Простых англичан сие не касается, те и правда были союзниками. А вот «истеблишмент», чертей им триста во все карманы, редкостные мерзавцы. Так, готово, сварилась манка, давайте. Разливаем!
Саперы и водолазы выручают – взяли на себя охрану медпункта, да и техники. Остальных, пока есть передышка, я отпустил дрыхать по машинам. Из прибывших с начвором пара человек остались с нами, вместе с саперами посматривают за порядком. Саша после нападения заявил, что шага от меня не сделает, да и братец еще не спит. Ну, братец всегда удивлял: может пару суток не спать без особых проблем, зато потом сутки дрыхнет, и хоть его за ногу таскай – не проснется.
– Ты как думаешь, минно-взрывные травмы будут утром? – спрашивает меня братец, раскуривая свою роскошную трубку.
– Будут, – отвечаю я, нюхая ароматный дым.
– На сколько ставишь?
– Ну две.
– А я думаю – одна. До полудня.
– Охота вам такое говорить, беду накличете, – осторожно замечает Саша.
– При чем тут накличете? Это статистика. Положено было в год угробиться тридцати тысячам на дорогах в автоавариях – и гробились. И беду накликивало не то, что об этом говорили, а совсем другое – купленные права, безголовость и хреновые дороги все с теми же дураками…
– И все равно, не буди лихо… Давайте тему сменим, а? Вот раз уж не спим – почему человеку с дыркой в пузе нельзя давать пить? – сворачивает тему Саша, видимо, думая об истопнике с прободной язвой.
– Ну это ж все знают! – удивляется братец.
– Этот из патруля не знал явно.
– Да тут все просто, – как всегда очень издалека и подробно начинаю я вразумление. – Пищеварительная система – она для чего? Для пище-варения. Все, что человек слопал и выпил – перерабатывается, пере-варивается. Потому там и щелочь, и кислота, и куча весьма злобных ферментов, чтоб, например, то же мясо разобрать на фрагменты. Пищеварительная система как трубка. Изнутри выстлана специальным защитным слоем и потому готова ко всем этим кислотам – ферментам. А вот снаружи защиты такой нет. Сравнение дырки в желудке или кишечнике простое – картина пробоя в фановой трубе, по которой в кухне вся канализация протекает. Пока вся канализация внутри трубы – в кухне чисто и приятно. А как лопнула труба…
– Так вся кухня и вообще квартира в говнище по колено. – Братец, видимо, решил, что у малоопытного Саши не хватает воображения.
– Потому если пациенту с дырой в желудке или кишечнике дать еще попить…
– То в кухне и квартире говнища прибавится и будет не по колено, а по пояс, – все так же деликатно заканчивает лекцию мой братец.
– Так ведь хирург потом все равно все промывает и чистит, – не успокаивается Саша.
– Ну а разница не видна между подтереть тряпочкой лужу на кухне или вычерпывать говны по всей квартире? Стоя в них по пояс? Ущерб где больше?
От продолжения лекции отвлекает прибытие какого-то агрегата. Оказывается, Ильяс приволок на буксире БТР без горючки. Узнает о прибытии начвора и сразу скучнеет:
– Ясно. Будут из нас амебу делать!
– В плане давайте ребята делиться?
– Ага. Хапкидо – искусство хапать и кидать.
– Ну так нам все равно не утащить с собой все. Даже вести всю технику некому.
– Э, что с тобой говорить! Раздать все и босым в степи, так, что ли?
– Нет, я такого не говорил. Просто ты вполне можешь выторговать взамен и нам что полезное…
– Говори, говори, льстун… Ладно, поедем БМП притащим. К слову – рад, что ты жив остался.
Ишь как!
Время ползет.
Мужики зацепились языками и, как обычно бывает среди мужиков, оставшихся без присмотра начальства или женщин, что, впрочем, идентично, медленно скатываются в чисто мальчишеские споры. Сейчас бурно обсуждается, сколько техники угробили салобоны в армии.
Краем уха слушаю, как Саша рассказывает о своем друге, проходившем службу в эстонской армии. Откуда-то для обучения салобонов с консервации НАТО поставили какие-то бельгийские грузовички тысяча девятьсот пятьдесят первого года выпуска – с кривыми стартерами и тремя скоростями, включая заднюю. И как бравые эстонские парни в сжатые сроки превратили бельгийскую технику в хлам.
Тут оказывается, что у каждого есть что сказать на эту тему, и выходит в итоге – никакой противник не угробит столько техники, сколько ее смогут наломать салобоны, сынки, нучки, тупые уроды и малограмотные неуки. И это – интернационально.
Масла в огонь подливает братец. Сначала он привлекает всеобщее внимание тем, что неторопливо достает офигенно элегантную трубку, кисет с табаком, размеренно и обстоятельно набивает табак, поджигает его и, пыхнув ароматным дымом, с достоинством говорит:
– Некоторую технику и ломать не надо. Она изначально плохая.
Проводив глазами клуб дыма, вижу, что на эту провокацию купились.
– И какая ж техника в армии плоха? – спрашивает Вовка.
– Ее ж проверяют долго, – поддерживает его и Саша.
Я отлично вижу, что братец валяет Ваньку: именно когда он начинает разыгрывать окружающих, его манеры приобретают верблюжье высокомерие, а речь – некоторую вальяжную замедленность с толикой так бесящего людей менторства.
– Например, никудышными были плавающие танки Т-37 и Т-38.
Братец опять величаво пускает клуб дыма.
С трудом удерживаюсь, чтоб не съехидничать на тему того, что убогий из него Гэндальф – дымит, дымит, а колечки так и не получаются.
Вовка поднимает брошенную перчатку:
– Так и чем же эти танки были изначально плохи?
– А всем. Никудышное бронирование, никакое вооружение, жидкая грузоподъемность, убогая проходимость и далее по списку, кончая дальностью хода и надежностью механики. Даже внешний вид ублюдский, жаль не могу сейчас сводить показать.
– О! А вы их где живьем видали?
– Музей прорыва блокады Ленинграда в Кировске – там танки стоят, что из Невы достали. Ну и Т-38 тоже. Убогость на гусеницах!
(Ну сел братец на конька! Не пойму с чего, а нравятся ему нелепые мелкие бронированные тварюшки. Даже когда клеил модельки танчиков, выбирал почему-то не «тигры», а самые что ни на есть легкие танкетки вроде Т-1. С обсуждаемыми же машинками связан один сильный провал, в котором и братец поучаствовал, – нашли в лесу пару битых Т-38. Самое грустное, что из двух можно было с некоторой напрягой собрать один на ходу. Но пока пудрились-румянились, сваты уехали к другой – местные сдали технику на металлолом и радостно пропили деньгу. Второй такой провал по нелепости был у моего одногруппника – нашли амерский танк, лендлизовский, очень редкий. Пока собирали деньги и готовили вывоз, местные ухари добыли тол и долбанули под брюшком машинки, чтоб по кускам из чащобы таскать. Ну и перестарались, мудозвоны. Когда наконец оснащенная экспедиция прибыла на место, увидели здоровенную воронку в мерзлом грунте, выбритую вокруг растительность и мелкие фрагменты заморского железа, раскиданные мало не на полкилометра… Хоть в авоську собирай…)
