик, но на этот случай у меня был запасной план. Начинался он ударом в челюсть, а заканчивался поспешным бегством. С Крестом, разумеется...
К моему великому сожалению, потайного хода в кабинете не оказалось. В этом я был совершенно уверен, я сам мастер на подобные штуки и чую их за версту. Здесь хода не было, поэтому я выключил свет, закрыл кабинет и потихоньку вернулся в свою комнату.
Девица сладко спала, стянув с себя одеяло и обнажив весьма недурную грудь. Я разделся и осторожно забрался в кровать, страстно моля святого Патрика о помощи в эту трудную для меня минуту. Впрочем, спас меня не Патрик, а светлый лик моей ненаглядной Алисы. Точнее, мысль о том, с каким наслаждением она будет крушить мне ребра. В том, что она это сделает, у меня не было ни малейших сомнений. Не верите — попробуйте найти ее и как следует разозлить. Похороны — за ваш счет.
Проснулся я довольно рано, однако девицы рядом уже не было. Тем лучше, оставалось надеяться, что она ничего не помнит и не испортит мне репутацию. Точнее, не похоронит ее окончательно.
Новый день был почти полностью похож на предыдущий. Впрочем, были и отличия. Начну с того, что сегодня должна была прибыть Алиса. Если у нее все нормально, то она будет на плато в ближайшие часы. А значит, мне надо торопиться. У меня уже были соображения насчет того, когда и как забраться в апартаменты Фредерика, поэтому с самого утра я сосредоточился на выполнении моего очередного гениального плана.
Претворять его в жизнь я начал уже за завтраком, всем своим видом демонстрируя недомогание и отсутствие аппетита. Окончательно мой нездоровый вид стал заметен, когда Старшие Братья после трапезы поднялись наверх, дабы выслушать ценные указания своего шефа. Мы как раз ожидали задержавшегося Фредерика, когда брат Винсент указал на меня и заявил, что, судя по моему виду, Мелисса здорово укатала меня этой ночью. Братья вволю посмеялись над его заявлением, я вяло отшучивался и ссылался на расстройство желудка.
Этим было положено начало, к двум часам дня я уже официально обратился в лазарет и вышел из него с дюжиной таблеток. Врач настоятельно посоветовал мне прилечь, что я с удовольствием и сделал, обеспечив сббе, таким образом, неплохое алиби. И когда в два часа дня все братья ушли на молитву, я вышел из своей благоустроенной кельи и спокойно прошел к апартаментам Фредерика. В том, что его здесь нет, я мог быть уверен.
Брат Фредерик занимал сразу пять комнат — по сути, это была большая роскошная квартира. Быстро обойдя комнаты, я наметил подходящие места и приступил к планомерным поискам. Три комнаты не дали ничего, зато четвертая вполне оправдала мои ожидания.
Эта комната была своеобразным музеем, полным разного рода безделушек. Осмотрев их, я пришел к неоспоримому выводу о полном отсутствии у брата Фредерика какого бы то ни было художественного вкуса. Здесь не было ни одной вещицы, которую я захотел бы взять, одно это уже говорило о многом. Тем не менее я перестал обижаться на брата Фредерика сразу после того, как нашел потайной ход.
Сделано все было довольно примитивно, потайной ход находился за сдвижным декоративным камином. Насколько я понял, со вчерашнего дня здесь не протирали пол, поэтому, нагнувшись, я четко разглядел на нем два ряда едва заметных полос. Не было никаких сомнений в том, что полосы оставлены роликами, на которых покоился камин. Внимательно осмотрев это массивное сооружение, я обнаружил и ручку привода в виде небольшой металлической завитушки. Каких-либо следов сигнализации видно не было, поэтому я, недолго думая, повернул завитушку.
Звук привода был весьма тихим, это меня порадовало. За камином, как я и ожидал, оказался потайной ход, у самого входа тускло светилась маленькая дежурная лампочка. На мгновение мелькнула глупая мысль: а что, если украсть Крест прямо сейчас? Пока братья будут молиться, пока пообедают... К тому же хватятся меня далеко не сразу.
Мысль была заманчивой, и все-таки я был вынужден от нее отказаться. Чтобы уйти, мне нужна ночь, а до ночи меня наверняка хватятся. Начнут искать — и обязательно найдут. Поэтому я со вздохом вернул камин на место и быстро выбрался из апартаментов Фредерика.
Когда около четырех часов дня ко мне зашел брат Пьер, я уже минут сорок лежал, свернувшись на кровати. На вопрос Пьера о самочувствии сказал, что мне уже лучше и к вечеру я
совсем оправлюсь. Пожелав мне выздоровления, Пьер вышел. Все-таки в чем-то он был совсем неплохим человеком.
До самого вечера я прорабатывал план изъятия Креста, с радостью думая о том, что Алиса сейчас уже совсем рядом, в каких-то десяти километрах. В том, что она сумеет подобраться туда незаметно, у меня не было никаких сомнений. Корабль она спрятала где-нибудь далеко в горах, а сюда добралась на глайдере. Если не подниматься высоко, никакие радары ее не заметят.
Судя по всему, мое дневное отсутствие никого не взволновало, из этого я сделал вывод об успешности моей маскировки. Брат Эрик, высокий худощавый монах, сказал, что мое нездоровье вызвано акклиматизацией и скоро благополучно пройдет, здесь это бывает почти с каждым. Таким образом, я получил вполне достоверное объяснение своим недомоганиям. После ужина, прошедшего для меня более чем благополучно, я одним из первых ушел в свою комнату, сославшись на нездоровье и решительно отказавшись от услуг опекавшей меня весь вечер Мелиссы. Дабы утешить обидевшуюся девушку, пообещал ей наверстать упущенное завтрашней ночью.
