Мишаню нашли с помощью собак. Перед нападением псов отравил кто-то из липовских диверсантов, но яд подействовал не на всех — несколько спрятались в кустах. Готы потом парочку подстрелили и съели, но остальные ловко скрывались, не попадаясь на глаза. Теперь, выбравшись к людям, собаки напились пресной воды и готовы были продолжать службу. Одна овчарка еще на Земле была обучена — вот она-то и взяла след маленького паршивца.
Мишаню нашли на рифе за Пустым мысом — спрятавшись за скалой, он издали заметил погоню и начал убегать. Будь там Макс, возможно, приказал бы оставить его в покое — без воды и еды, в одиночку он до своих не доберется. Но поисковая группа останавливаться и не подумала — преследовала мелкого негодяя, пока тот в панике не оступился, подвернув ногу. После этого дистанция начала стремительно сокращаться — и еще через час зареванного и избитого мальчишку притащили к Максу.
На суд.
Он, глядя на это скулящее омерзительное существо, не ощущал ни злобы, ни ненависти. У Макса сегодня был трудный день: наконец-то навалилась усталость. Такое впечатление, что тело решило отомстить ему за экстремальное погружение именно сейчас, когда битва закончилась. Теперь-то можно расслабиться — вот и спешит все наверстать в тройном размере. Даже шевелиться было трудно: хотелось завалиться и спать-спать-спать…
Выносить смертный приговор ребенку?.. Нет уж — он свою порцию мести на Люца истратил.
Направляясь к своей хижине, попросил Олега:
— Сам реши с ним. Только без лишнего, пожалуйста. Не надо устраивать черт знает что. Это все же ребенок. Решишь?
Тот, кивнув, покосился на Мишаню недобро и ответил:
— Хорошо. Не переживай — никто из наших его и пальцем не тронет. Просто в яме немножко посидит.
Про яму Олег сказал с каким-то непонятным подтекстом, но Максу некогда было разгадывать его загадки — отключался на ходу.
— Ладно. Пусть посидит. Утром допросим — может, что интересное расскажет.
Добрался до хижины, завалился на лежанку. Даже не почувствовал, когда пришедшая Динка стащила с него шлепанцы и веревочный пояс с ножнами и кобурой.
Самый длинный в жизни день завершился — Макс вырубился.
Проснулся он чуть свет — видимо, привычка сработала. Сел и едва успел удержать ноги, чтобы не наступить на Дину или Жору: они лежали на полу. Почувствовал себя неуютно — занял место девушки, а она, естественно, не стала его беспокоить.
Что вчера было? Вообще не помнит, как до хижины добрался. Крепко же его накрыло вечером… И шлепки не на месте. А оружие где?! Спокойно: вот оно. Веревка с револьвером и мачете на стене. Рядом в щель между камнями воткнуты ножи Люца. Покосился на Дину — только сейчас до него дошло, что она спит в обнимку с автоматом.
Выйдя из хижины, сощурился от солнечного света, потянулся, собрался было направиться к берегу, чтобы умыться, но замер, едва не столкнувшись с Рыжим: тот, похоже, его поджидал.
Старший выглядел неважно. Голова перемотана настоящим бинтом, на лбу проступает кровавое пятно — дело рук Макса. Глаза перепуганные, бегающие, взгляд какой-то заискивающе-выжидающий. Что ему понадобилось? Зачем пришел в такой час? Этот парень Максу и раньше был неприятен, а теперь тем более. Тоном, подчеркивающим антипатию, он резко спросил:
— Чего тебе?
Тот, стушевавшись еще больше, поспешно произнес:
— Мишаня ведь того… Хана ему…
— Что?!
— Да это не я! Это Олег все! Я — наоборот, ему говорил, что так нельзя! Я тогда не в себе был, с готами этими, ты уж не злись опять! Крыша поехала — видел бы ты, что они здесь устроили! Тут любой рехнуться мог! Я же на тебя зла не держу, и ты не держи!
— Стоп! Давай заново: что там с Мишаней?
— А ничего с ним — дикс ему голову обгрыз до самого черепа. Я ведь Олегу говорил!
— О чем ты! Мишаня умер?!
— Конечно, умер — он ему не только голову, а и другого много погрыз.
— Как?! Откуда здесь диксы взялись?!
— Да ниоткуда они не брались. Мишаню ведь в яму посадили. И новенького, который на корабле был, тоже в яму. А мужик этот уже вечером плох был совсем — бредил, потом обливался, трясся как погремушка. А Олег Мишане руки и ноги связал и в яму вместе с ним посадил. Я ему весь вечер талдычил, что так нельзя, но он только посмеивался. Издевался еще: говорил, что ты собрался утром объедки допрашивать. А потом на кухне девкам сказал, что надо солью пацана обсыпать. Мол, с солью он будет вкуснее гораздо. А Мишаня орал так, что рот пришлось кляпом закрыть — спать никому не давал. Понимал, конечно, чем все закончится.
— Новенький переродился в дикса и порвал его? — наконец дошло до Макса.
— Ага, — кивнул Рыжий. — Он сделать ничего не мог — связан же. Да и что пацан против дикса сделает?
Макс хотел было сказать, что туда змеенышу и дорога, но осекся: сам вчера устроил бучу по поводу жестокого самосуда, а сегодня, получается, поддерживает подобное. Нельзя так.
— Ладно, спасибо, что сказал. Я разберусь с Олегом.
— Да не за что! — обрадованно заявил Рыжий. — Разберись, конечно, — неправ он. И это — Марик ночью умер. Копьем ему вчера живот пробили — Эн ничего не смог сделать. А Муса вот-вот помрет. И Слону, наверное, ногу придется разрезать — рана грязная. Эн сейчас собрался Бизону голову лечить. Ночь, почитай, не спал — все в компьютер таращился. Макс, я, может, дикса того убью? А то он так и сидит в яме — Мишаню жрет.
Макса передернуло от представившейся картины.
— Убей, конечно.
— Ну я пойду тогда. Ты, если что надо, говори сразу. Я быстро вернусь.
— Стой!
— Что?
— Ты это… дикса… Просто убей. Быстро. Не дразни. Он не виноват, что в такое превратился. Понял?
— Да. Все нормально будет. Уколю разок — и через минуту даже дрожать перестанет.
Посмотрев вслед Рыжему, Макс скривился. Понял, почему этот парень такой непотопляемый: пережил старых правителей поселка, подвизался в «революционной команде» Бизона, готы его пощадили, да и сам он, сперва жестко наказав, быстро остыл.
Умеет, гад, быть полезным — при любой власти на теплое местечко пробирается.
Из хижины выбралась Дина, сонно спросила:
— С кем ты говорил?
— С Рыжим. Ты поспи, рано еще.
— Как рано? Солнце уже поднялось. А почему на кухне никого нет?
— Спят все. После вчерашнего. Но вообще ты права — пора это прекращать… Дин, может, ты и займешься кухней пока? Временно? Хотя бы сегодня? Девочек найди, которые там работали, и проверь, сколько у нас припасов. Не работали несколько дней — мало, наверное, осталось.
— Я вчера еще проследила, чтобы с корабля все принесли. Но в поселке остатков не считала.
