— Ты это кого ободрал за ночь? — Поинтересовался, Алексей.
— Не твоё дело, вообще-то этой банке уже лет триста.
— И ты думаешь, что донорские органы могут так долго сохраняться?
— Я не думаю, я знаю. Молчи и приготовься, к заживлению.
Он достал один из лоскутов, положил его на дощечку и скальпелем аккуратно вырезал полоску, точно по размерам. Потом взял её и обернул вокруг раны Алексея. Полоска легла строго на рубец. Закончив, таким образом, своеобразную операцию, Джеральд плотно забинтовал запястье.
— Всё теперь можешь идти завтракать, примерно за час полоска вживётся, но предупреждаю, это очень больно.
Словосочетание очень больно, пожалуй, не совсем подходило в этом случае. Боль оказалась практически невыносимой. Она началась сразу, как только рану забинтовали и постепенно нарастала. Тысячи, а может, миллионы иголок вонзились в руку, мало того, что они медленно, очень медленно проникали всё глубже и глубже, так их ещё и нагревали, раскаляя практически добела. Именно такое впечатление создавалось у Алексея. Очень скоро он уже не мог, есть, потом потемнело в глазах, всё тело покрылось холодным потом. Он готов был уже просто взять и отрезать руку, лишь бы она не болела. Наконец, когда пределу терпения пришёл конец, боль начала постепенно отступать.
Джеральд вошёл в комнату, Мещеряков сидел в глубоком кресле, весь мокрый и бледный, как лист бумаги.
— Вот и замечательно, всё позади, давай руку я разбинтую.
Сил поднять и протянуть руку просто не осталось, он не пошевелился, Джеральд сам взял его запястье и медленно снял повязку.
— Вот, можешь полюбоваться, рука, как новенькая.
Алексей, скосил глаза на то место, где ещё час назад была рана. Ни малейшего следа, разве, что кожа совсем немного отличалась по цвету. Была немного светлее. Он измученно улыбнулся, только вот вместо улыбки получилась гримаса.
— Ничего, сейчас выпьешь отвар, который я приготовил, и минут через пятнадцать-двадцать будешь как огурчик. Ничего и не такое некоторые переживали, целые конечности приращивали, а у тебя, так, мелочь.
— Хороша, мелочь, — прошептал Алексей, — я уже готов был отрезать себе руку по локоть.
— Ничего, он всяко бывает, пей отвар и ляг, полежи.
Отвар оказался на вкус не многим лучше раствора, но Алексей этого почти не заметил. Он выпил предложенный стакан, с трудом поднялся из кресла, и, шатаясь, прошёл в свою комнату, где ничком свалился на кровать. Однако Джеральд не обманул, сила начали быстро восстанавливаться, примерно минут через двадцать не осталось и следа от изнеможения. Только одни воспоминания.
— Ты как, уже в норме? — Открылись двери в комнату, — иди завтракать и пора в путь.
Только теперь Алексей почувствовал нестерпимое чувство голода, он накинулся на завтрак так, как будто не ел уже неделю.
— Не спеши, я понимаю, что много сил ушло, но не спеши, это тоже не здорово, лучше чуть попозже ещё поешь.
— И где это я, по-твоему, позже поесть могу?
— Да в любой харчевне, только будь на этот раз менее доверчивым.
— Да, уж научен, — огрызнулся Алексей.
— А харчевня не понравится, так к подруге своей заглянешь, она точно не откажет тебе в булке с маслом.
— Это к какой такой подруге?
— К той, где своего подопечного оставил, кстати, мы так и не решили, что с ним делать.
— А есть варианты?
— Вариантов, мало. Его нужно вернуть в собственный мир, проще всего просто взять и выкинуть уда, а там пускай разбирается.
— Но он практически спас меня.
— Это существенный довод. В таком случае, давай настройки того лекаря, я выдерну его к себе, и твоего спутника заберу, мы здесь вместе покумекаем, как с него браслетик снять, а потом я отправлю его домой.
— Вот за это спасибо. Лекаря звать Велимор, спутника Стингх, вот они, — Алексей показал Джеральду обоих.
— Отлично, в таком случае можешь продолжать заниматься своими делами, а я займусь этими двумя.
* * *
Старый вампир сидел на крыльце, выходящем в лес, и курил. Солнце только встало из-за горизонта, на полянке перед дверями коридора появились первые лучи, потихоньку разгонявшие утренний туман.
— Никогда не мог подумать, что вампиры курят, — окликнул его Алексей.
— С тобой не только закуришь, а и пить начнёшь.
— Что так? Не понравились мои условия, или кто-то предложил лучше?
— Предложить, то ни кто не предложил, да вот дикие не хотят соглашаться, а их, я так понимаю, ты в лесу оставлять не хочешь.
— Правильно понимаешь. Не их это лес, и реальность не их. Поэтому им нужно переселяться. Другого варианта просто нет.
— А если они откажутся наотрез?
— Тогда они все погибнут, и я приму в этом самое активное участие. Последствия ты можешь себе представить, кто-то пойдёт на корм призракам, набив их хранилища, кто-то отправится в Лимб.
— Но у них есть шанс победить.
— Нет у них такого шанса, ты сам это прекрасно знаешь, они голодны и сбегутся как пчёлы на мёд, если я, или кто-то из моих друзей появятся в лесу, их ни что не удержит. Но ты сам понимаешь, что это будет засада, их просто перебьют в упор, а я буду помогать, вот этими двумя клинками, — Алексей продемонстрировал меч и кинжал с разгорающимися на них рунами.
— Вынужден признать, что ты прав.
— Тогда у тебя есть ещё шанс, убедить своих сородичей, иди, убеждай, а я пока покурю на крылечке. Времени у тебя пока истлеет одна сигара.
— Ты прекрасно знаешь, что я не могу туда выйти, у меня договор.
— Тогда зови их сюда. Кто там у них принимает решения?
— Меня не надо звать, раздался из тени большого куста орешника голос, я здесь и слышал весь ваш разговор. А ты не боишься, человек, что мы вот так возьмём и тебя сейчас просто скушаем?
— Нет, не боюсь, — невозмутимо ответил Алексей. — Были уже такие, да подавились. Но если хочешь попробовать. Подходи, поболтаем.
— Не досуг мне с тобою болтать, есть сильно хочется.
— Это надо расценивать как отказ от сотрудничества? Если так, то далеко не уходи, ты знаешь поляну, вблизи которой мы встретимся. Сегодня ночью.
— Откуда мне такое знать? — Вампир развернулся и направился в лес.
— Не претворяйся не сведущим. Сны видят все.
— Сны, — обернулся тот. — Что ты имеешь в виду?
— Ты прекрасно это знаешь, — ответил вместо Алексея, старый Вампир, — я тебе полночи рассказывал.
— Ты хочешь сказать, что этот человек может управлять временем? Время никому не подвластно, даже мы не умеем им управлять.
— Та слишком молод, мой друг, а поэтому слишком самоуверен. Он, — вампир указал на Алексея, — отпрыск, одной хорошо известной тебе семьи, а ты знаешь, что отдельные из этого семейства умеют управлять временем. И то, что тебе сейчас снится, это твоё прошлое, которое может стать будущим, если ты не послушаешь меня. Я был в Лимбе, он меня освободил, но если ты не согласишься, то поселишься там навечно. Это мучительно для людей, и совсем невыносимо для нас. Он предложил вариант, не из лучших, но в нём есть шанс.
