и размышлений меня отвлёк чей-то голос.
— Сэр Ваден, ваша ставка, — сказал мне лакей, протягивая поднос с частью монет, лежащих отдельно от всех.
Вот это понимаю, поставил тридцать, взял шестьдесят, в смысле вернул свои тридцать и тридцать в довесок. Повезло, что за меня граф вписался, а то бы пошло всё на зафук. Удачливый я придурок на инициативе.
Граф забрал свои сто монет без всяких эмоций, а вот тот, кто присоединился к нам, не скрывал своего воодушевления. Я присмотрелся к нему. Серебряная цепь рыцаря, средней паршивости наряд. Не титульный дворянин, но хватило гонору и риску. Рисковый мужик, ничего не скажешь. Лет около пятидесяти, младше Антеро, но и за средний возраст приближенных графа переваливает. Не похож на обычного дворянина. Мужик бывалый, видно по нему. Шрамов на лице и других заметных местах нет, но глаза… Серые, пустые, холодные, с лёгким прищуром, и только где-то в глубине таится чуть тепла. Старый боец, и только. Взгляните в глаза уставшим от жизни бойцам. Такой же взгляд был у дворянина. Дворянин, заметив, что я пристально рассматриваю его, подошёл к нам с Антеро и представился:
— Рад встрече. Позвольте представиться. Дворянин Аггер.
— Антеро, а это мой бывший подопечный Ваден, — представился за нас обоих бродяга.
— Я рад был насладиться вашими поединками. В них чувствовалась страсть, — сказал он и ушёл от нас, затерявшись в толпе прочих дворян.
— Кто это? Ты его знаешь? — спросил я.
— Не знаю, но не хотел бы с ним ссориться, — ответил Антеро, подтвердив мои ощущения. — Помоги, дурак, уйти отсюда!
Вот это понимаю. Я уже рыцарь, но преемственность бестолочи и дурака сохранилась. Ладно, мой родной, я всё понимаю, больно, и всё тут.
Глава 3
О навалившихся напрягах и турнире
Собравшиеся постепенно начали расходиться от места поединков. Удалился и сам граф. Мы были предоставлены сами себе и лекарю, латающему Антеро по мере своих сил. Глядя на рану на предплечье Антеро, лекарь мало что не матерился. Есть что-то и выше его сил, наверное, об этом он думал.
На наше счастье, к нам подошёл какой-то лакей и шепотом сообщил, что маг графа не против принять нас.
Ага, как же! Сам маг соизволит принять нас! Как же! Граф приказал, не иначе. С чего бы это магу интересоваться баловством придурков, калечащих друг друга. Антеро посмотрел на меня значительно, но я и без его взгляда понимал, что при маге надо вести себя ниже травы.
Путь на пятый этаж донжона меня доконал. На втором этаже Антеро поплохело, и я его тащил на себе. Семьдесят кило, даже без доспехов, на крутой лестнице, это не тот вес, чтобы радоваться жизни. На хрена я камзол надел?! Антеро меня всего кровью уделал. Ладно. Думаю, как-нибудь отстирается. На пятом этаже крутой витой лестницы с высоченными ступеньками мы оба с наслаждением вдыхали воздух. Маг — скотина, не мог к нам спуститься. На наше счастье, маг не стал ждать, пока мы сломаем ему пинками дверь, и сам после стука распахнул дверь в свою каморку.
Смешной, взбалмошный, тщедушный — три эпитета, что приходят на ум при взгляде на него. За шестьдесят, седой, с козлиной бородкой, в синем балахоне — это то, что видится внешне.
— Сюда, сэры! — кудахтал маг. — Не пачкайте кровью, это ценный раритет…
Н-да, тут было на что посмотреть. Вершина башни, у открытого окна застыло на треноге что-то страшное, похоже, вариант местного телескопа. На столе различные колбы и разбросаны заполненные мелким почерком бумаги. На шкафу пылились различные склянки с реагентами. В углу стояло чучело кого-то мелкого и непонятного. И жнец, и жрец, и на дуде игрец, да и только.
Я отвлёкся от созерцания жилища мага на его словах. Ну ни хрена себе. Этот заморыш требует за свои услуги десять золотых, паскуда. Это, блин, стоимость полного плейда, скотина! Антеро посмотрел на меня. Блин!
Чую, меня ждёт экспроприация экспроприируемого. Взглядом намекает на свою долю в выигранном на ставках, хорошо, если ещё долю, а не всю сумму свыше моих вложенных. Ну, тут много спорных моментов. Думаю, мне есть, что ему сказать, а вот денег жалко.
Я отсчитал из выигранного, и маг приступил к лечению. Сесть мне маг не то чтобы не позволил, но пожелал, чтобы я нигде не отсвечивал и ничего не трогал, и я решил за лучшее выйти вон. Конечно, хотелось бы посмотреть на магию, но я помнил взгляд бродяги. Чем меньше на глазах у мага я буду маячить, тем лучше.
Само лечение затянулось. Я маячил у двери мага не меньше часа. По замку разносились звуки пьянки. В амбразуру, расположенную рядом, долетали звуки кутежа дворян. Празднуют, мать их так! Наконец вышел довольный Антеро, запахивая камзол. Маг ещё что-то говорил напоследок, что три дня лучше рукой вообще не шевелить, пусть мышцы срастутся полностью, но бродяга был рад самому факту целой конечности. Один из советов был в том, чтобы побольше есть мяса и по возможности воздержаться от алкоголя. Угу, наивный! Кто его слушать-то будет?! Пить, чувствую, нам сегодня до утра! Ох, бедная моя печень!
— Как?! — вытолкнул я из себя.
— Нормально.
Мы спускались по витой лестнице башни, и бродяга напомнил, что делиться надо. Маты опущу. Если резюмировать итог, то вышло примерно пятьдесят на пятьдесят. Восемь моих монет и плюс моя комиссия за удачу и инициативу, за вычетом пяти монет на лечение бродяги. Мои раны несерьёзные, и даже лекарь это признавал, а так пять монет с меня на лечение, пять с Антеро, всё честно. В итоге к моим восьми я присоединил десять монет, на большее моей выдержки и навыка торговли не хватило. Ни фига себе, да я миллионер, у меня чуть больше восемнадцати монет, и это без учёта стоимости моего жеребца и доспехов. У Антеро за сорок три с лишним выходит! Несправедливо! Но уж ладно. Спору нет, что по деньгам мы поднялись неплохо, но кто знает, когда ещё мы сможем урвать большой куш, да и вообще сможем ли уйти живыми из графства. Вот кто-то будет радоваться над нашими трупами, пересчитывая наличность.
Оставаться в замке больше не имело смысла, и мы покинули гостеприимного графа. На конюшне выдали наших лошадей. Антеро, придурок, опять надел на себя доспехи. Дурак! Пожалел бы руку! Маг что сказал?! Лишний раз конечностью не шевелить, а он опять за старое. Без доспехов ему, мол, жизнь не мила…
В поездке до дома
