Увидев Монаха, незнакомец двинулся к нам. Я отодвинулся от свободного стула. Немного. Что-то этот «жмурик» не внушал мне доверия. Хотя моё мнение тут кто-то спрашивал? Незнакомец уселся на стул и положил перед собой руки «пирамидкой» скрепив пальцы. Он повернул голову в сторону, потом в другую и под конец уставился на меня.
— Куда?
— Что куда?
— Помолчи. К Сидору. Пять. — Монах прервал меня и стал развивать диалог.
— Это ж близко? А сами?
— Долго. И груз при мне. — Монах заметно нервничал. С чего бы? Вроде обстановка нормальная. Ну, по крайней мере, опасностей в округе нет. Незнакомец промолчал пару секунд, потом всё тем же безразличным тоном сказал:
— Шесть. Плюс очкарик, — он кивнул в мою сторону. Я хотел было что-то сказать, но, то ли передумал, то ли увидел пронзительный взгляд Монаха. Не знаю. Я просто промолчал. Что-то привлекло мой взгляд. Я даже отвлёкся от разговора. Это небольшая гравировка на кольце незнакомца. Я долго вглядывался в перевёрнутую потёртую надпись на кольце, выгравированную каким-то умельцем, пока не различил слова: «Везде и всегда. Одноглазый»
***
Чёрт, снова грязь. Она тут кругом что ли? Ни конца, ни края. И ещё вороны кружат над головой. К чему бы это? Я вроде ещё живой. Да точно живой. Я потрогал себя рукой по месту, куда попала пуля. Цел — это уже хорошо, хотя от раны может быть заражение. Вот тогда мне будет плохо.
Из радужных мыслей меня вывел Монах, который резко остановился. Я повторить это не смог и врезался в него на полном ходу, отчего он резко развернувшись, врезал мне в живот. Я согнулся и засопел, а он и незнакомец, которого я прозвал про себя Одноглазым, продолжили путь. Я с секунду смотрел им вслед, а потом, пересилив боль, рванул что есть силы за ними. Желания оказаться возле вооружённых людей, пусть и сталкеров, мне прибавил какой-то странный вой, утробный, донесшийся со стороны возвышения. На нём росли деревья. Все какие-то перекрученные и одно даже из земли выдернуто. Кто или что их так?
— Меня подождите! — тихим голос позвал их я. К моему удивлению они никак не отреагировали, даже продолжили двигаться дальше с не меньшей скоростью. Догнав своих спутников, я сбавил ход и стал медленно идти их темпом. Изредка Одноглазый останавливался и кидал вперёд какие-то предметы, потом снова продолжай путь. Я даже не смотрел по сторонам, потому что вокруг всё было одинаково, топи да кустарники с редкими деревьями. Иногда попадались какие-то постройки, выступающие из воды, но даже они не привлекали моего внимания. Я сосредоточился на ходьбе. Меня немного шатало. Раненый бок ныл и отдавался по всему телу довольно ощутимой болью. Я, зажав губу зубами и бок рукой, шагал дальше.
Спустя полчаса, а может и два часа — не знаю, не считал — мы вдруг резко остановились возле поваленного дерева. Раньше это бала берёза, а сейчас лишь кусок древесины весь в трясине. Непроизвольная рифма. Ствол как будто отпилен, хотя нет, скорее отгрызен кем-то. Вон следы зубов. Даже знать не хочу, кто это сделал.
— Респираторы одели, — приказал Одноглазый, надевая респиратор. Мне бы такой, а то у меня только обычный противогаз ГП-5, который Монах выдал мне в баре взамен на сломанный респиратор. Громоздкий, но полезный. Я стал возиться с этой штуковиной, напяливая её на себя. Когда я закончил я увидел, что стёкла противогаза запотели снаружи, словно была сорокоградусная температура, хотя больше восемнадцати я бы не дал. Через мутные стёкла было очень плохо видно, поэтому я шёл за маячившей передо мной спиной Монаха. Одноглазый тем временем достал какой-то прибор и, водя им перед собой, стал медленно шагать вперёд. Иногда он останавливался, зачем-то ощупывая траву. Как будто искал что-то. Один раз я заметил там, где мы остановились, маленький кусочек выцветшей ткани. Одноглазый, завидев его, повернул немного влево, в трясину.
Двигались таким темпом мы очень медленно. Ноги то и дело задевались о какие-то корни. Или мне даже один раз показалось, что мимо кто-то проплыл. Не знаю. Вода даже немного всплеснулась, но не может этого быть. Мне и до колена вода не доходит. Какие рыбы в таких водоёмах?
Остальные тоже вроде бы заметили всплеск, но никак не отреагировали. Я, с секунду подумав, перестал думать о рыбе и водоёмах.
***
Последний раз топи я видел около километра назад. Теперь под ногами была земля, поросшая тёмно-зелёной травой. Кустов было уже меньше, зато со всех сторон росли деревья. Иногда, казалось, что они растут стеной вокруг нас. Ветви часто переплетались, образовывая причудливые фигуры. Кое-где я встретил то, что сталкеры называли аномалиями.
Одним из таких мест был накренившийся тополь. Его с такой силой прижало к земле, что ствол дерева уже давно бы сломался, если бы не сила, сохраняющая его в таком положении. Ветви дерева под неестественным углом были направлены к земле, а листья шатались из стороны в сторону словно маятник. И весёлое и жуткое зрелище одновременно.
Второй раз я увидел аномалию, когда Одноглазый в очередной раз, кинув болт, угодил им в куст, который с протяжным свистом, вздымился в небо огромным столбом огня. Огонь горел секунд пять, а потом утих и вовсе исчез, оставив горсть пепла на земле и кусок оплавленного металла. Одноглазый цокнул языком и продолжил путь.
Минут десять спустя мы уже поднимались по странным, необычно пологим, холмам. То и дело под ногами попадались камни сантиметров по десять в длину, и они к тому же мешали мне подниматься. Я один раз чуть не упал, споткнувшись о такой камень. Я ухватился за тонкую, накренившуюся, растущую радом, берёзку и тихо выматерился. Монах всё же услышал и издал невнятный смешок. Отслонившись от дерева, я назло Монаха стал резко взбираться по склону вверх. Обогнав обоих сталкеров, я вдруг резко остановился. Притом не сам. Меня просто приподняло в воздухе, и я замер, медленно поднимаясь всё выше и выше.
— Мясорубка! — крикнул Одноглазый, сбрасывая рюкзак и автомат на землю. Монах поступил также. Затем эти двое подбежали ко мне и стали за ноги, — которые были уже в метре над землёй — тянуть вниз и на себя. Судя по их стараниям — это им давалось нелегко. Странная непонятная сила тянула меня вверх, а сталкер упорно ей мешали. Поняв, что у них ничего не выйдет, Монах отпустил мою ногу и побежал к рюкзакам.
— Ты куда? Мне его одному не удержать! — Одноглазый говорил на удивление много.
— Цветок поможет, — ответил Монах, достав из рюкзака свёрток со странным светящимся шаром внутри. Цвет был не то синий, не то белый. Сталкер осторожно, не касаясь кожей — держа в бумаге — , достал артефакт и, подойдя, кинул его в аномалию. Сперва не произошло ничего, но потом огромный поток воздуха взмыл прямо из земли, и если бы не держащие меня руки Одноглазого, то я бы взмыл в небо. Я упал на траву и закашлялся. Трава и грязь попали в рот. Огромный столб воздуха как мне сперва казалось бил прямо из земли, но на самом деле он бил из неоткуда в нескольких сантиметрах над землёй. Листья под аномалией лежали спокойно, даже не двигались.
